Три башенки и бездонная пропасть

– Добро пожаловать.

Гости не заставили себя ждать и вышли из экипажей. Кроме пребывающего в восхищении мистера Лишьеза приехал мистер

Филипп Грай, видимо тот самый, который заезжал к его милости в дождливый вечер и который теперь выглядел так, будто его тошнило всю дорогу и тошнит до сих пор, а так же две приятные девушки - сёстры мисс Абигайл и мисс Лара Олди.

Гостей ожидалось больше, но я, скорее, рада, что мистер Венгре ошибся с количеством.

Глава 12. О здравом смысле

К собственному удивлению, роль хозяйки мне удалась на славу. Гости выразили благодарность, что их вообще встретили, потому что обычно граф себя такими мелочами не утруждал, наивно сообщил мистера Патруа, и они готовились по приезду распоряжаться самостоятельно. Мистер Филипп Грай опирался на тросточку, что выглядело при его молодых годах довольно смешно и всем своим видом выражал нетерпение, зато девушки оказались милыми и любезными. Обе блондинки в очаровательных клетчатых дорожных платьях. Как я поняла из беседы, сёстры являлись кузинами мистера Грая и раньше у графа не гостили, а сам мистер Грай наравне с мистером Лишьез бывали тут не единожды, в последний раз всего несколько месяцев назад.

То есть именно тогда, когда рухнула башня, под обломками которой погибла девушка, с которой, по утверждению судьи, состоял в личной связи мистер Патруа.

Я не заметила, чтобы он, преследуемый недавними дурными воспоминаниями, с сожалением или тревогой поглядывал в сторону башен или вообще испытывал хотя бы тень грусти. Наоборот, его жизнерадостности можно было позавидовать. Если личная связь с погибшей действительно имелась, мистер Патруа совершенно бездушный человек, забывшей о несчастной в тот же миг, как той не стало.

Гостей проводили в комнаты, где они могли отдохнуть до обеда. Надеюсь, его милость к тому времени вернётся, иначе мне сложно будет объяснить его отсутствие.

Сестёр Олди разместили на одном этаже со мной, а молодых людей в другом крыле, на третьем этаже, там же, где проживал мистер Венгре.

Я снова встретилась с мадам Флорой и обсудила меню и мелочи по заказу продуктов. Сёстры Олди предупредили о своих личных горничных и личном слуге мистера Филиппа - все трое должны были вскоре подъехать вместе с любимой собачкой сестёр, которую немыслимо было бы оставить скучать дома одну. Мистера Лишьеза будет обслуживать кто-нибудь из местных слуг, как всегда делалось раньше.

Между делом я поинтересовалась, имеются ли запасные ключи от комнат и где они. Да, ключи есть и хранятся вместе с серебряной посудой у Донера, который так же выполняет обязанности батлера.

К обеду, к счастью, вернулся и граф, и мистер Венгре.

Первый праздничный ужин в Дабхис-холле! Для такого случая следовало приодеться, а я очень давно не думала об одежде, воспринимая необходимость выглядеть хорошо как тягомотную обязанность. Среди моих платьев оставалось всего два праздничных, подходящих случаю, и я долго выбирала между голубым и бежевым шёлком.

Если бы одежда могла говорить за хозяйку, голубое платье сказало бы: «Я не так проста, как могло показаться», а бежевое: «Вы не сможете нарушить мой покой, скорее, сами попадёте под мои чары». Это тётушка придумала, а если у меня появятся когда-нибудь новые наряды, придётся придумывать им значение самой. Подозреваю, в одиночестве это будет грустное занятие.

В результате я остановила выбор на бежевом.

Анна поправила мне причёску, добавила несколько заколок с крошечными золотыми цветами и набросила на мои плечи золотистую кружевную накидку.

То и дело до моих ушей доносился заливистый смех - сёстры Олди обживали комнаты и чувствовали себя превосходно. Тень сплетен, опутывающих замок на них, похоже, никоим образом не сказывалась. Или они не слышали обо всех этих смертях и несчастных случаях? Наверное, нет, иначе вряд ли бы приехали. Однако и представить, что мистер Филипп, будучи старшим кузеном, не сообщил родственницам об особенностях места, где они намерены гостить, невозможно.

Когда я спустилась вниз, вся компания уже собралась в гостиной, так что мы сразу отправились в столовую. Все выглядели великолепно: мужчины в чёрных костюмах и белых рубашках, сёстры Олди в голубом и салатовом платьях. У графа были влажные волосы, Донер постарался привести его внешний вид в состояние, приличествующее хозяину Дабхис-холла. Мистер Грейм держался так уверенно и спокойно, что совершенно не походил на человека, с которым нынешним утром у нас состоялась беседа на улице. Этот не станет выдумывать комплиментов в мимолётном порыве, только если рассудит, что сейчас подобные слова уместны.

Мне стало немного грустно от того, что на его лице лёгкая беззаботность сменилась хмурой обязанностью, словно на чистый лист поставили важную канцелярскую печать.

Кухарка, видимо, обрадовалась появлению гостей, способных воздать должное её кулинарному искусству, потому что превзошла саму себя. Блюда были простыми - ни рыбы, ни мозгов телёнка, но выглядели и источали такой умопомрачительный аромат, что я готова была забыть обо всём и наброситься на еду, как коршун на цыплёнка.

Моё место оказалось напротив графа, на другом краю длинного тола, между нами располагались гости. Справа от меня остался пустой стул, потому что мистер Пак не пожелал спуститься, ссылаясь на плохое самочувствие, а слева расположился мистер Венгре.

Разговаривал, в основном мистер Патруа. Его не смущал ни хмурый и весьма нелюбезный вид графа, для которого гости, казалось, были обузой, ни скучающее лицо мистера Венгре, который насколько позволяли приличия, всех игнорировал, ни смущение сестёр Олди, вероятно, рассчитывающих на более любезный приём.

– Я скучал по тебе, дружище Грейм, видит Бог! Хотел приехать раньше, но дела никак не отпускали. Ты же знаешь, отец хочет, чтобы я принял на себя дела в его конторе, а все эти адвокатские и юридические штучки для меня всё равно что непролазные дебри, дремучий лес. Не переношу более десяти минут разговоров о законах, сразу начинает клонить в сон. Тебе повезло, Грейм, что ты избежал необходимости заканчивать обучение. Конечно, не по своей воле, но я бы тоже был не против, если бы мог прикрыться необходимостью возвращаться домой в связи с чьей-нибудь смертью. Конечно, не с отцовской, не скрою, отца я люблю. Пусть помрёт какой-нибудь более дальний родственник, проживший сто лет. Какой-нибудь неизвестный господин, мизантроп и скряга, о котором никто не пожалеет. В общем, хотел ты или нет, но сумел избежать сущей каторги! Я тебе завидовал, ты знаешь, когда зубрил книги и своды законов, от которых голова адски болела. Как я тебе завидовал!

При этом он рассмеялся и ни один человек не смог бы обвинить его в неискренности.

– Как ты поживаешь, Грейм?
– спросил мистер Филипп, который откушал всего ничего и уже утомлённо откинулся на спинку стула, как будто его заставили пробежать пред обедом не менее пяти миль.
– Я заезжал на днях, но тебя не было дома.

– Да, я отсутствовал.

– Вижу, ты здоров и крепок. Да и замок вроде бы выглядит лучше.

– Спасибо, хотя мы оба знаем, что это неправда.
– Ответил

граф.

– Ну что ты, конечно же, лучше!
– Снова жизнерадостно воскликнул мистер Патруа.
– Одна только кузина украсила твоё мрачное жилище так, как не украсила бы смена обстановки на самую шикарную. Вы в дальнем родстве?
– Он хитро посмотрел на нас по очереди.
– Ох, смотрите, мисс Ильза так мило краснеет! Я не умею намекать тонко, поэтому скажу первое, что пришло в голову. Даже кузены могут при желании пожениться! С чего бы мисс Ильзе краснеть? Грейм, вы в дальнем родстве?