Три башенки и бездонная пропасть

Она лежала и молча смотрела на меня, ничуть не удивлённая реакцией. Её сухие пальцы с белоснежными ногтями были сложены на груди, словно спички. Она не пыталась прикрыться. Эта покорная молчаливость стала последней каплей, я сама не заметила, поняла, что плачу, только когда ощутила ползущие по щекам слёзы.

Узнав, что скоро не станет тетушки, я испытывала ужасающую опустошенность и отчаяние, и была уверена, что ничего подобного больше никогда не смогу испытать. Но сейчас, при виде несчастной мисс Олизет я будто снова оказалась там, у доктора, и снова окунулась в омут ужаса ожидания смерти. Тем удивительнее, что состояние умирающей миссис Нарлоу, которую я посетила чуть раньше, ничего похожего не вызвало.

– Простите, мисс Олизет. Минутку.

Я отвернулась и вынула платок, вытерла лицо.

– Полноте, Ильза.
– Голос был тихим и слабым, но ровным.
– Вы меня пожалели, я вижу. И считаете, это плохо? Вероятно, вам не с чем сравнить. Деревенские жители называют меня живым мертвецом и крестятся, когда подходят к нашему дому. Некоторые из них желали бы, чтобы мёртвую девицу, так меня называют, сожгли на костре. А вы меня пожалели, это делает вам честь.

Сядьте там, дальше. И зовите меня по имени, ни к чему между нами церемонии. Да, это кресло для гостей, там всегда сидит Грейм, когда приходит. Как он?

– Боюсь, мне нечем вас порадовать. Он болен и находится в беспамятстве, потому что упал в горах и ударился головой. Но доктор говорит, опасности для жизни нет.

– Доктора говорят много глупого.
– Почти равнодушно сообщила мисс Олизет. Она совсем не шевелилась, только глаза и губы двигались и очень редко - тончайшие пальцы на цветном атласном одеяле, которым она была укрыта.
– Они считают, главное - жить. Но иногда лучше умереть. Впрочем, зачем я это говорю вам? Вы такая юная, цветущая, как свежая горная роза. У вас впереди целая жизнь, такая, какой лишили меня. Когда-то я тоже была прекрасной. так давно.

Она вздохнула и пауза подтолкнула меня решиться:

– Олизет, милая, что с вами произошло?

– Ах, это. Плата, Ильза. плата за юность и беспечность.

– Я пойму, если вы откажетесь говорить, и не обижусь!

И я действительно бы поняла.

– О чём тут говорить? Мы были слишком самоуверенны. Грейм так хотел разбогатеть, а мы так верили, что любой ритуал только даёт, ничего не забирая взамен. Тогда мы собрались и провели магическое действо. В тот проклятый миг, который я нынче вспоминаю с содроганием, всё изменилось безвозвратно. Димерий и Патруа были так веселы, я хорошо помню. А я смеялась, уверяла, что никогда раньше наши занятия не были такими интересными и тайными. Грейм сохранял серьёзное выражение лица, но нас ему было не обмануть, столько лет вместе - он развлекался не меньше остальных. Но нет, Ильза, не бывает бесплатных услуг. Помните и вы, если хотите быть счастливы -когда что-то просите, вы отдаёте взамен плату. И не вам решать, чем платить. Ох, я устала.

Она закрыла полупрозрачные веки и я с трудом заставила себя не глазеть на белки глаз, хорошо различимые под тонкой кожей.

– Говорят, его милость вскоре очнётся. Я уверена, он сразу же навестит вас, но возможно, я могу ему что-нибудь передать?

– Нет, мы с ним больше не увидимся.
– Не открывая глаз, тихо и равнодушно продолжала мисс Олизет.
– Никогда.

– Могу я узнать, почему?

Она вдруг разволновалась, руки затрепетали, тело забилось мелкой дрожью.

– Я устала, устала мучиться. Мама обещала забрать меня с собой.
– Хрипела несчастная.
– Она обещала больше не заставлять меня есть и пить. Только один раз. И мы с ней будем вместе всегда.

Она встрепенулась, распахнула впалые глаза:

– Только никому! Мама обещала, и никто не смеет ей мешать. Пусть Грейм оставит меня в покое. Я хочу умереть, я устала влачить своё существование в этом жалком теле, больном и изломанном. Я умерла бы давным-давно, если бы не мама и Грейм. Они не давали, мешали мне, мучили. Но теперь мама обещала взять меня с собой, а Грейм не может помешать. Я счастлива. Клянитесь, что никто ни слова не услышит от вас!

Я колебалась недолго. Такой, как мне, молодой и здоровой девушке, пусть даже никому не нужной, не имеющей любящей матери и такого друга, как Грейм, никогда не понять отчаяния мисс Олизет. Помочь ей может только молчание.

– Я клянусь, что ни скажу ни слова.

Она еле заметно улыбнулась и снова закрыла глаза, мирно вздохнув. Тогда я заметила, что ресниц у неё нет, только голое веко.

– А в благодарность за вашу доброту я скажу вам, Ильза, о чём предупреждало ритуальное послание, которому мы тогда не поверили. Грейм и сейчас не верит, хотя я говорила ему тысячу раз. Слушайте же!
– Её белые сухие губы шевелились и звук становился всё тише и медленнее.
– За исполнение желания - одна смерть, одно страдание, один на зло обречён и лишь один ни при чём.

Потом губы замкнулись, а руки сползли вниз. Кажется, она заснула, хотя выглядело так, будто она умерла.

Глава 20. Чужие секреты множатся, как снежный ком

Что сказать о своём состоянии на обратном пути? Я возвращалась совсем не с теми мыслями, с которыми выезжала утром.

Я устала. Проклятье замка ненавязчиво, но крепко окутывало меня, обездвиживая и заставляя смириться с неизбежным, и не было возможности от него избавиться.

Но и в замке не нашлось покоя, потому что меня поджидали сёстры Олди, решительно настроенные, несмотря на любые препятствия, немедленно спасти графа от призрака! Отделаться от них не было никакой возможности, поэтому вскоре мы сидели в гостиной, пили чай и обменивались новостями. Лулу прыгала и лаяла, как сумасшедшая, я ужасно жалела, что поблизости нет Тифея, при котором собака вела себя тихо и незаметно.

– Ах, мисс Ильза! Почему вас никогда не бывает дома? Как вы можете разъезжать за покупками и по гостям теперь, когда не решён вопрос с призраком, который в любой момент может снова вселиться в графа?
– Возмущалась мисс Абигайл.

– О, но ведь его милость ещё не очнулся?

– Однако может очнуться в любой момент! И снова будет захвачен чужой волей!

– Я доверяю вашей решительности. Вы же поблизости и сможете принять меры. Уверена, что в случае необходимости вы способны справиться не хуже меня.

– Это, конечно, так, - умиротворёно отвечала старшая мисс Олди.
– Однако жаль, что вашей уверенности никто не разделяет! Никто не желает нам помогать! Давайте, я расскажу по порядку, как обстоят дела, иначе мы все запутаемся. Помните, вчера, как только мы с Ларой решили расспросить служителя Пресветлой веры, то немедленно отправились в деревню на его поиски. Не буду описывать здешний храм, скажу только, что он больше подходит для хранения сена, чем для душевной беседы с Пресветлым!

– Не будь так строга! Мне показалось, храм простоват, но чистый и не без милых украшений.
– Подала голос Лара.

– Ах, не выдумывай, - отмахнулась мисс Абигайл.
– Ты всегда смотришь и видишь только светлые пятна. Я же подмечаю мелочи. Так вот, в нашем случае это неважно! Важнее, что служитель, щуплый такой мужчина с сердитым взглядом, даже толком нас не выслушал, а сразу заявил, что привидений не бывает и что нам стоит бросить забивать голову глупостями и подумать о чём-то более полезном.