Три Царя

Слюна пеной капала на лицо меридинца, пока он пытался вырваться, однако Чёрный удобно засел на нём, прижимая локтем его шею к земле. Вдруг послышался женский крик. Нет, скорее больше яростный рёв. Бедняжка, что терпела издевательства всё это время, схватила со стола нож, и с размазанной кровью на губах и у носа запрыгнула на спину обидчику. Один другой, за ним еще. Она наносила удары, будто сомневаясь, что даже тысячи хватит, дабы излить свою ярость, что кипела в одном бульоне вместе со слезами боли и отчаяния. Она продолжала колоть и резать, даже когда Чёрный совсем обмяк и помер. Рукоять ножа стала скользкой от крови, и она сорвалась, скользя ладонями по лезвию. Женщина закричала от боли, и усевшись, смотрела на разорванную руку. Пилорат попытался её схватить и оттащить, но вместо этого она бросила на него последний безумный взгляд, в котором было больше здравомыслия, чем в каждом из Чёрных, и рванула на мародеров. Они встретили оружием, пронзая её плоть четырьмя мечами.

«Да встретят её боги и дадут наконец спокойствие».

Благодаря её жертве он смог подняться на ноги, и нашел себя окруженным семью Чёрными. Так вот значит сколько их осталось. Ровно семь, не больше и не меньше. Они топтались на месте, сжимая оружие в руках, но никто не осмелился напасть первым, хоть и численный перевес был на их стороне. Ведь перед ними стоял грозный мужчина, что сумел вырезать большую часть их лагеря будучи незамеченным. Пилорат и сам бы с радостью воспользовался случаем, да только больную ногу ужасно свело, толи от неудачного падения, толи от холода. Фактически, если бы он постарался сдвинуться с места, то, скорее всего бы, упал. Меридинец сорвал рубаху с груди, что превратилась в ненужное тряпье и услышал.

— Разом! — наконец раздался голос, и семеро, закричав как в последний раз, ринулись на меридинца.

Пилорат дёрнул ногой, прогоняя предательскую судорогу, и рванул с места. Он планировал протиснуться именно туда, где два самых зеленых мародера открыли для него заметное окно. Мужчина понимал, что это не ловушка, а лишь возможность, чтобы избежать смерти. Может Чёрные и были молодыми и неопытными, но семь быстрых и крепких мечей избежать не сможет даже истинный ловкач.

Меридинец даже при своем росте и весе умудрился еле как пригнуться, и кубарем выкатился прочь, оказываясь за кругом. Он, не теряя времени, тут же вытащил оставшиеся три стрелы из колчана. Выстрел, другой и третий. Он был не сильно далеко от них, поэтому предпочел скорость меткости. Крики мародеров послужили доказательству, что все стрелы достигли своих целей. Осталось четверо.

Абсолютно игнорируя убитых и раненых, он разом выхватил нож, и едва успел парировать лезвие топора, что обещало раскроить ему череп. Пилорат отскочил и успел схватить жирный кусок земли, что как горячая лепешка растекалась в его ладони. Он швырнул его и попал в глаза одному из Чёрных, что тут же споткнулся и пропахал землю брюхом, от чего-то визжал как, словно его горящим маслом окатили. Лишь через мгновение Пилорат осознал, что земля не зря была такая жирная и мягкая. Клин клином. Чёрного пытает его же средство. Мужчине это показалось даже поэтично.

Завидев мучения своего товарища остальные сбавили шаг и на мгновение остановились. Боги были на стороне меридинца, и он этим воспользовался. Пилорат в несколько широких шагов оказался у обладателя топора и отомстил ему за наглую попытку. Чёрный успел лишь занести оружие снизу, но меридинец успел садануть ногой по запястью, и вонзил нож прямиком в глазницу. Кровь хлынула рекой, Чёрный заорал, но ненадолго. Лезвие провернулось, издавая жадное чавканье, и мародер затих.

Двое, осталось всего двое. Тот самый с прокусанной бровью и их вожак. Они медленно обходили его с двух сторон. Покусанный, не отрывая взгляда от врага, попытался поднять на ноги того, что орал, и чуть ли не выцарапывал себе глаза в жалкой попытке смыть грязь кислотой. Он все же смог едва подняться, но ноги вновь перестали его слушаться и тотчас оказался на прежнем месте.

Тут покусанный, хрустя зубами, не выдержал и рванул с диким воплем, надеясь отомстить за павших товарищей. Подобная попытка никак не удивила Пилората, даже наоборот немного повеселила. Чёрный бежал на него с высоко поднятым мечом над головой, нелепо раскрывая брюхо. Могло показаться, что он отправился не на месть, а на поиски верной и быстрой смерти, этого он и нашел.

Пилорат с легкостью увернулся от широкого медленно рубящего выпада и нанёс три смертельных удара в грудь, затем резко повернул спиной к себе, и закрыв рот мародеру, перерезал ему глотку, пристально смотря в глаза вожаку. Подобный поступок никак не тронул лидера группы, он лишь смачно сплюнул на землю и жестом показал, что пора заканчивать. Пилорат был как никогда согласен. Косичка в его волосах слегка растрепалась, но, когда он закончит, Маруська обязательно всё поправит. Девятнадцать трупов. Для круглого числа остался всего один.

Чёрный атаковал первым. Двигался он намного более опытно и разумнее остальных. Прикрывал бока, не бросался по чём стоит с диким воплем и не отрывал взгляда от меридинца. Вот только как он проворонил лазутчика, и в первую очередь подумал на своих? Видимо в командирах ходит первый раз, до этого был простым ухорезом.

Вожак взмахнул мечом, оставаясь на безопасном расстоянии от ножа. Сделав шаг назад, Пилорат понял, что эта битва обретает совсем иной оттенок. Тоненькая, словно иголка, но ужасно обжигающая стрела льда чиркнула по его щеке, оставляя порез. Мужчина понял, что Чёрный промахнулся или неверно рассчитал пропорции великана. Он метил в шейную артерию. Похвально, ухорез явно знал куда бить. Во второй раз он вряд ли промажет, поэтому рисковать не стоило. Отправить на тот свет девятнадцать человек и пасть от последнего было настолько глупо, что Пилорат даже не хотел думать об этом.

Меридинец также попробовал воспользоваться духом, но максимум, что смог из себя выдавить, это тухлую искорку на кончике пальцев. Сказывалась усталость, и тот факт, что он не ел уже почти вторые сутки. В подобных условиях организм всегда блокировал дух и сосредотачивался на более базовых и важных функциях. «Значит нож. Холодная сталь никогда не подводила».

Чёрный вновь сделал ложный выпад и метнул еще одну. В этот раз он попал бы куда метил, только вот Пилорат видел его каждое движение и предугадал его действия. Меридинец видел, как закручиваясь, его рука направлялась к телу мародера. Видел, как глаза будущего трупа постепенно обретают тусклый и блеклый оттенок прожитой жизни. С удовольствием наблюдал за тем, как надежда вместе с духом покидает Чёрного. Двадцатый…

Так ему показалось, как внезапно его скрутила боль в районе живота, именно в том месте куда похоронил княжеский клинок Стервятник более почти три месяца назад. Резкая судорога буквально охватила тело Пилората, превращая его словно в огромное бревно. Ему ничего не оставалось как беспомощно рухнуть на Чёрного, что, судя по всему, уже попрощался со своей жизнью.

Получив второй шанс, вожак сначала не поверил своему счастью, а затем принялся лупить меридинца по бокам, что есть сил. Благо при падении тот смог выронить меч, и придавленным наковальней он не смог до него дотянуться. Тут Чёрный собрал еще одну иглу, и она со свистом вошла в бок. Пилорат зарычал, но сдвинутся с места так и не смог. Он ощущал каждый удар. Чувствовал, как игла продирается сквозь мышцы и тянется к органам. Вожак всеми силами пытался освободиться от оков и со всем рвением лупил кулаком, будто загоняя её всё глубже и глубже.

Меридинец всё же смог сдвинуться немного, подставляя здоровое место для удара, как почувствовал иглу, что переломилась от натяжения его мышц. Боль отрезвляющим тоником ударила в мозг, возвращая ему контроль над телом. Легкие вновь заработали и Пилорат вдохнул, как новорождённый младенец. Глубоко, уверенно и жадно. Вожак это тоже почувствовал и задергался сильнее.

Пилорат пару раз ударил его локтем в нос и челюсть, откуда обильно потекла кровь, а зубы забились в гортань. Чёрный дергал руками и ногами, цепляясь за всё, что только можно, и отчаянно пытался ударить мужчину. Меридинец, тяжело дыша, ощутил, как с испарины на лбу обильно застучали капли пота. Он вогнал пальцы глубоко в почву, и могучей грубой, шершавой рукой придавил её к лицу Чёрного.

Тот не просто заорал, а визжал, будто ему внутренности раскаленной кочергой выдергивают заживо. Пилорат собрал остатки духа и прижал сильнее, чувствуя, как капли осушают жирную землю, проникая в нос и рот перемешиваясь с кровью. Чёрный еще некоторое время барахтался как каракатица на раскалённой сковороде, а затем издав последний вдох, умер.

«Двадцать. Теперь точно двадцать».

Пилорат оттолкнул бездыханное тело прочь и сам повалился на спину, пытаясь отдышаться как следует. Он смотрел на ночное небо с абсолютно пустым разумом. Сладкая тишина и покой были единственными гостями в его голове, и никакие чувства не тревожили его душу. Кто-то еще поскуливал вдалеке и ядовито ругался. «Сами подохнут», — заключил для себя мужчина, как внезапно в уголке губ зародилась улыбка. Она постепенно нарастала пока наконец меридинец не начал смеяться. Точнее сказать заливаться хохотом.