Три Царя

— Проверьте певчего! — крикнул Волхв, удивленно наблюдая за зверем.

Аури услышал его слова и зашипел, однако намного громче и злобнее, чем это делал Сырник.

— Балдур, если он это делал, если он контролировал певчего, убил домового, и смог скрыться даже от Миры, он…

— Ответит за свои слова, безжалостный ублюдок.

— Силен, — перебил его Сырник. — Он должен быть очень силен, обычные аури на такое не способны. Для этого годы, нет, десятки лет тренировок нужны. Нужно быть осторожными.

— Значит ты так не умеешь? — съехидничал Балдур.

— Нет, конечно, морда ты холопская! — возмутился тот. — Это извращенный способ, против нашей природы, я даже не хочу думать, что его заставило пойти на такой поступок.

— Порежу всех, зарежу! — продолжал вопить тот.

— Ты зачем певчих опаивал? Зачем пытал? Зачем домового убил?

— Не твоё, паскуда, дело, баба, вот почему. Я к тебе лез? Диктовал как жить? Как есть, паскуда, спать и трахаться? Халупу твою сжигал? Нет! Вот и иди…

— Хватит! — Балдур снял с плеча Сырника и поставил его на землю. Он быстрым шагом направился вперед, огибая Дэйну. — Давай сученыш, обращайся в кого хочешь, хоть в китвраса, хоть в аспида, мне глубоко плевать. Из-за тебя у меня башка трещала как колокол, а сама мысль, что такое ничтожество как ты у меня в душе копалось, выворачивает наизнанку.

— Да это, потому что ты самый слабый из всех, душонка хиленькая. Что, высерок, смахнуться хочешь? Так это всегда пожалуйста, бери дрын какой да приготовься сдохнуть, щас те дяденька навешает.

Балдур ощетинился:

— У меня душонка хиленькая? Я тебе покажу, что я обычно делаю с такими как ты.

— Убегаешь, сверкая юбкой? — Аури продолжал раззадоривать Балдура. — Тогда почему ты еще здесь?

Стервятник достал револьвер и отбросил его в сторону, отстегнул ножны вместе с ножом и снял плащ. Он чувствовал, как сгорает от ненависти изнутри, хоть и прекрасно понимал, что противник, стоящий перед ним, этого и хочет. Ему было плевать, все чего он хотел это выпотрошить маленького наглеца, пока тот еще живой. Без особой причины, просто, просто потому что хотелось, и это было приятно.

— Обращайся! Не тяни.

— Балдур, болван, возьми оружие! — рявкнул Сырник.

— Заткнись шестерка людская! — закричал на Сырника аури. — Ты позоришь всех нас, рыская в питомцах у этих извергов!

— Я передумал, когда закончишь, я заберу его нож и освежую все еще теплую тушу, а потом брошу сушиться на солнцепеке.

Дэйна слегка улыбнулась, пряча свое лицо за щитом. Это был не первый раз, когда она узнавала черты Стервятника в маленьком аури, или наоборот. Она посмотрела на Балдура, что был полный решимости, и противореча своим же убеждениям, отступила в сторону. Ярик уселся на землю возле толпы, а Мира осталась на месте, готовая к бою.

Аури посмотрел по сторонам, анализируя обстановку, не теряя маниакальной улыбки, а затем совершил свою самую большую ошибку. Перед человеком появилась точная копия Балдура, с глубоким шрамом на лице, который придавал ему еще более грозный вид.

— Вот это ты зря, — раздался за спиной голос Сырника.

Стервятник не стал терять времени.

Он разбежался, и в прыжке нанёс удар. Аури увернулся, и они оба кубарем покатились по грязи. Балдур сразу оказался сверху и занес руку для еще одного удара, но тот оказался ловчее. Аури схватил его за бока, прижимая одной рукой к себе, а второй бил по ребрам, словно заточкой. Стервятник зарычал и подтянул колени к телу, закрывая уязвимый бок.

Тогда противник резко отпустил свою жертву и попытался перекатиться в сторону, чтобы избавиться от опасного положения. Балдур прыгнул за ним, нанося тяжелый удар локтем в затылок. Послышался хруст и аури плюхнулся головой в грязь. Один, другой, пока тело не обмякло и Балдур не повернул его лицом к себе.

Он пару раз саданул по челюсти и носу, брызнула кровь. Аури все еще улыбался и потянулся человеческими руками, что вцепились в волосы, однако Балдур даже не дрогнул. Он подался вперед, ослабляя хватку, и ударил головой в подбородок.

Его копия что-то бурчала и хлюпала кровью, но человека это мало заботило, он продолжал наносить удары один за другим, пока наконец не вцепился в шею. Лицо обращенного, налилось розовым оттенком и затем покраснело. Балдуру не приходилось ранее душить свою копию, как бы и не хотелось в случае с Сырником, но в этот момент его посещали двоякие чувства.

Аури бил его по телу и лицу наотмашь, но удары были слишком слабые, поэтому Стервятник даже не пошевелился. Когда тот потянулся к глазам и нацелился на кадык, сборщик вложил весь свой вес в удар локтем в нос, который уже превратился в кашу. Он продолжал его душить, и чувствовал, как ярость распирает его изнутри, а мир вокруг начинает потихоньку увядать и темнеть. Пальцы, скользкие от крови оцепенели в мертвой хватке, настолько, что он нащупал шейные позвонки своей копии. Одно движение и конец.

Балдур приготовился нанести фатальный удар, как вдруг тело начало мерцать, и постепенно изменять свою форму. Аури вновь возвращался в своё истинное обличие, и через пару секунд окровавленные руки человека сжимали маленького зверька, очень похожего и совершенно другого. Внезапно он понял, что не может убить его, не может сделать это по многим причинам.

Перед ним был всего лишь, как могло показаться, беззащитный аури, что вырывало из сознания картины прошлого. Балдур резко отпустил его, и сел на холодную землю, тяжело дыша. Он смотрел как побитый, униженный и худощавый зверек, покрытый кровью и позором, лежит в грязи. Стервятник потряс головой, выгоняя лишние мысли, и вновь потянулся к нему, но не смог.

Он зарычал, закричал, потянулся, и вновь оказался на земле. В этот момент Аури резко пришел в себя, и бросился на человека с маленьким клинком, но Балдур смог закрыться.

Волна ледяной воды пронеслась над ним, и зверек оказался в пузыре, что парил в метре над землей. Балдур обернулся и увидел певчего, что, заметно пошатываясь, стоял с вытянутой рукой, скривившись в гримасе отвращения.

— Ожил наш певчий! — послышалось с толпы. –— Ожил!

Балдур медленно встал, сплевывая и вытирая грязь с лица, а затем, не обращая ни на кого внимания, направился в сторону озера, где молча встал, и начал умываться озерной водой.

Аури некоторое время барахтался, размахивал конечностями, а затем просто закрыл глаза. Толпа заликовала, вызывая у Стервятника еще больше отвращения. Ему хотелось развернуться, схватить свой нож и револьвер и затем… Он так и не понял, что было бы затем. Ему просто хотелось скорее покинуть это место, провалиться сквозь землю, и больше никогда не вспоминать.

— Сняли проклятье с нашего певчего! Сняли, что твой пень! — из толпы выбежал старейшина, падая в ноги к Дэйне и Мире. — Спасибо вам, да будут вам вечно благоволить боги, да будет ваша жизнь и дорога наполнены счастьем и славой! А теперь не могли бы вы и другое проклятье снять, что над селом нашим висит?