Три `Д` для миллиардера. Свадебный салон

Артур с силой ударился лбом о ладони. И следом как будто окунулся в ледяную прорубь.

«Мужчина в состоянии понять, когда у женщины он первый».

Она солгала, что договорилась с отцом своих детей. С ним, с Тагаевым. А значит, солгала и в том, что он был у нее первый. И почему-то это жгло особенно сильно.

Эта Настя оказалась немногим лучше своей тезки-самозванки, «Насти-два», которая отчего-то знала слишком много о той ночи на берегу. Включая все, что предшествовало появлению на свет его детей.

Наверное, он сразу понял, что Данил, Давид и Дианка — его родные дети. Пусть не умом, но не просто так его к ним потянуло. Он все удивлялся, почему ему с чужими детьми так хорошо, а Настя знала. Знала и молчала…

Снова захотелось догнать Настю-Анастасию и… И ничего. Ничего он ей не сделает. Что можно сделать с женщиной, у которой глаза его детей? И на которую похожа его единственная дочь, Дианка? Да он за Ди и раньше убить был готов, что уж сейчас говорить…

Анастасия-Настя. Настя-Анастасия. Как же просто все оказалось, до озноба. У него тогда в мозгу будто стрельнуло, стоило матери назвать ее по имени. Почему ему ни разу не пришло в голову, что она может быть той самой Настей? Наверное, потому что это тоже было за гранью. И то, что она существует, и их дети.

А ведь тело ее узнало, сразу. Мозг посылал правильные импульсы, стоило лишь прислушаться к своим чувствам и ощущениям. Теперь же Артур понял все правильно и намеренно спровоцировал ее на признание.

Не позволил улететь вместо матери на гидроплане, прокрался за ней на берег, пустился следом вплавь. Причем так осторожно плыл, чтобы не выдать себя раньше времени.

И Настя «номер один» спалилась почти сразу. Все, все буквально кричало, что это она, так что целовать ее было вовсе необязательно. Но Артур не смог удержаться, и как было ее не поцеловать? Сердитую, отчаянно молотящую по его груди ладонями, такую трогательно беззащитную?

Но если мать ее узнала, значит они виделись? Настя сказала, что приходила к ним домой. Он помнит тот день, помнит девушку, стоящую спиной. Артур ее не узнал, она обернулась на какие-то доли секунды, зато узнал голос. Мать ему говорила, что приходила его «спасительница», просила деньги.

Тагаев решительно поднялся и обтряхнул налипший песок. Нужно просто задать вопрос, мать не обманет. Кстати, она все время исподтишка разглядывала детей, неужели догадалась? Почему тогда не сказала ему?

Артур быстро переоделся, захватил рабочий блок и направился в служебное помещение с ретранслятором мобильной связи. Когда менял блок, руки почти не тряслись, и Тагаев счел это добрым знаком.

На телефон хлынули сообщения — в мессенджеры, на почту. Артур бегло просмотрел — почти половина от начальника службы безопасности. С файлами и ссылками. Открыл первые два, датированные первым днем их пребывания на острове.

Роман сообщал о том, что владелица салона «Три-Д» Анастасия и есть та самая Настя, которую они ищут. И по детям вся информация, включая выписку из роддома. Что ж, он опередил свою службу безопасности лишь на несколько дней.

От матери тоже было несколько сообщений. Это все потом, сначала он ей позвонит.

— Мам, прости, что разбудил.

— В чем дело, сынок? — голос матери звучал встревоженно, и у него заскребло под ложечкой.

— Ты знаешь, что это мои дети? — спросил он в лоб.

— Ты что, не читал мои сообщения?

— Нет, не успел. Это правда, что Настя к нам приходила? И что ты послала ее на аборт?

Трубка замолчала. Пауза затягивалась.

— Мама?

— Это она тебе сказала?

— Да.

— И ты поверил? — теперь голос матери дрожал. — Ты поверил, что я на такое способна? Сынок, как ты мог?

— Но она была у нас? — не сдавался Артур.

— Да.

— Почему ты мне не сказала?

— Я не могла, — мать всхлипнула, — я не могла тебе сказать. Артур, сынок, — голос стал тверже и увереннее, — это неправда. Настя утверждала, что сделала от тебя аборт, и что ей нужны деньги.

Глава 21

Артур прижимал телефон к уху, вперившись взглядом в стенку. Гладкую и идеально ровную, даже глазу не за что зацепиться. А все равно смотрел, не отрываясь. И молчал.

— Сынок, — обеспокоенный голос матери вернул в действительность, — ты чего молчишь?

— Зачем ей это нужно было, мама? — заговорил он наконец. — Зачем она пришла просить деньги после, если логичнее было сделать это до?

У него не поворачивался язык снова произнести вслух слово «аборт», слишком сильно оно било по мозгам. Но заменить его на выражение «избавиться от детей» казалось еще большим кощунством. Потому что это были не воображаемые дети, а вполне реальные — похожие на него сыновья и похожая на Настю дочь.

— Она сказала, что у нее начались проблемы со здоровьем, — объяснила мать, — по-женски. И ей понадобилось лечение.

— Но это же была совсем другая девушка, совсем другая Настя. Разве ты этого не заметила?

— Другая? — мать пренебрежительно фыркнула. — Милый, сколько их к нам тогда приходило, это же настоящий ужас был! Разве ты не помнишь? Я ее мельком видела, ту, которой ты заплатил, запомнила только, что ее Настей звали.

Артур пытался воспроизвести в памяти тот день, когда Настя — эта Настя, настоящая, — приезжала к ним в дом, но в голове всплывали лишь разрозненные кадры. Как будто кто-то разбросал на полу пазлы, а он старается собрать все это в одну слаженную картинку. Старается и не может.

— Я не стала тебе ничего говорить, Артур. Попросила у этой девушки, Насти, доказательства того, что она делала аборт. А у тебя спросила, было между вами что-то или нет. Ты сказал, что было, — мать глубоко вздохнула. — Тогда я написала ей, нужна ли ей помощь, посоветовала хорошего врача, предложила оплатить лечение. Она отказалась. Прислала выписку из больницы с подтверждением. Ты не думай, я все проверила, попросила Михаила, он съездил в больницу, поговорил с врачом. Все подтвердилось, и я перевела ей деньги. Представь мое состояние, когда я увидела этих детей здесь на острове…

— Ты должна была мне сказать, — Артур говорил медленно, чтобы не сорваться. — Ты не имела права действовать за моей спиной.

— Пойми, сынок. Мы никак не могли проверить, от кого она сделала аборт… — начала было мать, но он не стал слушать.

— Она ничего не сделала, мама, — он почти рычал в трубку, — ничего! Это мои дети, тут даже ДНК не нужно. Так зачем она тогда приходила?

— Ты что, мне не веришь? — мать всхлипнула, а потом громко зарыдала из динамика. Пришлось даже отодвинуть аппарат от уха.