Три `Д` для миллиардера. Свадебный салон

— Кто? Кто эта девочка?

— Наша сестра, — отвечает вместо Тагаева Данил, а Давид просто смотрит на Аврору, и в его взгляде ясно читается сожаление по непроходимой бестолковости некоторых взрослых.

— Так значит вы… — Аврора все же не выдерживает и тычет пальцем сначала в Давида, потом в Данила, а потом снова переводит взгляд на Дианку. — Вы… Сколько вас?

— Их трое, мама, — с улыбкой отвечает Тагаев матери. — Дианка самая старшая.

— Мы тройня, — поправляет его Ди, как и положено старшей сестре.

Аврора задыхается и начинает сползать вниз, закатив глаза, но Артур вовремя подхватывает ее под руки и усаживает на диван.

— Сегодня очень душно, — замечаю я, изо всех сил стараясь изобразить сострадание, но подозреваю, получается плохо.

Хорошо хоть, на меня особо никто не обращает внимания, все суетятся возле Авроры. Ее поливают водой, обмахивают большим веером, и наконец приводят в чувство.

— Да, парит, — соглашается она, усаживаясь прямо. — Наверное, будет дождь.

Я бы восхитилась ее самообладанием, но мне некогда. Следует заняться ближайшим будущим, в котором появились некоторые проблески.

— Я правильно понимаю, что наше заточение подошло к концу? — спрашиваю у Тагаева, который вмиг делается мрачным. — Я могу улететь на гидроплане?

— Нет, не можете, — качает тот головой.

— Почему это?

— Там мало места. Вы все не поместитесь.

Тагаев злится, но меня это мало волнует. На помощь приходит Ри, которая горячо поддерживает мое желание вернуться на «большую землю». Их спор перебивает окончательно пришедшая в себя Аврора.

— Со мной никто не полетит, мы действительно все не поместимся. Но я могу прислать за вами катер. А сейчас вы не могли бы нас оставить, милая? — она поворачивается к Ариане. — Я готовлю вам с Артуром на свадьбу сюрприз и хотела бы обсудить, как это лучше сделать. Вы ведь не против, Настя?

Теперь она смотрит на меня. Ри с готовностью вскакивает, чтобы оставить нас вдвоем. В это время Тагаев вскидывает голову, упирается в меня изумленным взглядом и повторяет за матерью беззвучно, одними губами:

— Настя?

* * *

Мы остаемся одни. Ри с благодарностью улыбается Авроре, дети тянут Артура за руки, а он хоть и поддается, но при этом одаривает меня тяжелым мрачным взглядом. Даже оглядывается несколько раз. Но мне не до Тагаева, я внутренне сжимаюсь, готовясь к поединку с его матерью.

Она уже полностью овладела собой и стоит напротив такая же прямая и надменная, как стояла пять лет назад в роскошном холле огромного дома Тагаевых.

Странное дело, я совсем не помню ни холл, ни дом. Помню свое общее впечатление, помню ощущения, вызванные ими. Но какого цвета там были стены, мебель, какой был потолок — не помню. Зато лестницу помню, на которой стоял Тагаев…

— Ничего не хочешь сказать? — щурится Аврора, и мне становится смешно.

Все-таки, какая же она предсказуемая! Кто бы сомневался, что она начнет с нападения?

Пожимаю плечами, не потрудившись озвучить ответ. Нет, не хочу.

— Захотела меня обмануть? — ее глаза становятся узкими как щелки. Снова пожимаю плечами.

— Всего лишь выполнила условия сделки. Вы не желали, чтобы мои дети присутствовали в вашей жизни и в жизни вашего сына, и заплатили за это. Их в ней нет. И не будет. А убивать своих детей по-настоящему у меня не было и в мыслях.

Тагаеву передергивает.

— Как ты смеешь врать, нахалка? Ты прислала мне поддельные медицинские заключения о том, что избавилась от беременности! Михаил проверял, эти записи проходили по базе больницы.

Бросаю быстрый взгляд за пределы беседки. Михаил, личный телохранитель Авроры, стоит на приличном расстоянии, чтобы не слышать наш разговор. И при этом достаточном, чтобы прийти на помощь своей хозяйке, если я вдруг решу наброситься на нее и начну душить.

Тем временем Аврора распаляется все сильнее.

— Как у тебя получилось это провернуть? У тебя потрясающие способности! Обвела вокруг пальца не только меня, а и нашу службу безопасности. Ушлая, продуманная девица! Теперь ты втираешься в доверие к моей будущей невестке, подбираешься вплотную к моему сыну, чтобы помешать их свадьбе…

— Как раз наоборот, — обрываю я этот поток словесных инсинуаций, — я не собираюсь мешать свадьбе, а занимаюсь ее организацией. Не скрою, удовольствия мне это не доставляет. Но не я искала Ариану, она сама ко мне пришла. А Артур познакомился с детьми еще раньше. Спросите у него, пусть он вам расскажет, у меня нет ни времени, ни желания.

Аврора прожигает меня взглядом, но на мне будто невидимая броня. Мне в самом деле глубоко безразлично, что думает обо мне эта женщина. Чужая и разгневанная. И далекая, как созвездие Андромеды.

Она сдается первой.

— Это правда? — поджимает губы Тагаева. — Артур ничего не знает?

Она дает мне шанс и я, конечно, не упускаю возможности им воспользоваться.

— Если вы тогда ему ничего не рассказали, то да. Он ничего не знает. А вы ведь ему не говорили, верно? Мало того, насколько я понимаю, ваш сын не в курсе не только о моей беременности. Он понятия не имеет, что я это я. Точнее, что я — другая.

И хоть свою мысль я высказываю достаточно сумбурно, этого хватает для точного попадания в цель. Аврора молчит, но мне ее ответ не нужен, он очевиден. Моя Стефа снова оказалась права.

— Что ж, думаю, дальше нам говорить не о чем, — стараюсь смотреть в сторону. — Конечно, мне невероятно повезло. Будь на месте вашего сына кто-то другой, наверняка обнаружил бы, насколько мальчики на него похожи. А они похожи, к сожалению, на это повлиять я никак не могла. Но можете быть абсолютно спокойны, ваш сын в упор не видит очевидного. После свадьбы у него появятся другие, намного более достойные дети, так что вашей чистоте крови ничего не угрожает. Мои дети не претендуют и никогда не будут претендовать ни на фамилию Тагаевых, ни на ваши капиталы. Единственное, на что я претендую — на ваш гидроплан. Мне надо срочно вернуться домой. Так что если вы мне его уступите, я буду крайне признательна.

Направляюсь к выходу из беседки, и в последний момент Аврора меня останавливает.

— Настя, стой, — окликает она. Останавливаюсь, оборачиваюсь. В ее лице уже нет той холодности. Глазам не верю, но кажется, Тагаева не может собраться с духом. Наконец, после непродолжительной борьбы она выдает: — Скажи, почему… Почему трое? Ты тогда говорила о двойне…

Она сейчас выглядит совсем потерянной, потому я решаю не нагнетать и отвечаю вполне вежливо. Прямо как мои дети.

— Так бывает. Мальчики разделились позже, они одноплодные, вы разве не заметили, как они похожи? Этого не было видно на первом УЗИ. Так что я не вводила вас в заблуждение, я сама не знала. Это я к тому, если вы хотите пришить мне очередную ложь, — все-таки не удерживаюсь от колкостей.