Три `Д` для миллиардера. Свадебный салон

Считал, что не имел права. Что это чужие дети, и он не должен слишком открыто давать волю чувствам, потому что если потом вдруг ему надоест…

— Мне хочется тебя придушить, — сказал Тагаев Насте. Та пожала плечами и положила кофту в чемодан.

Он смотрел, как она складывает детские штанишки, футболки и кофты. Тонкая и стройная, точно такая как была, хоть он и помнил ее больше наощупь. Взгляд скользнул по узким бедрам. Как они могли там поместиться, все трое?

Артур видел фотографии, много. Его служба безопасности взломала Настин аккаунт и достала из облачного хранилища все хранившиеся там фотографии детей. В роддоме они были совсем крошечные, наверное, все трое поместились бы в его руках. Общий вес его детей был три килограмма шестьсот грамм.

И все равно она была слишком хрупкой для такой ноши. Фото беременной Насти Артур тоже видел. Почему она не позволила ему быть рядом? Почему украла пять лет жизни его детей?

— Что вы на меня уставились, Артур Асланович? — Настя развернулась и посмотрела в упор. Тагаев понял, что не дышит, и с шумом втянул воздух.

— Не стоит мне выкать, Настя, ты больше на меня не работаешь.

— Да, я уже отправила Ариане на почту все наши наработки, — ответила та с подчеркнутым равнодушием. — И список рекомендаций по агентствам. Они продолжат подготовку к свадьбе.

— Свадьбы не будет, — Тагаев подошел ближе. В глазах девушки отразилось непонимание, и он посчитал нужным пояснить. — Я собираюсь восстановить отцовство, так что в ближайшее время мне будет не до свадьбы. Между мной и Ри предполагался договорной брак, это было нужно для бизнеса, а еще я хотел детей. Но выходит, дети у меня уже есть.

Настя закусила губу, и Артуру показалось, сделала она это достаточно нервно.

— А Ариана? Она же расстроится…

— Ей придется с этим смириться. Настя… — он подошел почти вплотную и задержал дыхание.

Так не пойдет, он долго так не продержится. Тонкий запах кружил голову, поднимал внутри знакомые волны возбуждения. Пришлось сунуть руки в карманы, чтобы не поддаться соблазну и не притянуть к себе девушку, настороженно и исподлобья наблюдавшую за ним.

— Ты ведь знала, что Никитина выдала себя за тебя. Почему ты позволила, почему не дала о себе знать?

На самом деле ему хотелось задать совсем другой вопрос.

«Почему ты сказала, что я был у тебя первым? Это правда?»

Но он не спросил. Хотя внутри был уверен, что знает ответ. Он тогда должен был догадаться, она была такой… Такой искренней и чувствительной, она доверяла ему, это были непередаваемые ощущения. И Артур понятия не имел, что с ним будет, если она скажет: «Нет».

Настя опустила глаза и отвернулась. Тагаев взял ее за подбородок и повернул к себе.

— Почему ты сбежала утром? Зачем пошла к трассе? Я же говорил, что нас найдут.

— Я не знала, как посмотрю тебе в глаза, — прошептала она.

— Почему? — изумленно спросил Тагаев.

— Потому что это неправильно, — Настя отвела его руку. — Я не должна была… Мы не должны были… Господи, да ты что, серьезно не понимаешь, Тагаев? Это было какое-то наваждение, я никогда не думала, что смогу вот так просто, с первым встречным… проплывавшим мимо…

Она закрыла лицо ладонями, но Артур успел их перехватить.

— Утопленником, — подсказал он, пряча улыбку. Да, да, это так, все так, он все-таки первый. Но хватать ее в охапку не стал, чтобы не испугать. Она и так смотрит как зверек из норки. Маленький хищный зверек. Вместо этого задал совсем другой вопрос. — А теперь скажи правду. Мои люди все выяснили, справка, которую ты прислала матери, была поддельной. Скажи, зачем ты солгала? Тебе нужны были деньги, я это понимаю, но зачем было лгать, что ты сделала аборт, если ты его не делала и не собиралась?

— Что? — непонимающе уставилась на него Настя. — Какой аборт, что ты несешь? Я сделала справку, потому что боялась. Твоя мать угрожала мне и детям, она так и сказала, что ей не нужны дворняжки.

— Моя мать? — Артур выпустил ее руки. — Зачем ты снова лжешь, Настя? Зачем наговариваешь? Моя мать не чудовище, она никогда не стала бы избавляться от моих детей. Разве ты открыла салон не на те деньги, что она тебе прислала?

Настя медленно кивнула, а его снова охватил гнев. Почему она все время врет?

— Мама? — послышался нестройный хор детских голосов. Артур обернулся.

Внизу у лестницы стояли его дети. Грудь сдавило, Тагаев шагнул к ним навстречу.

— Не надо, Артур, — тихо окликнула Настя, — дай им время.

Но он даже слушать не стал. Подошел к детям и присел на корточки.

— Знаете, кто я? — спросил хриплым голосом. Они дружно кивнули.

— Ты Артур, — ответила за всех Дианка. Он мотнул головой.

— Нет. Точнее, да, я Артур. Но это еще не все. Я ваш отец. Настоящий.

Три пары глаз недоверчиво смотрели на Тагаева, а четвертая буравила его затылок. Тагаев развел руки в стороны, чтобы обнять своих детей, стараясь подавить внутреннюю дрожь. Он справится, у них все будет хорошо.

— Это правда ты? — спросил Данил, и все трое посмотрели на мать. Та нерешительно кивнула.

— Значит, это ты нас бросил? — спросил Давид.

— Я не знал, — сипло сказал Тагаев, — я ничего не знал.

— Как можно не знать про детей? — спросила Дианка.

— Я виноват, — кивнул Артур, — но я…

— И ты не был летчиком? — угрожающе спросил Давид. Тагаев снова мотнул головой. — И космонавтом не был? И подводником?

У него чуть голова не отвалилась от безостановочного мотания.

— А почему мама знала? — продолжил допрос Данил.

— Понимаешь, сынок, так бывает, — вмешалась Настя, но дети на нее не смотрели. Их взгляды были устремлены на Тагаева.

— И ты собирался жениться? — Ди припечатала его тоном, каким выносят приговор. Тагаев растерянно кивнул.

Все трое развернулись и пошли к матери. Мальчики потянулись к ней с двух сторон, Ди тоже тянула тонкие ручки. От неожиданности Настя плюхнулась на диван. Данил с Давидом вскарабкались на колени, Дианку она сама подтянула и усадила на руки.

— Я хочу домой, — сказала Ди и спрятала личико у нее на груди.

— Поехали домой, мамочка, — сказал Давид.

Настя порывисто обняла обоих сыновей и посмотрела поверх детских голов на Тагаева. В ее взгляде не было ничего кроме сочувствия. И совсем немножко вины.

Глава 22

— Мамуль, как же ты тут будешь одна? — Ди обнимает меня за шею и тычется носиком в ухо. Усаживаю ее на колени.

— Нам обязательно там ночевать? — угрюмо спрашивает Давид.