Три Ха-Ха

— Он что, актер?

— О, он актер, режиссёр и создатель грандиозных шоу на всей Притерре. Все двери дворцов и селений открыты для него нараспашку. Перед его талантом нет преград.

— Но, замуж за него сильные мира не спешат. Как все это знакомо. Да, я шут, я циркач, так что же, — напела я.

— У тебя такой красивый голос, — искренне восхитилась Калинка, — Если бы я обладала таким, то давно бы стала Королевой и каждый раз, во время плясок, вела бы хоровод.

Вот честно, побоялась совсем показаться глупой, темной жительницей трущебных окраин, если только они в этой стране есть, и спросить о Королеве и плясках.

— Слушай, — вдруг мне в голову пришла мысль, — А почему я тебя прекрасно понимаю. Мне ваш язык был плохо знаком.

— Это заклятье языка сработало. Теперь ты знаешь язык великих эльфов и всеобщий язык.

— Вот класс! — восхитилась я — И учить не придется.

Не то, чтобы я страдала ленью или неспособностью к языкам, но, согласитесь, обживаться в новом мире, не зная языка, было бы скверновато. А так, я Калинку что, почему, зачем мучаю.

Чтобы не показаться ей не только толстой, но и еще больной на всю голову, решила открыть ей правду.

— Понимаешь, Калинка, я тебя не просто так вопросами закидываю, а для общего образования. Меня к вам из другого мира засасало. И я здесь совсем ничего не знаю.

Расспрашивать меня что, да как, она постеснялась. Интересно, это только мне такая тактичная попалась или вся расса такая?

— Я расскажу тебе о своем мире со временем, а пока у меня будет масса вопросов, на которые мне понадобятся ответы.

— Конечно, — согласилась она, — Для этого я и здесь. Чем смогу, помогу. Вот только…

— Что только?

— Вредить другим претенденткам я не смогу. Не умею пакостить.

— И не учись. Не надо. Ты и так хороша.

— Спасибо! — снова покраснела девушка и будто расцвела.

— Ой, какая ты хорошенькая!

— Это особенность рассы. Мы от добрых и искренних похвал расцветаем.

— Тогда будем чаще тебя хвалить, чтобы ты верховную вашу не пением, так красотой переплюнула.

Мы переглянулись и весело рассмеялись. Тут мой желудок снова заурчал, напоминая о пропущенном ужине.

Раскрыв створки буфета, дриада достала плетеную посуду с фруктами и посуду из глины, приятного голубоватого цвета, украшенную цветочным орнаментом по кайме, красиво и изящно. Но меня сейчас больше интересовало их содержимое.

Подхватив из плетенки лепешку и подвинув тарелку к себе, споро заработала ложкой. Не люблю каши, но эта показалась мне манной небесной. С удивлением отметила, что не осилила и половины. Кашка была сытная и питательная.

— А ты? — вспомнила я про помощницу, — Ты сама-то ела?

— А мы солнечным светом и росой питаемся, но от фуктов не откажусь, нам они редко достаются.

— Почему?

— Так зачем прислугу баловать?

— Прислугу?

— Ну да, кто в нашем дереве живет, тому мы и служим.

— Рабовладельческий строй какой-то! — нахмурилась я.

Новый радужный мир оказался не таким уж и радужным.

— И что, вас и обидить могут?

— Иногда могут, если ругают. Мы очень восриимчивы к плохим словам и поступкам. Но такое случается редко, потому что нас мало и мы ценны.

— Это хорошо, — немного успокоилась я, отметив про себя, что никогда не буду ругать Калинку.

Пить сок и есть фрукты мы вышли на небольшую веранду, где стоял стол и несколько стульев. Вид с нее открывался потрясающий. Солнце садилось, заливая багрянцем просветы между деревьями.

За столиком на соседнем дереве сидела девушка. Я приветливо помахала ей рукой, она же демонстративно повернулась ко мне спиной.

Не скажу, что эта выходка меня не задела, но я утешила себя тем, что у меня есть Калинка. А те, кто не хочет иметь со мной никаких дел, да пусть они идут лесом.

Простившись с новой подругой, я еще немного посидела на веранде, попивая вкуснючий фруктовый сок, а затем отправилась спать. День выдался долгим и наполненным всевозможными событиями. Ведь не каждый раз в иные миры попадаешь.

Спала я крепко и сладко и снился мне Красавчик на белом коне, который махал мне рукой.

Утром с первыми лучами солнца, рано-ранехонько, меня разбудила Калинка.

— Ты только не сердись! Пойдем, что покажу.

Брела я за ней в полудреме, как говорится, открывая один глаз, закрывала второй.

Калинка привела меня к небольшому озерцу. Глядя на мой один открытый и светящийся большим вопросом глаз, она рассмеялась и ответила.

— Не может создание с такой хорошей душой, обладать таким непривлекательным телом. Если хочешь, я помогу тебе стать красивой, но для этого потребуется время и твое желание.

Мой второй глаз открылся. Искренность предложения Калинки тронула меня до слез.

— Очень хочу, только это вряд ли возможно. Но спасибо тебе за заботу.

Взяв за руку в порыве чувств, я легонько сжала ее ладонь, она ответила на пожатие. Несколько слезинок скатилось из наших глаз, упав на скрепленные ладони. На мгновение это место защипало и появилась тату в виде красной ягодки на запястье. В удивлении мы разняли руки. На запястье Калинки красовалась голубая слезинка.

— Знаешь, что ты сейчас сделала? — с волнением спросила она меня.

— Нет, а что я сделала?

— Ты подарила мне весь мир!

Я решительно не понимала, а Калинка принялась кружиться и стала похожа на фигуристку, красиво заламывающую руки перед финальным прыжком.

Накружившись, она остановилась и кинулась мне на шею.

— Виалетта, ты же меня своей чистой слезой, как подарком ценным от дерева откупила. Понимаешь?

Я снова отрицательно покачала головой.

Нисколько не обижаясь на мою бестолковость, она разложила мне на пальцах.

— Мы, дриады, к одному дереву привязанными на всю жизнь рождаемся. А живем долго. Только плясками и хороводами развлекаемся по ночам. Но были раньше древние эльфы, могучие волшебники, их звали альвами. Но когда эльфы переселялись, альвы остались в своем мире. Лишь единицы ушли, чтобы эльфам на новой земле помочь. Они, альвы, могли повелевать силами природы. Эльфам до них далеко, они только с землей и растениями работать могут. А альвы кланами жили. Клан ветров, Клан воды, Клан земли, Клан снегов. Каждый свои секреты хранил. А помощниками у них мои предки были. Мы Клану воды подчинялись. За верную службу или за иные заслуги альв мог чистую слезу своей души дриаде подарить. Такая дриада с альвом по всему свету путешествовать может, к одному дереву привязка пропадает. Все деревья мира могут теперь быть моим домом! Представляешь? Я свободна!