Три холма, охраняющие край света

О стратфордский лебедь! Как ты угадал! Ты был таким же, как я, высшим существом, но так и не успел раскрыть свою подлинную суть.

Но сперва предстояло расправиться с узурпаторами и самозванцами.

Для начала следовало уничтожить сэра Родерика.

Я умею убивать на расстоянии. Для этого достаточно вырезать из фотографии фигуру врага, натереть её чёрным воском, взять унцию голубиного помёта, смешать его с хлористым кальцием, добавить каплю… Нет, полного рецепта я никому не открою - одному мне решать отныне, кто будет жить, а кто рухнет в небытие.

Оставшись один в своих покоях и подождав, когда стихнут песни и вопли прочих насельников замка, когда Алгор и Элигор вволю напьются лиловой росы с алых листьев, я произвёл обряд и вонзил шип, тайком отломленный с хребта одного из моих жалких стражей, в ненавистное изображение.

Где-то там, далеко-далеко, приготовляясь ко сну на супружеском ложе или коротая ночь в грязном притоне (вот уж эти подробности меня нисколько не интересуют), семнадцатый герцог Блэкбери, мерзостный оскорбитель невинности и делатель сирот, взмахнул праздными своими руками, тщетно возопил к безразличным небесам о ничтожнейшей своей судьбе и перестал существовать.

Так и должно было случиться. Ненавистный Азатот, желая усыпить меня окончательно, всячески поощрял моё увлечение семейством проклятых Фицморисов и даже устроил встречу с ними. Моя нечеловеческая воля превозмогла все печати и заклинания этого монстра.

Когда весёлые и довольные Элигор и Алгор с великим почтением доставили меня в Блэкбери-холл (который я тут же узнал по снимкам), никакого герцога там действительно не было. Напрасно обошёл я весь дом, заглядывал в подвалы и кладовые - а вдруг папаша-узурпатор всё ещё жив и лелеет подлые планы - сэра Родерика не было нигде. И не будет…

«Почему, скажи, народы Свою родину-отчизну, Дорогую Индарейю Именуют Краем Света?» «Потому что во Вселенной Не найдёшь ты идиотов, Чтоб свою родную землю Называли Краем Тьмы!»

ГЛАВА 22

Театр возможных военных действий разместился на капоте «Доджа».

–  Семь моторов!
– присвистнул Дядька.
– Серьёзная делегация. Но всё это я и с ёлки мог бы увидеть. А вот какие у птицы микрофоны…

–  Дядька… - дрожащим голоском сказала художница.

–  Что ещё?
– повернулся Сергей Иванович.

–  Мы их не услышим…

–  Это почему?

–  Это специальная модель, не серия…

–  А какая разница?

–  Такая! Процессор сразу переводит!

–  Ну так вы английский лучше меня знаете!

–  Он не на английский переводит, а на язык маори - это же специально для новозеландских командос… Они там все маори. Это самые лучшие бойцы в Британском содружестве…

–  Если не единственные, - с горечью добавил Дюк.

–  Ах ты беда!
– воскликнул Дядька.
– Так отключи перевод!

–  Говорю же - нельзя!
– в голосе Леди послышалось даже некоторое отчаяние.
– И сам не пробуй! Если полезешь перенастраивать, птичка самоликвидируется! Это же для папуасов! А инструкция на маори…

–  Ну, и что же мы услышим? «Алохаоэ»?

–  Нет, «алоха» - это таитянский. Но я маленько помозговала, а Терри подсобил. В нём ещё вспомогательный переводчик есть для допросов военнопленных. Вот он с маори на русский может. И наоборот. Только…

–  Добивай, - махнул рукой Сергей Иванович.

–  Только он с учётом гуманности и политкорректности… Такое выходит…

–  Эх!
– воскликнул Дядька.
– Вот уж истинно: мечта сбылась, а счастья нету! И так всегда… Но тихо! Слушать желаю!

–  Леди и Дюк внимательно смотрели на экран.

–  Я поновей хотела… - виновато прошептала Лидочка.

Семь чёрных гангстерских джипов подъезжали к давешнему мостику. Машины были разных типов, но все дорогие и новенькие. Головной «Хаммер» затормозил прямо перед мостом, остальные стали разъезжаться, образуя полукруг.

С другой стороны речки подкатился старенький председательский «газик» с брезентовым верхом.

–  Форсит Филимоныч, - улыбнулся Турков.
– У самого в гараже два трофейных бэтээра скучают, а он по-простому решил… И за шофёра сам! Узнаёшь Филимоныча, деушка? Укатали сивку…

Изображение было чётким, ракурс плавно менялся сообразно движению парящего в высоте разведчика.

Филимоныч был осанистый пожилой мужик с красным выбритым лицом и кустистыми бровями. Папироса в углу рта мирно дымилась. На Фили-моныче был классический костюм председателя колхоза, ныне выглядевший карнавальным: сапоги, галифе, застиранная голубая майка под пиджаком, украшенным одиноким орденом Трудового Красного Знамени. Только голову прикрывала не традиционная кепка, а розовая бейсболка с пропеллером. Из джипов полезли разные люди.

–  Ага! Весь синклит прибыл!
– обрадовался Сергей Иванович.
– Так, сам губернатор с охраной… Главный мент… Референт Ценципер… Ну дела! Зачем они сюда владыку-то притащили? Владыка, герцог, это такой рашен ортодокси бишоп…

–  Это хорошо или плохо?
– обеспокоился Дюк.

–  Скорее хорошо - стрелять, значит, не собираются…

–  А Валетик им зачем?
– подала голос Леди, узнавшая с детства знакомую фигуру в рубище.

–  Плазмодий всегда Валетика берёт.

–  А зачем?
– привязалась племянница.

–  Хм, зачем… А зачем в девятнадцатом веке просвещённые москвичи ходили за советом к юродивому Корейше? С Валетиком они себя вроде как увереннее чувствуют. Для того же, видно, и владыка… Где ж он сам-то?.. А, вот. Теперь помалкивай! Слушать желаю!

–  Как вы здоровы мой дорогой прокопий филимоновитч вопрос, - раздалось совсем рядом.

Голос был женский, но глухой, неживой, без интонаций и ударений и производил он жутковатое впечатление.

–  Вот это микрофон… - тихо сказал Дядька.

–  Соколоид ещё нанчики вокруг разбрасывает, - пояснила Леди, но шёпот её заглушён был тем же мерзким голосом:

–  Мы видели более здоровых персон кекс не приехали ли вы за продуктом выработанным от - пчёл олег максимовитч кекс вопрос но сезон сбора ещё не наступил кроме того я не вижу в ваших кекс руках ёмкостей для этого могу наполнить их кекс только продуктом жизнедеятельности крупного рогатого скота кекс данного продукта имеется здесь до фаллического символа в превосходной степени ирония восклицание…