Три карата в одни руки (сборник фельетонов)

Ответ председателя райкома был четок и категоричен: «На ваше письмо по обеспечению спецодеждой механизаторов Стародубский райком профсоюза разъясняет, что в соответствии с инструкцией о порядке выдачи спецодежды, утвержденной президиумом ВЦСПС от 22 апреля 1960 года № 10 и Государственным комитетом Совета Министров СССР по вопросам труда и заработной платы от 11 июня 1960 г. № 786, предусмотрена выдача спецодежды шоферам всех марок автомобилей второго пояса, к которой относится наша Брянская область».

Запомните, относится!

Ответ взогрел дискуссию, поскольку конфликт, стоит заметить, был непростой. Комбинезоны, оказывается, приобрели на всех шоферов совхоза, но семерых, которые помоложе, из списков потом вычеркнули. А одежонку, им предназначавшуюся, отдали семерым полуответственным труженикам конторского дела.

Ну, что говорили шофера по адресу управленцев — этого я-здесь описать не смогу. То есть слова эти, конечно, знаю, но незримо, а на слух, потому что ни в одной доступной мне печатной продукции ни разу их не встречал. А вот что говорили шоферам — пожалуйста:

— Жалуйтесь не жалуйтесь, а как мы решили, так и будет!

— Нет, не будет! — возражали шоферы. — Инструкция нас не обидит.

— А мы еще поглядим, про что эта инструкция.

Поглядели — и впрямь увидели нечто удивительное. Тот же председатель на бумаге с тем же штемпелем две недели спустя сообщил: «Стародубский райком профсоюза работников сельского хозяйства разъясняет, что согласно инструкции ВЦСПС от 22 апреля 1960 г. и Госкомитета по вопросам труда и заработной платы зимняя одежда шоферам и инженерно-техническим работникам второго пояса, куда относится наша Брянская область, не выделяется».

Какая из двух бумаг ошибочная? Неизвестно. Кто наказан за то, что ввел в заблуждение коллектив водителей? Никто. Кому надлежит успокаивать страсти и улаживать конфликт? Неясно.

Слушайте, но ведь так нельзя! Четкость в работе учреждения — это не вещь в себе. От нее прямо зависят судьбы людей. Если человек требует то, на что имеет право, — он принципиален. Если вымогает то, что ему не положено, — он склочник. Представляете, что должен чувствовать тот, кто искренне считал себя порядочным человеком и вдруг, по прихоти или небрежению неизвестного канцеляриста, выглядит в глазах товарищей беспринципным сутягой? И наоборот: каково сейчас пожилой гражданке Бушанской, которая терпеливо ждала исполнения решения, а оказывается, еще десять лет назад могла уладить все свои затруднения простым обращением в Москву?

Гороскопами у нас не увлекаются — и правильно делают. Научность планирования куда более привлекательна. Конечно, и в планировании возможны сбои. Но устранять их надлежит с решительностью Марса, а не с безответственностью и раскачкой Водолея.

Впрочем, в данном случае водолеи прописной буквы не заслуживают. Ибо не созвездие они — просто бюрократы.

Малосольный персик

Что должен испытывать человек, которому подарили туристскую палатку?

— Восторг! — восклицает жизнерадостный романтик.

— Уют, — заметит бывалый странник.

— Это смотря какая палатка, — засомневается придирчивый скептик.

Скептик играет не по правилам. Дареному коню в зубы не смотрят. Впрочем, наш конь — добрый конь. Более того, это отзывчивый конь. Он охотно покажет скептику зубы — чистые и белоснежные. И тогда вопрос зазвучит так:

— Что должен испытывать человек, которому подарили отличную палатку?

Тут уж все ясно. Вопрос несет в себе ответ, как персик косточку. Восхитится романтик, оживится странник, умолкнет скептик. А если добавить, что отличный подарок был преподнесен отличному человеку, то станет ясно: этот персик не для скептика. А уж тем более — не для сатирика. Они случайно забрели в этот благоухающий сад, где начисто выполот чертополох обиды, где цветут тюльпаны законной гордости и глубокого удовлетворения.

Но вот факт: получив в подарок отличную палатку, отличный человек плакал. Не теми светлыми слезами, которые орошают душу, а теми горькими, от которых выпадают волосы.

«За моими плечами фронт и тридцать семь лет безупречной работы, — пишет в «Известия» Илья Иванович Т. — Я немолод и, что скрывать, не очень здоров. И все у нас об этом знали. Так почему же в день выхода на пенсию мне подарили именно палатку? Чтобы подчеркнуть, что я немощен и стар?»

Мне ничуть не сложно опровергнуть избыточный пессимизм предположений Ильи Ивановича. Нехитрое расследование обстоятельств показало, что никто из сослуживцев и в мыслях не держал обидеть его, а уж тем более настроить на мрачную волну. Они знали все — просто знание одолело знание.

Знали ли товарищи, избиравшие палатку для прощального презента, что Илья Иванович нездоров и что не кругосветное путешествие на велосипеде — предел его мечты, а место под солнцем на скамейке городского парка? Ну, разумеется.

Но еще тверже помнили они, что коллективом выделена на прощальное мероприятие четко очерченная сумма. И что перерасходовать ее — себе накладно, а недорасходовать — вроде бы у человека отнять положенное. Тем и привлекла палатка, что укладывалась в данную сумму без нажима. И хотя где-то в глубине души дарители сознавали, что палатка в данном случае не вполне «то», но копеечная безупречность, превыше всего ими почитаемая, одолела и подменила собою суть искреннего дара — чуткую душевность.

Нынче сюрпризно-подарочная индустрия работает с высоким напряжением. Подарками — по разному поводу и в разных обстоятельствах — обмениваются ведомства, предприятия, конторы и отдельные личности.

С ведомствами и конторами дело обстоит попроще: повсеместно сооружены застекленные стеллажи, и чем бесполезнее хранящийся за стеклом предмет, тем покойнее на душе у вахтеров.

Куда сложнее с отдельными личностями. Во-первых, они — отдельные, а не усредненные. Во-вторых, и это самое хлопотное, они — личности.

Недавно в редакцию пришли две работницы строительного управления. За успехи в деле побелки и штукатурки они были одарены зелеными кофточками.

Одна женщина была молода и голубоглаза.

Другая была в годах и в зеленой кофточке.

И обе были возмущены.

Голубоглазая возмущалась, как можно было не заметить, что «ее цвет» — голубой, ну в крайнем случае — белый.

Пожилая возмущалась, как можно было не заметить, что точно такую же кофточку, как подаренная, она носит на работу вот уже года два.

И обе возмущались, что стоимость этих вовсе не нужных им подарков вычли из квартальной премии. И никто, распоряжаясь по сути их деньгами, даже не пытался поинтересоваться, нужны ли им кофточки вообще, а если нужны, то какие.

— А зачем нам интересоваться? — удивился председатель постройкома, к которому мы обратились за разъяснениями. — Скромности нет у людей — вот в чем беда. Да знаете ли вы, что эти кофточки, одобренные, кстати, производственным сектором, стоят вдвое больше средней премии? В общем, если бы мы что не так, бухгалтерия нас бы поправила. А с этими жалобщицами мы еще разберемся в разрезе здоровой объективности.