Три мгновения

Он проклинал. Себя, свою мерзкую натуру, жуткий характер, чистую кровь и свою одержимость гриффиндорцем. Малфой не злился на Поттера, потому что знал - заслужил такое отношение сполна. Он сам во всем виноват. И все же так больно! Так, что жить не хочется...

Да, Драко осознавал, куда сейчас бежит. Он хотел умереть.

Это не было желанием сбежать ото всех проблем - Малфой, несмотря ни на что, не являлся трусом. Сейчас в его душе не осталось ни ярости, чтобы бороться, ни страха, чтобы затаиться и подождать - только горькая, всепоглощающая пустота. Просто Драко понял, что даже самый благородный человек, который ему безумно нравится - не верит ему, и не поверит никогда. Стоило ли жить дальше с таким знанием?..

Да, это было отчаянием безответно влюбленного и навечно потерявшегося в пустыне одиночества человека... Но это было и последней каплей для того, кто так долго тщетно искал тепла и доверия. Не нашел.

Малфой не сломался и сейчас. Просто для него лучшим выходом казалась смерть, чем жизнь - в унижении, в бесконечном ожидании ласкового взгляда и доброго слова. Драко попытался все изменить - и потерпел сокрушительное поражение. Нет, он не сдался. Он просто больше не мог.

Некому было остановить слизеринца, и сказать, что его грехи еще можно искупить, стоит только хоть ненадолго забыть вечную гордость и поддаться велению своего сердца. Выбор он должен был сделать сам.

...Это был крик его души - оттаявшей и израненной осколками расколовшегося льда... Крик, который никто не услышал.

* * *

В подавленном настроении Гарри вернулся в гриффиндорскую гостиную. Друзья тут же заметили его состояние, но не стали приставать с расспросами.

Мальчик зашел в спальню и упал на кровать, запрятав лицо в подушку. Что он сделал не так? Малфой, конечно, сволочь, но сегодня он был, кажется, искренен. И не он ли, спасая Гарри тогда, нес его на руках из Хогсмида?

Гарри чувствовал себя бессердечным мерзавцем, хотя не видел, где он ошибся, сделал неправильный шаг. Но, похоже, он оттолкнул Малфоя, когда тот, может, единственный раз в жизни был честным и не хотел сделать зла.

Несколько часов Поттер пролежал в кровати в полном одиночестве, мучаясь от собственных мыслей. А потом тихонько отворилась дверь и впустила Гермиону. Девушка подошла, села на краешек кровати и, положив руку ему на плечо, успокаивающе погладила.

Гарри повернулся и поднял голову, забыв о том, что подруга увидит его красные глаза и припухшие веки.

– Если можешь - расскажи мне, что произошло, станет легче.

Гарри вздохнул и проговорил:

– Прости, я не могу.

Гермиона понимающе взглянула на него.

– Гарри, не обязательно рассказывать все, скажи только, что тебя волнует. Хочешь, не называй имен, просто обрисуй ситуацию. Мне кажется, я смогу помочь.

Гарри внимательно посмотрел ей в глаза, и вдруг сбивчиво, останавливаясь и словно забывая слова, стал рассказывать.

– Понимаешь, я, кажется, люблю человека, который точно этого не стоит. Но… я не могу ничего сделать, понимаешь?.. Это… как наваждение какое-то… ни о чем думать не могу… Боюсь, что он будет просто использовать меня… И я, по-моему, обидел его…

– Что ты сделал?
– взволнованно воскликнула Гермиона, глаза ее сверкали.
– Что ты сказал ему?

– Я сказал: «Оставь меня, не надо…», вроде бы… - прошептал Гарри, невольно поражаясь тому, как прореагировала Гермиона.

Девушка гневно воскликнула:

– А в твою голову не приходило, что он тоже человек, и может чувствовать?! Что он переживает за тебя, прости, Гарри, идиота! Ты всю сознательную жизнь считал себя благородным гриффиндорцем, а чем ты отличаешься от него? Он доверился, может, впервые в жизни, - тебе, а ты!..

Гарри ошарашено смотрел на нее.

– Ты… знаешь, кто это?

– Догадываюсь!
– язвительно ответила Гермиона.
– А еще догадываюсь, что он сейчас может чувствовать! Иди и найди его немедленно!
– и девушка дернула его за плечо.

Повторять дважды не пришлось: Гарри вскочил и, схватив свою мантию-невидимку, сломя голову кинулся из комнаты.

Он толком и не понял, как попал в слизеринскую гостиную - наверное, просто повезло: кто-то выходил. Как ни странно, спальня мальчиков была расположена не в подземелье, а гораздо выше - пришлось преодолеть длинную винтовую лестницу, похожую на ту, что вела в кабинет Дамблдора. Сейчас мальчик проклинал все ступеньки на свете, особенно те, что бесконечной чередой мелькали у него под ногами. Чуть не столкнувшись на последних ступенях с Блейзом Забини, Гарри влетел в спальню.

Но Малфоя там не оказалось. Зато Поттер обнаружил в углу комнаты дверь и, подбежав, толкнул ее.

Он очутился в спальне в темно-зеленых тонах. Все здесь напоминало о Малфое, но его самого нигде не было. Гриффиндорец невольно поежился: ледяной ветер продувал насквозь. В комнате было невыносимо холодно - то ли из-за открытого настежь окна, то ли по другой причине, - а в воздухе витал какой-то горьковатый вкус. И Гарри вдруг понял, это боль Драко. Сердце сжалось, мальчик почувствовал неладное. Ему необходимо было найти слизеринца, немедленно; какое-то шестое чувство подсказывало ему, что Драко здесь. Но где? И почему-то Поттер знал, что не стоит его звать.

Гарри попытался сосредоточиться на своих ощущениях, и медленно, как во сне, сделал шаг к открытому окну - один, второй… не думая, что делает, остановился у самого подоконника, и резко широко распахнул глаза. Ужасная мысль, как отравленная стрела, пронзила его, и он окаменел у окна, боясь взглянуть вниз, на землю.

«Нет, Драко не мог… только не это…»

Зажмурившись, Гарри высунулся из окна и заставил себя открыть глаза. Внизу никого не было, только нетронутый, девственно-чистый снег. Мальчик судорожно вздохнул, и вдруг услышал шорох справа от себя. Повернув голову, он снова замер.

Раскинув руки в стороны, как птица, собравшаяся взлететь, Драко стоял на кирпичном выступе стены между окнами. Светлые волосы и шелковую рубашку трепал ветер; взгляд льдистых глаз застыл, словно он смотрел на что-то, невидимое для Гарри. Малфой... Высокомерный, циничный, гордый, и всегда сильный. И вдруг!..

– Драко, - едва слышно позвал Гарри.

Малфой обернулся к нему, и Поттер невольно ахнул. Он никогда не видел, чтобы у слизеринца были ТАКИЕ глаза: словно вместе со слезами из них вытекла вся жизнь, а осталась одна только серая, почти бесцветная, пустота.

– Уходи, - только и произнес Драко, а Гарри будто прочитал его мысли: «Ну что тебе нужно, Поттер? Оставь меня в покое хоть сейчас!..»

– Нет, - твердо ответил мальчик.
– Никуда я не пойду. Дай мне руку.

Сейчас важнее всего на свете было то, чтобы Малфой согласился... А из глубины сознания выплыло бледное личико немного капризного светловолосого мальчишки, точно так же с надеждой в немой мольбе протягивавшего руку... «А ты? Что сделал ты, когда он просил тебя об этом?!». И ужасное понимание - оттолкнул. «Мерлин, только бы не дать ему поступить так же!..»