Три мира одиночества

– Общее дело выше и важнее моего горя, Бьяртмар. Наша армия должна наступать. Промедление приведет к еще большим потерям. А, может быть, и к поражению. Ты помнишь, что говорится в “Речах Высокого”, в “Эдде”?

– Гибнут стада,

родня умирает,

и смертен ты сам;

но знаю одно,

что вечно бессмертно:

умершего слава.

– Сделай, что можно, Бьяртмар. И будь, что будет.

– Нельзя больше колебаться, Ярицлейв, - Эймунд уже два часа не выходил из шатра конунга, - Стоя на месте, мы упускаем победу.

– Киев больше и мощнее Новгорода. Его силы и богатство неистощимы. Если мы потерпим поражение, у меня останется только один путь - с тобой, за море.

– Побеждает не тот, у кого много денег и войска. Не больно то помогают они трусливым. Ты ведь знаешь и видел Асмунда? Это он вчера со своими людьми опрокинул строй воинов Кенугарда. А десять лет назад Асмунд со своей дружиной - а было в ней всего четыреста человек - сжёг три города и двадцать деревень в стране франков. Его драккары были так нагружены добычей, что едва добрались до берегов Норвегии. Там с выгодой продал он добычу и с великой славой вернулся домой, в Швецию. Мой побратим Рунольв, которого сейчас нет с нами, имея всего девять кораблей, не побоялся вступить в битву с флотом всей Северной Ирландии. Два дня сражался он у Гебридских островов и привёл домой три корабля противника, а ещё два из-за недостатка людей пришлось утопить. Ты не веришь мне? Давай спросим совета у моего скальда - Торгнира. Странная история случилась с ним

в Исландии. Послушай, конунг. По соседству с его семьёй восемь лет назад поселился бывший викинг Гуннар со своей женой, колдуньей Унн. Она умела заговаривать раны, предсказывала будущее. Говорили, что люди, не ладившие с ней, пропадают бесследно. Торгнир и Гуннар часто спорили из-за леса на границе их владений. Однажды Торгнир схватился с соседом и ударом шеста разбил ему голову, а на следующий день под его конём разверзлась земля. Торгнир едва успел соскочить и прыгнуть на край пропасти, а коня засыпало камнями. Торгнир собрал в своем доме мудрых людей всей округи, целый день сидели они за столом, и, в конце концов, единодушно решили, что дело не обошлось без ведьмы - жены Гуннара. На следующий день во главе десятка человек Торгнир отправился на соседскую усадьбу потребовать возмещения ущерба. Когда они вошли в ущелье, ведущее к дому Гуннара, из земли вырвался и окутал их столб белого сладковатого дыма. Странное веселье охватило всех. С криками вошли они на усадьбу колдуньи, но не нашли там никого. Походив вокруг дома, наиболее разумные ушли прочь, два человека уснули на траве,

а оставшийся в одиночестве Торгнир вдруг увидел, как с копьями наперевес приближаются больше десятка чёрных воинов, а впереди всех - огромная белая собака. В ярости Торгнир поднял и бросил в надвигавшихся врагов большой камень. и увидел, как вместо пса на землю упала жена Гуннара, а вооружённые люди превратились в стадо коров. У Торгнира не было денег на выплату виры, и Тинг острова объявил его вне закона, осудил на изгнание. С тех пор часть силы колдуньи перешла на него, и в своих стихах он прозревает будущее. Ты хочешь говорить с ним?

Эймунд встал и откинул полог шатра.

– Эй, вы, приведите сюда Торгнира!
– крикнул он в темноту.

– Он не знает о нашем разговоре, Ярицлейв. И тебе хорошо известно, что скальд не может лгать в минуты, когда его охватывает священное вдохновение, ниспосланное Одином. Выслушай его и прими правильное решение. А вот и Торгнир. Проходи, друг. Скажи, что ты видишь впереди нас? Какова судьба конунгов - братьев Ярицлейва?

Лицо скальда стало отрешённым и злым. Закрыв глаза, он молчал несколько минут, потом из его губ вылетели отрывистые слова висы:

– Соткана ткань, большая как туча,

Чтоб возвестить конунгам гибель.

Будут землёю люди владеть,

Жившие раньше на мысах далёких.

Соткана ткань. Берег в крови.

Страшно теперь оглянуться. Смотри:

По небу мчатся багровые тучи -

Конунгов кровь окрасила воздух.

– Все верно, - сказал Эймунд, - Боги Асгарда с нами, Ярицлейв. Мы не должны идти против их воли.

Гроссмейстер Руадх.

ПРОВИНЦИЯ ШАЙ???ЕНН И ХРАМ ЗАБЫТОГО БОГА

Семь тысяч триста шестьдесят два человека числилось в различных структурах Тайного магического Ордена Сааранда неделю назад. Полноценными и полноправными членами Ордена являлись тысяча семьсот двадцать четыре из них. С начала мятежа погибли сто двадцать восемь рыцарей-магов. Человеку со стороны эти цифры показались бы не слишком значительными и вполне допустимыми. Но Руадх знал: многие из убитых стоили десятка рядовых, некоторые - сотни. Потери среди руководящего звена были пугающими и беспрецедентными. Две провинции лишились своих опытных, могущественных кураторов, полноценной замены не было и не предвиделось. Положение дел в Ольвансе не вызывало беспокойства, губернатор всячески демонстрировал лояльность и готовность подчиняться приказам, но из провинции Шайенн одно за другим шли тревожные сообщения. Явных доказательств измены пока не было, но губернатор вежливо отклонил приглашение в Верлэерис, обосновывая свой отказ сложной обстановкой в провинции. Комтур Ордена Ульвнин уклонялся от прямого участия в управлении Шайенном, сообщая, что излишне активное вмешательство

в дела гражданской администрации приведет к росту напряженности в обществе и заверял, что полностью контролирует ситуацию. Рассуждения Ульвнина были логичными, а доводы - вполне разумными, но Руадх чувствовал, что дела в Шайенне далеко не в порядке. Медлить было нельзя. С небольшой свитой Руадх лично отправился в эту неспокойную северо-западную провинцию Сааранда. В пути гроссмейстер был чрезвычайно задумчив, даже пару раз невпопад ответил на задаваемые вопросы. Утром после привала он вдруг приказал своим спутникам двигаться дальше одним и ждать его в Орденской резиденции столицы Шайенна. Объяснить причину своего странного поведения он не смог или не захотел и просто свернул в сторону, оставив своих людей в состоянии тревоги и в недоумении.

– Как будто на свидание наш гроссмейстер торопится!
– неуклюже пошутил оставленный за старшего пожилой боевой маг. Надо было как-то нарушить воцарившуюся унылую тишину и подбодрить людей. По его команде начали сворачивать лагерь. Никто не заметил десяток почти прозрачных белых шаров, которые медленно опустились с неба и взорвались с едва слышным легким хлопком, распространяя приятный запах свежескошенной травы. Движения людей замедлились, некоторые сели на землю, другие - выронили все из рук и теперь стояли, покачиваясь, словно не понимая, где находятся и что происходит. Из леса выбежали люди с мечами и замотанными шарфами лицами. Через минуту была перебита вся свита гроссмейстера и двое старших стали всматриваться в лица убитых.

– Его здесь нет, - с тревогой сказал тот, что помоложе.

– Немедленно уходим в город, - отдал команду его не менее обеспокоенный пожилой спутник.

А Руадх в это время стоял на потрескавшихся ступенях мрачного полуразрушенного храма и, не решаясь войти, смотрел на траву, почти полностью закрывшую гладкие плиты большого двора, и деревья, выросшие на крыше. Глубоко вздохнув, он, наконец, вступил в зал, остановился, привыкая к полутьме и осматриваясь. Сердце сразу заныло от тяжелых воспоминаний. Алтарь в конце зала был точно таким же, как и пятьдесят лет назад. Высокая мраморная статуя была лишена головы и правой руки, ее торс и ноги покрывали глубокие трещины. Десятки скелетов, на которых еще угадывались остатки истлевшей одежды, лежали на темном, отливающим красным полу. Руадх подошел к одному из них, тяжело опустился на колени.

– Я не выполнил твоего приказа и пришел, Учитель, - прошептал он, - Прости меня. И я прочитал ту Книгу. Не потому что хотел. Мне пришлось, когда меня избрали гроссмейстером. И теперь я понимаю, как тяжела ноша власти и знания. Если бы

я мог посоветоваться с тобой! Многое я бы отдал сейчас за пять минут этой беседы. Я отомстил за тебя. Но они тоже не знали второй части великой тайны. А я сейчас знаю, где можно все узнать

о Ключе Сааранда. Я сделал первый шаг и не могу решиться на второй. Помоги мне, Учитель.

Руадх умолк и затих, склонившись, над скелетом.

– Прощай, Учитель, - поднимаясь, сказал он, - Я вернусь, если смогу победить. И тогда ты, наконец, обретешь достойное место упокоения.

Опустив голову и сгорбившись, он медленно вышел из храма. И снова, как и пятьдесят лет назад, его лицо заливали слезы. А на следующий день гроссмейстер Руадх - прежний, уверенный в себе, жесткий и непреклонный, вошел в здание Шайеннской резиденции Ордена.

– Где мои люди, Ульвнин?
– спросил он встретившего его человека.