Три пилота и водяной
Шрифт:
— Ты хочешь сказать… — в мозгу Джербена со скрипом повернулись шестеренки, — что лорд Шипске нарочно уехал, желая подразнить своих противников?!
— А то! А как иначе выманить их с болота? На его светлость они бы выйти не отважились, а тут… норовили тишком нас порезать.
Волчья ухмылка на медвежьей физиономии Драгона смотрелась особенно эффектно. Жаль, лорд Рудс ее не видел. Глядишь, сражение закончилось бы, даже не начавшись.
В ушах коммандера как наяву звучал голос лорда Шипске: «от моих людей в городе будет больше пользы…», «ради Розалин я сделаю все …» Шипске вдруг разительно напомнил ему лорда Виллема. Тот тоже был любитель вкладывать в свои слова и поступки сразу несколько смыслов.
Никого из баронских дружинников боевая тревога не застала врасплох. Люди быстро занимали свои места на стенах и башнях. Невоенный замковый люд тоже оживился: тащили шесты для отталкивания лестниц, разжигали костры под здоровенными чанами с водой. Два молоденьких стражника, видимо, чтобы сбросить напряжение перед битвой, затеяли шуточную потасовку.
— Цыц, волчата попрыгучие! — прикрикнул на них Йозеф, капитан лучников. — А то щас прыгунцы-то вам пообрываю!
Опытный ум коммандера уже набросал план обороны замка. Значит, так: первым делом нужно защитить ворота…
Алый флайер мчался над побережьем. Вокруг простиралась темнота, справа внизу таинственно взблескивало море, улицы Фрисдама были отмечены цепочками огней.
— Дарт, сворачиваем вон туда, — показала Гвен. — Видишь, там фонари? Это Бульвар Тюльпанов. Рядом с ним есть маленькая пустая площадь, сядем на ней, возьмем лодку и доберемся до дамбы.
— Нет, — возразил Хэлси, — это слишком опасно. Лучше я сам.
— Что значит — сам?
Волшебник, перегнувшись через спинку сиденья, вытащил плоский сверток и подмигнул подруге. Не слушая указаний Гвендолин, Дарт свернул к морю, и вскоре внизу уже можно было различить темную махину дамбы. Тогда флайер замедлил скорость и поднял крышу кабины. Внутрь радостно ворвался ветер, словно только и ждал этого момента, зашумел в ушах, растрепал волосы обоим пассажирам.
Когда Хэлси освободил сверток от парусины, в руках у него оказалась плоская, слегка изогнутая доска, похожая на щит.
— Ты же не собираешься… — от осенившей ее догадки Гвендолин похолодела.
— Не волнуйся, — беспечно улыбнулся Хэлси. — Этой штукой управлять куда легче, чем старым плащом!
— Я назвал его «флайборд»! — с гордостью поддержал его Дарт. — Жаль, сейчас слишком темно, так что ты не увидишь, как ловко Хэлси с ним управляется! За такое зрелище можно полхвоста отдать!
Волшебник провел ладонью по «щиту», прошептав заклинание, выбрался из кресла и… спокойно шагнул за борт. Гвендолин в панике перегнулась через другой борт, вцепившись в него так, что флайер только жалобно крякнул. Должно быть, Хэлси зажег огонь на ладони, так как она видела в темноте слабую искру, которая, кружась, опускалась вниз, в бездонную темноту.
— Ну вот, все в порядке! — бодро сказал Дарт спустя несколько бесконечных минут, когда волшебник благополучно достиг дамбы. Флайер заложил вираж, чтобы подождать второго пассажира. Гвендолин, облегченно вздохнув, откинулась в кресле. Она позволила себе расслабиться и потому прозевала момент, когда Хэлси вдруг возник в небе буквально из ниоткуда.
— Здесь чисто! — крикнул он, спрыгивая в кабину с щитом подмышкой.
— Отлично. Тогда проверим следующую, — отозвался Дарт и взял курс на море.
На следующей дамбе они тоже не обнаружили никаких признаков злобного колдунства. Хэлси озабоченно покачал головой:
— Может быть, я ошибаюсь, но мне очень хочется проверить ту дамбу, которая защищает Цитадель. Понимаете, Эдуард не будет мстить городу. Ему это не нужно. Но у него какой-то пунктик насчет других магистров.
— Значит, летим туда, —
согласилась Гвен.В узком, похожем на щель переулке группу Марка атаковали несколько знакомых им по острову водяных тварей. Почти сразу битва распалась на отдельные стычки. Сергей отбивался от трех чудовищ, первое из которых удалось быстро прикончить, зато остальные теснили его так, что приходилось отступать, выжидая подходящий момент, чтобы нанести удар. Марк старался защитить Райну, но северянка, кажется, поборола свой страх перед волшебными тварями и готова была драться с не меньшим энтузиазмом. Пытаясь уследить за всей своей командой, Марк прозевал коварную фланговую атаку «крокодила» и потерял факел. С одним мечом в руке он чувствовал себя почти безоружным, но, к счастью, метко брошенные Райной ножи сравняли счет.
В эту ночь Марк был особенно рад, что фрисдамцы привыкли проводить ночи дома, закрывшись крепкими ставнями и не реагируя на уличные разборки. Все придерживались мнения, что разбираться с подобными вещами — дело стражников. Иначе его людям пришлось бы сложнее, а ужас горожан перед волшебниками к утру достиг бы вовсе нездоровых размеров. К счастью, во время ночного обхода им встретился лишь один человек, очень прилично одетый, в дорогом плаще и мятом берете. Щеголь пребывал в расчудесном настроении и был пьян в качель. Он радостно облапил Марка, икнул в лицо Сергею, от чего тот даже отшатнулся. От одного дыхания этого красавца можно было опьянеть. По пятам за Бархатным Беретом скользкой тенью кралась водянистая тварь: то ли примерялась, как бы половчее укусить, то ли боялась отравиться винными парами.
С тварью они разобрались быстро, а вот пьянчуга их порядком задержал.
— Придется проводить его до дома, — вздохнула Райна.
Бархатный Берет обладал очень внушительной комплекцией и оттянул ребятам все плечи, пока они старались насколько возможно спрямить траекторию его движения. Что еще хуже, рот у него практически не закрывался:
— Нет, грог у Йохана — вещь! Попробуй — не пожалеешь! Мы тут с Мартой… Марту знаешь? Она мне такая: подожди минутку. Вышел, жду… Смтрю — идет моя прелесть, а морда у ней — как у дракона, чесслово!
”Не появись мы вовремя — схарчила бы тебя твоя Марта вместе с беретом”, - подумал Марк. С огромным удовольствием сдав толстяка на руки его домочадцам, стражники перевели дух и двинулись дальше. Надо же, этот тип в своем пьяном разухабистом скудоумии даже не заметил, какой опасности подвергался! Вот свезло человеку!
Следующие несколько часов для Марка слились в однообразную круговерть. Чадящие факелы давали мало света, делая окружающую темноту еще гуще. Эта ночь состояла из таинственного мерцания тумана, хлюпанья разрубленных тварей и омерзительной вони, от которой их вскоре начало подташнивать. Уже через час зверски разболелась голова. Меч становился все тяжелее, неудобная кольчуга давила на плечи. Сергей постоянно ворчал, что обычно заменяло ему хныканье. Марк старался сдерживаться, не желая обнаружить свою слабость перед Райной. Северянка двигалась сквозь ночь как нож сквозь масло, а твари при ее появлении словно испарялись сами собой.
Возле Рыночной площади к ним неожиданно подоспела помощь. На причале, где по утрам теснились десятки баркасов, этой ночью обосновались несколько «крокодилов», которые вовсе не обрадовались визиту стражников. Свое недовольство они выразили в очень активной форме. Сергея с Райной сразу оттеснили в переулок. Извернувшись, Марк рубанул мечом одну из тварей, неудачно поскользнулся и выронил оружие. Звон меча, упавшего на брусчатку, ознобом прошел по его нервам. Он не успел даже испугаться — вода в канале вдруг поднялась волной, обратилась в лед, и озадаченного «крокодила» пригвоздило к земле десятком ледяных лезвий.