Три темные короны

чистая стихия. После трёх отравительниц-королев они сильнее всего, а Арронам нет равных.

Катарина не знала, должна ли улыбаться. Только не дрожать, не спотыкаться. Она едва не забыла дышать. Видит,

что Женевьева стоит справа от Натали, и её сиреневые глаза похожи на камни. Она кажется яростной и испуганной, словно

Катарина сделала ошибку. Словно смакует перспективу ударить её по лицу.

Когда Катарина оказывается посреди зала, взгляды поднимаются и вспыхивают улыбки. Сердце бьётся в горле.

Сейчас станет легче.

Слуга протягивает бокал шампанского, она принимает его и вдыхает аромат – шампанское пахнет дубом и немного яблоками. Если оно отравлено, то не розовыми ягодами омелы,

как подозревала Жизель. Тем не менее, она делает лишь глоток, чтобы промочить губы.

Когда она вошла, музыка вновь заиграла, а болтовня ожила. Отравители в своих лучших чёрных нарядах походят на ворон, и так же быстро разговаривают. Столько вежливых поклонов и реверансов, столько имён, но имеет значение только имя Аррон. Через несколько минут начинает давить тревога. Платье сжимает сильнее, в комнате жарко. Она ищет

Натали, но не может найти.

– Вы в порядке, королева Катарина?

Катарина смотрит на женщину перед собой и не может вспомнить её слова.

– Да, - отвечает она. – Конечно.

– Как вы думаете, праздники ваших сестёр столь же славны?

– Ну, почему же… - отвечает Катарина. – Природолюбы запекают рыбу на палочках, - отравители засмеялись, - и

Мирабелла… Мирабелла…

– Плещется босиком в дождевых лужах.

Катарина повернулась. Красивый парень-отравитель улыбается ей – с голубыми глазами и ледовыми волосами

Натали. И протягивает руку.

– Что ещё нравится делать элементалям? – спрашивает он.

– Моя королева, вы танцуете?

Катарина позволяет ему вести её в зал и притянуть к себе.

Красивый сине-зелёный ядовитый скорпион в правой петлице.

Он ещё жив. Лапки корчатся, а орнамент гротескно красив.

Катарина немного отклоняется. Яд Тёмного Путешественника мучителен. Её жалили и исцеляли семь раз, но она ещё чувствовала на себе его последствия.

– Ты спас меня, - проронила она. – Ещё одна шарада слов, и я б сбежала…

Его улыбка достаточно внимательна, чтобы заставить её покраснеть. Она кружится и рассматривает его резкие черты.

– Как тебя зовут? – спросила Катарина. – Ты Аррон, у тебя их взгляд. И их волосы. Если они не крашенные, конечно.

Он смеётся.

– Что? Как слуги? О, тётя Натали и её выступление…

– Тётя Натали? Итак, ты Аррон.

– Да, - кивнул он. – Меня зовут Пьетр Ренар. Мать –

Паулина Ренар, а отец – брат Натали, Кристоф, - он кружит её. –

Вы хорошо танцуете.

Его рука скользнула по её спине, и она напряглась, когда он был слишком близко к руке и мог почувствовать следы предыдущего отравления на коже.

– Это удивительно, - промолвила она. – Учитывая тяжесть мантии. Кажется, ремни собираются пустить кровь.

– Ну, не стоит допускать. Говорят, что у самых сильных отравительниц и кровь ядовита. Мне бы не хотелось, чтобы кто-то украл тебя, воспользовавшись этим, эти стервятники…

Яд в крови. Как они бы разочаровались, если б попробовали её…

– Стервятники? – проронила она. – Тут столько твоей семьи…

– Именно.

Катарина рассмеялась и остановилась только тогда, когда оказалась слишком близко к Тёмному Путешественнику. Пьетр был высок, выше почти на голову. Она легко могла танцевать и следить за скорпионом.

– У вас прекрасный смех, - сказал Пьетр. – Так странно. Я

ждал от вас нервозности.

– Я нервничаю. Чернота…

– Не из-за Черноты. Год. Фестиваль Костров. Самое начало…

– Начало всего, - кивнула она.

Натали много раз говорила принять вещи такими, как они есть. Не перегружаться. Это прежде было просто. Но у Натали всегда всё просто.

– Я буду смотреть правде в глаза, как должна, - сказала

Катарина, и Пьетр рассмеялся.

– Так много страха в голосе. Надеюсь, будет больше энтузиазма при виде ваших женихов…

– Это не имеет значения. Какого бы короля-консорта я б не выбрала, он будет любить королеву.

– А до этого? – спросил он. – Я думаю, все хотят, чтобы любили его, а не его положение.

Она собиралась заявить, что Королева – это не положение.

Не каждый может быть Королевой. Только она или одна из сестёр, как сказала Богиня. Только они приведут следующее поколение тройняшек. Но она понимала, что имел в виду Пьетр.

– И разве не достаточно, чтобы все любили тебя, - сказал он, - заместо одного?

– Пьетр Ренард, должно быть, вы приехали издалека и не слышали шёпот. Все на острове знают, к кому благосклонны женихи. Моя сестра Мирабелла прекрасна, как звёзды. Никто и в половину обо мне такого не говорил.

– Но, может быть, это лишь лесть. И говорят, Мирабелла ещё и безумна. Склонна к приступам. Она фанатик и раб храма.

– И достаточно сильна, чтобы всех остановить.

Он закатил глаза, и Катарина улыбнулась. Она не остановит Грэйвисдрэйк. Никто не является столь сильным,

чтобы разорвать его. Натали не допустит.

– А как же сестра Арсиноя, природная? – спросил Пьетр, и они рассмеялись. Никто не говорил об Арсиное.

Пьетр вновь закружил Катарину. Они долго танцевали, и люди видели это.

Песня заканчивалась. Третья или четвёртая? Пьетр остановил танец и поцеловал кончики пальцев сквозь перчатки королевы.

– Надеюсь вновь увидеть вас, королева Катарина, - сказал он.

Катарина кивнула. Она не заметила, как все остановились,

пока он не исчез, и болтовня вернулась, отражаясь от южных зеркал и повторяясь, пока не достигнет резных плит.

Натали бросалась в глаза в центре черноты платьев. Она должна с кем-то танцевать. Но длинные, чёрные одеяния уже привлекли слуг, как муравьёв, и те ставили подносы для пира.