Три зигзага смерти

была прокурором, я бы вас сразу отпустила, а на ваше место посадила бы

милиционеров и журналистов, которые вас сюда упекли!
– Галя посмотрела в

стенку.
– ... Не хочу вас огорчать... Но мне кажется, что ваши дела очень

плохи... Дело в том, что я работала в самой секретной части лаборатории,

зоне ZZZ.

– Простите, - перебил я, - но я читал в газете, что в лаборатории ZZZ

только две зоны - Z и ZZ. А название ZZZ, как обьясняют ее сотрудники,

складывается из названия этих зон - Z + ZZ = ZZZ.

– Это официальная версия. На самом же деле в лаборатории есть еще и третья

зона - ZZZ, в которой я работала. Это сверхсекретная зона и в ней творятся

такие вещи, от которых волосы встают дыбом.

– Что же там происходит?
– спросил я.

– Этого я вам сказать не могу, потому что если я расскажу об этом хоть

одной живой душе, будьте уверены, что меня убьют!.. Вы упомянули в своем

рассказе несколько фамилий, которые мне хорошо известны... Это страшные

люди! Они ни перед чем не остановятся! Именно они засадили меня в тюрьму и

если они захотят со мной расправиться, они достанут меня везде!
– Галя

всхлипнула.

– Мне кажется, - сказал я, - что вы преувеличиваете. Мы с вами находимся в

тюрьме за решеткой. Как же они могут вас здесь достать?

– Вы их не знаете! Я же говорю вам, это звери, которые не бояться ничего!

У них везде есть свои люди! Они запугивают их или подкупают!

– Вы имеете ввиду Савинкова?

Галя испуганно поглядела по сторонам, чуть заметно кивнула и, помолчав,

сказала.

– Я хотела уйти из лаборатории, потому что не могла выносить того, что там

творилось. Но они боялись, что я проговорюсь... И упрятали меня за

решетку... Им было бы проще меня убить. Они поступают так со всеми, кого

увольняют с работы. Даже с теми, кто имел слабое представление о том, что

там творится...

Я вспомнил повара Сарделькина, про которого читал в газете, а в кафе по

телевизору говорили, что он пропал.

– Почему же они оставили вас в живых? ? спросил я Галю.

– Я сделала одно открытие, которое им бы очень пригодилось. Они знают об

этом и надеются заставить меня раскрыть секрет. Но я лучше умру, но ничего

им не скажу, потому что пользуясь моим открытием они получат безграничную

власть над миром!

У меня началась прямая речь:

– Как странно! Мы с вами, незаурядные ученые, интеллигентные люди, сидим в

тюрьме, как какие-то уголовники! Как несправедлив этот мир!
– Я машинально

дернул ногой, которая наручником была прикована к спинке кровати.
– Я

должен поставить все на свои места, чтобы ученые могли спокойно работать,

а преступники сидели в тюрьме с пристегнутыми ногами или пилили дрова! Я

сделаю это! Чего бы мне это не стоило, я выберусь отсюда и наведу порядок!

Они еще не знают, что такое настоящий доктор наук и чем он отличается от

других людей!

Галя печально вздохнула:

– Спору нет, вы незаурядный человек. Но даже такому как вы, едва ли их

одолеть.

– Вы не верите?! Зря! Давайте поспорим на что хотите, что если я отсюда

выберусь все будет, как я сказал!

– Вы смелый человек... Но как же вы собираетесь отсюда выбраться? Из этой

тюрьмы за все время ее существования не удалось сбежать никому.

– Я не знаю как, но я обязательно найду способ покинуть эти стены! Когда

ученый начинает свой поиск, он еще не знает, каким способом добьется

желаемого результата, но он чувствует, что идет по правильному пути и на

этом пути его ждут загадки и намеки, которые он обязательно разгадает и с

их помощью добьется того, чего хотел!

– Когда вы так говорите, - сказала Галя, - происходит странная вещь - умом

я понимаю, что этого не может быть, но сердце мне подсказывает, что вы

добьетесь невозможного!
– Она тихонько запела:

Умом я понимаю

Такого не бывает,

Но сердце мое знает,

Что этому бывать.

Дождемся ночи темной,

Раскроем все секреты

И я тебе тогда же

Дам повод понимать,

Что ничего не значит,

Что ты лежишь в кровати

Наручником холодным

Прикован за кровать!

Поет ли она песню из кинофильма Орловой, или хочет подать мне знак, что

ночью меня ждет нечто приятное, а песня из кинофильма Орловой просто

маскировка для посторонних ушей?

39

Остаток дня я провел в догадках, что имела в виду Галя и чем все это

закончится и кто все это придумал.

Мы еще долго разговаривали, а ночью Галя, при помощи шпильки, спрятанной в

матрасе, отомкнула свои и мои наручники и мы осторожно стали прохаживаться

по камере, разминая затекшие конечности.

Я немного поприседал. После недавнего сотрясения мозга, надо сказать, это

было нелегко. Голова кружилась, я с трудом удерживал равновесие, но

старался из последних сил не терять над собой контроль в присутствии

красивой девушки.

Галя приподняла кровать и вытащила из ножки шприц.

– Что это?
– спросил я, приседая.

– Героин, - сказала она, посмотрев иглу на просвет.
– Меня хотят сделать

наркоманкой. Подсовывают мне наркотики. Надеются, что я сяду на иглу и

буду на них работать. Это всем известный трюк!

– Зачем же вы поддаетесь ему?!
– спросил я, пытаясь встать между Галей и

шприцем.

Галя отдернула руку за спину:

– Не волнуйтесь за меня! Я же химик и точно знаю допустимую концентрацию