Три
Шрифт:
– Очень мило с вашей стороны, – ответила я.
– Слышали что-нибудь интересное в последнее время? – спросил Джесс Фелисити.
– Смотря что, – ответила та, задрав подбородок. – Вы ничего не получите, пока я не получу свое. Так я работаю.
– Могу поспорить, – ухмыльнулся Джесс.
– Что вы хотите? – спросил Чейз. Фелисити повернулась к нему, но сникла под его грозным взглядом.
– Поездку до Убежища, – сказала она. – После покушения канцлер Рейнхардт устроил охоту на ведьм. Каждого, кто связан с ФБР, вызывают на допрос. – Она изобразила кавычки. – Тут становится слишком горячо для меня.
–
Она прищурилась:
– Почему-то ты меня не убедила.
– Оно уничтожено, – напрямую сообщил Чейз.
– Уничтожено? – спросила угрюмая. – Что значит уничтожено?
Джейн перекрестилась и пробормотала тихую молитву.
Фелисити побледнела, но быстро взяла себя в руки.
– Что случилось?
– ФБР сровняло его с землей. Полагаю, это не попало вам на стол, – сказал Чейз.
По выражению ее лица было понятно, что нет.
– И куда мне теперь идти? – спросила она, больше раздраженно, чем испуганно. Даже если бы военные в тайном убежище бывшего президента открытым текстом не запретили нам кого-либо туда отправлять, не уверена, что рассказала бы о нем этой женщине.
Я сложила руки на груди:
– Туда же, куда собирается каждый из нас.
– Да уж, обнадеживающе.
– Ты заляжешь на дно вместе с нами, пока все не прояснится, – сказала Джейн.
Фелисити сжала губы и коротко кивнула.
– ФБР завербовало информатора. Он сдает Бюро расположения постов. У них с Рейнхардтом какая-то сделка.
– Какая сделка? – спросил Джесс.
– Не знаю, – сказала Фелисити. – Никто не знает, как его зовут и где он находится. Он общается напрямую с вождем по секретной радиочастоте.
– Его никто не видел? – спросил Чейз.
– Никто из тех, кого я знаю.
Не самая свежая новость. Мы знали, что кто-то продает сопротивление. Единственная новость состояла в том, что теперь мы знаем: этот кто-то держит связь с Рейнхардтом.
– Это все, что мне удалось узнать, – сказала Фелисити и посмотрела на Джесса. – Надеюсь, Три заставит Бюро заплатить за это.
Эта женщина мне не нравилась, но в какой-то степени я ее понимала. Она рисковала многим без надежды выбраться.
Когда между бетонными колоннами показалось солнце, мы рассказали женщинам о задуманном Три нападении во время праздника, который устраивает Рейнхардт в Шарлотте. Джесс начал разгружать коробки, предназначенные для этого поста. Я вытащила один лист со Статутом и показала его женщинам.
– Три не могут сражаться с ФБР в одиночку, – сказала я. – Нам нужна помощь. Если поднимутся все, то им придется прислушаться.
Джейн потерла ладонью свою ключицу.
– Город боится, – сказала она. – В прошлом году синие пришли проводить перепись и все здесь разворотили. С тех пор не многие смеют даже подумать о том, чтобы сопротивляться.
– Возможно, их надо немного мотивировать, – предположил Джесс. У меня в памяти вспыхнули картины кладбища и солдата в клетке, и я с болезненным любопытством подумала, не помогал ли Джесс и его мотивировать.
Фелисити подняла брови, и не только я заметила, как ее взгляд опустился на его ухмыляющиеся губы.
– Мы сделаем все, что сможем, с этими Статутами, – сказала угрюмая женщина. – В Долтоне есть еще одна типография. У нас там есть
агент, который, возможно, захочет помочь в вашем начинании. Предлагаю вам сделать следующую остановку там.Я воодушевилась:
– Спасибо вам.
– Пока не за что, – ответила она.
* * *
Ночевали мы на промежуточном пункте в буйном районе города. В старый заброшенный дом сквозь пластиковые листы на окнах проникало рычание бродячих собак и пьяный смех из притонов. В гостиной стояла металлическая урна, в которой горел огонь. Мы с Чейзом сидели возле нее, не озвучивая разницу между этой ночью и прошлой.
После наступления темноты в комнату вошел Джесс, натягивая на голову капюшон толстовки.
– Я ухожу, – сказал он.
– Куда? – спросила я.
– Э... навестить друга, – усмехнулся Джесс.
– Друга, с которым познакомился сегодня? – ровно спросил Чейз, и я вспомнила, как Фелисити смотрела на Джесса в гараже.
– Нам надо оставаться вместе, – сказала я.
– Можете пойти со мной, – предложил Джесс и широко развел руки. Я только закатила глаза, и он пожал плечами. – Как скажешь, соседка. Я вернусь до рассвета.
– Хорошо.
Мы с Чейзом сидели и ели вместе с несколькими людьми, ожидающими транспорт, который мог никогда не прийти. Я рассказала им про исправительную школу, потом мы с Чейзом вспомнили историю нашего побега с базы в Ноксвилле. Сегодня ночью все звучало иначе, чем раньше. С некоторой отстраненностью, которой не было до этого, как будто мы говорили о совсем других людях.
Я заснула, опираясь спиной на стену, на мятом мусорном мешке, который отделял мою тонкую одежду от грязного драного ковра. Но спала я недолго. Где-то в середине ночи я проснулась и обнаружила Джесса, стоявшего на коленях рядом с еще спящим Чейзом. Я смотрела, как Джесс поправил рваное одеяло, упавшее с плеча племянника. Губы Джесса неслышно двигались. Потом он склонил голову и провел рукой по волосам.
Я не знала, что он делал, но кажется, что-то хорошее, и это почему-то заставило меня занервничать.
– Как прошло ваше свидание? – прошептала я. Чейз вытянул длинные руки над головой.
Джесс поднял голову:
– Пора идти.
Следом за ним мы обогнули здание и вышли к месту, где стоял большой городской мусоровоз. Даже на расстоянии от него воняло. Я заметила мужчину, прислонившегося к двери, и остановилась.
– А где грузовик? – спросил Чейз.
– Продал его дамам, – сказал Джесс. – Познакомьтесь с Августом. Он – наши новые колеса.
Август улыбнулся, показав кривые зубы. Среднего роста, не толстый и не худой. Волосы у него на макушке начали редеть, а сам он стоял немного сгорбившись. Я поняла, что у него нет никаких особенных примет. Скорее всего, я никогда не взглянула бы на него дважды, если бы не была знакома.
– Вы перевозчик? – спросила я, и он кивнул. При ближайшем рассмотрении оказалось, что одет он в серую униформу городских рабочих. – А Статуты?
Женщины из Чаттануги взяли только треть коробок.
– Уже погружены. – Август махнул рукой в сторону трапа вдоль зеленого металлического мусорного контейнера. – В верхнем баке у вас будет больше воздуха. Извините за запах, но по крайней мере меня нечасто обыскивают.