Трибунал : брачная комедия, судебная комедия и водевиль

Надежда уходит. Былкин и гости не знают, чем занять американца.

Былкин (лишь бы о чем-нибудь говорить). На самолете прилетели?

Филипп. О да. На эйрплейн.

Былкин. И долго летели?

Филипп. О да! Чикаго, Нью-Йорк, Москва — пятнадцать часов.

Коблов. И совсем не спали?

Филипп. О нет.

Коблов. А я, когда за океан летаю, выпиваю бутылку виски и сплю как убитый.

Долгая пауза.

Былкин. И вы, значит, постоянно живете в Америке?

Филипп. О да. Штат Охайо.

Былкин. А, Огайо! Я слышал! Там у вас кукуруза растет.

Филипп. О да!

Былкин. И такая большая.

Филипп. О да. Вот такая болшая!

Былкин. А вы что выращиваете?

Филипп. А ничего не выращиваю. Я имею свой ресторан. В ресторан и в джаз-банд играю на саксофон (руками и губами изображает игру на саксофоне) бу-бу-бу-бу.

Былкин. Значит, вы еще и музыкант? Профессионал?

Филипп. В ресторане профессионал, а джаз-банд — хобби.

Былкин. То есть в джаз-банде играете не за деньги?

Филипп. О нет. К сожалению, не за деньги.

Былкин. А Достоевский — это тоже хобби?

Филипп. О да. Достоевский — первый хобби не за деньги, а джаз-банд — второй хобби не за деньги.

Надежда (вошла). Я вам там все приготовила, так что отдыхайте, можете даже прилечь.

Филипп. О, спасибо.

Былкин. А в Огайо у вас есть квартира?

Филипп. О нет.

Надежда. Как нет? Вы бездомный?

Филипп. О, домный, домный. Имею дом двух этажов, восемь комнатов. Пять — низ, три — ап.

Былкин (уважительно). О-о! У вас, вероятно, и автомобиль имеется.

Филипп (утвердительно). О-о!

Коблов. И какой марки?

Филипп (со скромной гордостью). «Биэмдаблъю». Белый.

Прахов. «БМВ».

Филипп (резко против). Нот «беембе». «Биэмдаблъю».

Прахов. Да это ж то же самое.

Филипп (раздраженно). Нот то же самое! «Биэмдаблъю» — это «биэмдаблъю». Нот бе-бе-бе.

Входит Софья Гавриловна.

Софья Гавриловна. Здравствуйте.

Все здороваются.

Надежда. Мама, познакомься это Филипп, Клавин молодой человек.

Софья Гавриловна. Очень приятно. Комсомолец?

Надежда. Мама, он американец.

Софья Гавриловна. Американец? (Заволновалась.) А как зовут?

Филипп. Филипп.

Софья Гавриловна. Очень приятно. (Надежде шепотом.) Ты в НКВД сообщила, что у вас американец?

Надежда. Мама, какое НКВД? На дворе двадцать первый век.

Софья Гавриловна. Какой бы век ни был, а раз иностранец, надо сообщить в НКВД.

Былкин. Хорошо, Софья Гавриловна, обязательно просигналим. (Филиппу.) А вы, извиняюсь, чистый американец?

Филипп (подумав). Вообще да. Душ утро и вечер. Шампунь, лосьон, дезодорант. Но сегодня никакой душ. Сегодня я летел в эйрплэйн, там никакой душ.

Былкин. Да нет, я не в этом смысле, я в том смысле, что вы, допустим, ну как это? Я имею в виду, среди ваших предков не было негров, индейцев, мексиканцев или кого еще? Вы чистокровный американец?

Филипп. А-а, чистокровный! Я извиняю, но у нас, в Америка, чистокровные бывают только собаки и лошади.

Надежда. Что ты человеку голову морочишь своими вопросами, он же устал! (Филиппу). Идемте в вашу комнату. А Клава придет, я вас разбужу.

Надежда и Филипп уходят.

Былкин (Коблову). Ну, как тебе женишок?

Коблов. Ну что тебе сказать. Так он вроде ничего, но вообще не люблю я американцев. Они тебе улыбку до ушей, найс ту мит ю. Хау ар ю, а в душе холодные, высокомерные, коварные. Всегда против нас что-нибудь затевают. Обкладывают военными базами, ракеты ставят у наших границ, во внутренние наши дела вмешиваются, поучают нас, как мы должны себя вести, с кем дружить и против кого.

Былкин. Но этот-то, он маленький человек, пока никого не поучает.

Коблов. Не поучает, но надеется уволочь нашу девушку. А с какой стати? С расчетом, что она там будет жить, детей рожать, увеличивать процент белого населения, в то время как у нас наблюдается вымирание нации. Теряем в год по миллиону человек. Уезжают не только будущие матери, а еще мужчины сперму свою увозят и мозги. Я, конечно, за свободу, но все-таки в разумных пределах. А я предлагаю людям с хорошим образованием и творческим потенциалом заграничные паспорта не выдавать. По крайней мере, в наиболее активный период их жизни.

Немилов. Извините, не могу удержаться — а как же ваш сын?

Коблов (Былкину). Видишь, он опять не может удержаться. (Немилову.) А какое вам дело до моего сына? Мой сын не здесь, а там образование получает. И я его лично оплачиваю из своих честно заработанных — да, честно, можете не ухмыляться, честно заработанных — денег. А вот кто у нас на государственный счет выучился, тем надо все отработать.

Былкин. Это правильно. А то у нас это… умные уезжают, дураки остаются. А еще алкоголики и наркоманы. Дурь продается на каждом углу, паленая водка течет рекой.