Тридцать пять минут и три года

Хакс смотрел в ответ с не меньшим болезненным напряжением. Врач как врач…

Почему Фетч уверен, что он ничего не расскажет? Или наоборот, полковник хочет, чтобы он рассказал?.. Нет, нет, бессмысленно. Фетч за свои развлечения пойдет под трибунал, адмирал Гаррас точно не знает, он не создавал впечатления человека, способного поощрять такое.

Хотя… Фетч тоже не выглядел, как садист. До вчерашнего дня.

– Лучше уходите, - хрипло выдохнул наконец Хакс, зажимая локтем повязку, из которой текла вода.
– Кто бы вы ни были, я справлюсь сам.

Черноволосый юноша помотал головой:

– Если он меня вызвал, значит… Значит, вам нужна помощь. Дайте осмотреть раны. Пожалуйста. Я Ликс.

Он осторожно шагнул вперед, хотя видно было, что ему страшно, и даже руки поднял открытыми ладонями, чтобы показать свои благие намерения.

– Я знаю, что вы Ликс, - невесело усмехнулся Хакс, но с места не сдвинулся. Он был готов сказать: “Спасибо, помощи не требуется. Не подходите”, когда осознал, что если бы Фетч считал, что он справится без врача, то не позвал бы его.

Хакс был уверен, что внутренности иглами не задело, только мышцы - иначе он вряд ли бы до сих пор был в относительно адекватном состоянии.

Но через три часа ему нужно быть на учениях.

– Хорошо, - коротко ответил капитан и поднялся с кровати, чтобы снять мокрую повязку. По ранам неприятно ударило холодом, и он не сдержал прошедшую вдоль позвоночника дрожь.

Из правого бока всё ещё текла кровь: если бы не вибрация, раскрывшая и растянувшая рану изнутри, края прокола бы давно сомкнулись.

– Лучше садитесь обратно или даже ложитесь, - торопливо заговорил врач.
– Я не причиню вреда, - и тут же стал копаться в сумке, вытаскивая медпак, бинты, упаковку с комплектом ампул с разными препаратами и мелкие шприцы. Все найденное он быстро выставил на стол.

Ложиться Хакс не стал, но послушно сел обратно на край кровати.

Вид шприцов как-то не очень вдохновлял.

– А вы каким образом связаны с полковником, Ликс?
– хмуро осведомился Хакс.

Тот на миг замер, а потом поднял руку к правому уху и провел какие-то манипуляции.

– Полагаю, так же, как и вы, - тихо ответил он. На его козелке вспыхнул красный пирсинг, ранее так же, как и у Хакса, замаскированный под телесный цвет.

Капитан помрачнел и прижал повязку к боку под раной, чтобы кровь не капнула на постель.

Что-то подсказывало, что забрак и на черном покрывале найдет необходимые для наказания следы.

– И давно вы так существуете?
– всё так же ровно спросил он.

“Хороший глагол…” - горько подумал Ликс, а вслух негромко ответил, натягивая стерильные перчатки и подходя с медпаком в руках:

– Три года. Я сейчас посмотрю, если будет больно - говорите.

Он легко опустился на колени перед Хаксом и стал осторожно осматривать раны, мягко прикасаясь пальцами к покрасневшей коже около старых проколов. Новый он сразу смазал кровесворачивающим быстросохнущим препаратом.

– Больно, - после некоторого времени изучения легко согласился Хакс.
– Но вряд ли вы можете сделать больнее.

Он замолчал, стараясь не шевелиться и не морщиться от пусть и легкого, но неприятного давления. У врача были теплые подушечки пальцев, и без того горячую кожу это раздражало.

– Три года… - медленно произнес капитан, наблюдая за манипуляциями Ликса.
– И вы никому не сказали, потому что у вас та же ситуация, что и у меня. И часто он вас… зовет?

Тот поначалу промолчал, пряча глаза и продолжая работать над свежей раной. Состав для сворачивания крови высох, и теперь поверх проколов Ликс стал наносить мягкой искусственной кистью жидкий обеззараживающий состав. И на новой ране, и на старых он щипал.

– Раз в неделю. Примерно. Бывает чаще, бывает реже, - тихо и тяжело ответил врач, так и не поднимая взгляда.

Хакс удержал ровное выражение лица, хотя внутри испытал довольно редкое для себя чувство: сострадание. Этот врач не выглядел особо стойким, он скорее напоминал какого-нибудь зашуганного юношу-ботаника из академии.

Хотя, может, через три года и он сам бы стал таким?

– Боже, - капитан усмехнулся и устремил взгляд поверх головы Ликса.
– Ведь всё под носом, но никто не видит.

Он заткнулся и по новой задумался о том, как выпутаться из ситуации. Первым, что приходило в голову, был всё еще компромат, который следовало добыть, но самому при этом не запачкаться. Он так уже делал и не раз, равно в академии и уже в армии.

Хакс моргнул. Если Фетч еще раз выпустит его отсюда с иглой в теле…

Возможно, стоит придти с ней к адмиралу Гаррасу и сказать, что обнаружил ее за компьютером, пока читал доклад. Стащил незаметно, принес начальству.

Что сделает Фетч, если к нему заявятся с вопросом, что такая вещь позабыла у него в каюте? Попробует свалить всё на самого Хакса? Ерунда, Гаррас на всякий случай всё равно прикажет обыскать помещение, и вот тогда точно найдется хотя бы пирсинговый аппарат. Сам по себе безобидный, он вызовет еще больше вопросов.

Да и Хакс сомневался, что Фетч хранит иглы где-нибудь в кителе, так что их тоже найдут.

Можно рискнуть. Если только полковник пожелает поиграться с ним таким образом еще раз. Но для того, чтобы убить его, Хакс был готов потерпеть что угодно.

Тем временем, Ликс закончил с внешней обработкой ран, вернулся к столу и вооружился микроинструментами для локальных инъекций. Прихватив с собой коробку с ампулами, он сел обратно перед Хаксом и обеспокоенно заговорил, смотря на него большими темно-зелеными глазами:

– Мне нужно сделать подкожные заживляющие уколы. Пожалуйста, не противьтесь… сэр?
– осторожно закончил он, неуклюже намекая, что не знает ни имени, ни звания человека перед собой.

– Капитан Хакс, - отозвался тот. Терять всё равно было нечего.
– Я и так не сопротивляюсь, Ликс.

Он подумал еще чуть-чуть и наклонил голову:

– Здесь слышат, что мы говорим? Камеры, жучки, что угодно. Вы знаете об этом?

– Камеры точно есть, закольцованные. Только он их и может видеть… Может, даже сейчас, - почти шепотом закончил Ликс, затравленно оглядывась.
– Не верю, что тут нет жучков, - обреченно закончил он и сел поближе, поднося аппарат к коже между ран. Пожалуйста, потерпите и не дергайтесь.