Тридцать пять минут и три года

Если всё сложится удачно, Хакс обрежет запись до нужных ему фраз и представит пред очи - вернее, уши, - адмирала Гарраса. Каким образом он объяснит прослушку старшего офицера, он еще не продумал, но зато продумал, как убрать факт о собственных уже пережитых пытках. И особенно об изнасиловании.

Капитан остановился перед каютой. Вдохнул. Выдохнул. Бесшумно вдавил на остававшийся кусок экрана диктофона - и оповестил полковника о своем приходе звонком по видеофону.

Однако ответом ему была тишина. Звук изнутри сейчас не транслировался, хотя сам Фетч должен был его видеть.

Прошло еще секунд двадцать, прежде чем дверь открылась, впуская Хакса внутрь. Полковник стоял чуть поодаль с датападом в руках, прислонившись бедрами к столу и внимательно смотря куда-то вбок, между креслом и кроватью, заслоняя от капитана что бы то ни было собой.

Когда Хакс переступил порог, забрак легко ткнул в контролер, и дверь тут же закрылась и пискнула, оповещая о том, что она заблокирована.

– Капитан, - поприветствовал вошедшего Фетч и, отложив датапад, отошел в сторону, открывая обзор.

Между кроватью и столом у стены жался дрожащий и тяжело дышащий человек в медицинском костюме, однако лица его не было видно. На голове оказался массивный шлем, закрывавший не только лоб, но и лицо до носа вместе с глазами. Человек тяжело дышал, крепко прижавшись спиной к стене и странно приложив обе ладони к гладкой поверхности, будто боялся потеряться.

Хакс замер.

Во враче без труда угадывался Ликс. Назначение прибора у него на голове капитану было неизвестно, следов иного насилия видно не было, но молодой медицинский сотрудник однозначно ничего не видел.

А Фетч выглядел столь умиротворенно спокойным, что у Хакса затряслись руки от внезапно взметнувшейся внутри удушающей ненависти.

Всё, ради чего работал Первый Орден - порядок, справедливость, закон, - всё это ставилось под сомнение волей одного-единственного существа, все идеалы обесценивались общей слепотой к происходившему за закрытыми дверями, а веру в то, за что они борятся, медленно расшатывали предательство и самоуправство, незримо разлагавшие систему.

Хакс глухо зарычал и впервые со времен академии не сдержал ярости, коротко замахиваясь рукой с датападом и метясь полковнику углом в висок.

Но даже отвлеченный на свою основную добычу забрак услышал звук рассекаемого воздуха. Инстинкты сработали быстрее разума, и удар Хакса пришелся не в голову, а в руку, выставленную блоком. Получилось не так сильно, но все равно ощутимо, и мощный полковник с искренним удивлением уставился на хрупкого узкоплечего подчиненного.

И через мгновение человека схватили за горло, протащили пару метров и грубо впечатали в стену, пока второй рукой Фетч удерживал правое запястье Хакса с датападом.

Капитан захрипел, лишившись воздуха, но больше, чем Фетча, испугался, что услышит хруст диктофона, потому что удар пришелся в том числе и в него.

Что он вообще только что сделал? Пошел силой против более сильного?

Хакс зажмурился. Да он совсем отупел, кретин, не зря его столь много и долго пороли в академии за неумение контролировать эмоции. Выходит, хреново он научился держаться.

– Не понял, - усмехнулся Фетч, грубо сжимая пальцы и со смесью удивления и насмешки смотря прямо в глаза подчиненного.
– Это что, нападение на вышестоящего офицера?

Ответить сейчас “да” - возможно, подписать своим людям смертельный приговор. Ответить “нет” - бессмысленно соврать.

– Превентивная… самозащита, сэр, - как мог извернулся Хакс, пытаясь опустить голову, чтобы было легче дышать.

Фетч замер, обдумывая ответ, а потом чуть приподнял брови:

– Вы не испугались, вы разозлились на меня. Что, не нравится его вид? Вы ведь даже еще не поняли… - почти шепнул он последнюю фразу и разжал правую руку, чтобы грубо врезать капитану в живот и тут же отпустить его горло. Тот рухнул на колени, а пока вставал, Фетч успел подхватить заранее выложенные широкие магнитные наручники, опять вцепиться в запястья капитана, сковать их за спиной и прижать к стене. Наручники загудели и впечатались в холодную панель, намертво приковывая Хакса стоящим на месте.

Капитан вжался в стену, всё ещё кашляя из-за удара, и глянул на Ликса, наконец сообразив, что в происходящем было не так.

Ликс никак не отрегировал ни на приход Хакса, ни на его окончившееся ничем идиотское нападение, ни на нынешнее положение. Ликс не просто не вздрогнул - он даже не повернул головы.

К мысли о том, что врач ничего не видит, добавилась мысль, что он как минимум ничего не слышит.

Фетч же неторопливо нагнулся, подобрал выпавший датапад и с деловым видом поинтересовался:

– По какому делу вы ко мне, капитан?

– Намеревался отчитаться о сборе данных по состоянию FN-дивизиона, - хрипловато сообщил Хакс, отводя глаза от дрожащего Ликса.

Сложно было стараться не фокусироваться на собственной насильственно открытой позе. На том, что Фетч может сейчас бесприпятственно касаться, если захочет, а он даже рукой в ответ пошевелить не сможет.

– Хорошо. У вас тут есть документ с отчетом, или вы мне так расскажете?
– все так же спокойно продолжал забрак, уже изучая содержимое датапада. Дело не было превыше всего - зато так можно вдоволь насладиться картиной двух беззащитных жертв по разные стороны комнаты.

Им шло.

Ликс тем временем сделал первую попытку к движению, осторожно водя рукой вдоль стены и пытаясь нащупать что-нибудь. Фетч пропал из крохотного радиуса ощущения, на его место пришел всепоглощающий страх, но стоять на месте в бездействии оглохший и ослепший человек все равно не мог.

– Как вы пожелаете, сэр, - ответил Хакс от своей стены и сам на пробу пошевелил руками.

Намертво. Даже прокрутить кисти невозможно, не то, что попробовать выбить большой палец. Хотя вряд ли бы вышло: он слишком давно этим не занимался, суставы наверняка задеревенели. Да и бессмысленно, дверь-то заблокирована.

Фетч негромко хмыкнул и принялся быстро читать документ. В отчете не было ничего особенного - психологическое состояние в норме, физически дивизион еще не готов к бою, но лет через пять будет самое оно. Растет будущее Первого Ордена.

Хакс откинулся на стену, чтобы не вжимать наручники в запястья, и украдкой глянул на Ликса, который продолжал ощупывать стену. Что-то подсказывало, что лучше бы врач не дергался.

Именно из-за этого же ощущения сам капитан попытался не двигаться больше вообще.