Тридцатилетняя война

Еще до появления Траутсмандорфа переговоры между французскими и имперскими послами зашли в тупик. Камнем преткновения стал Эльзас. Фердинанд заявил, что не уступит Эльзас французской короне ни при каких обстоятельствах. Во время первого разговора с д'Аво и Сервьеном имперский советник предложил им взамен Пинероло, Муайенвик в Лотарингии, Мец, Тульи Верден. Этого было явно недостаточно ввиду крайне отчаянного положения Фердинанда, но, прежде чем дать понять французам, что он может пойти еще дальше, Траутсмандорф решил съездить в Оснабрюк и уломать шведов на заключение сепаратного мира [1422] .

1422

Le Clerc, II, b. p. 242.

Французы догадались о его уловке, когда их представителя в Оснабрюке месье де ла Барда не допустили на переговоры [1423] . В действительности им не о чем было тревожиться. Шведов можно было подкупить только Померанией, но император не мог отдать ее без согласия Бранденбурга, а уговорить курфюрста он мог, только предложив ему что-нибудь стоящее взамен. Фердинанд втайне инструктировал Траутсмандорфа согласиться на уступку Эльзаса Франции в том случае, если не удастся договориться со Швецией и Бранденбургом [1424] .

1423

Ibid., III, p. 18.

1424

Urkunden und Aktenst"ucke, XXIII, i, p. 86; K. Jacob, Die Erwerbung des Elsassdurch Frankreich. Strassburg, 1897, pp. 316—318.

Ускорил разрешение проблемы делегат Максимилиана. В разговоре с Траутсмандорфом 24 марта 1646 года он повторил угрозу подписать с французами сепаратный мир, если император не предложит достойные условия [1425] . Расчеты Максимилиана, как всегда, были просты и своекорыстны. В Париже его посол ныл: курфюрст «стар и немощен, а его дети молоды»; он должен добиться мира, прежде чем умрет; ему больше всего нужна защита французов от шведов и их протеже курфюрста Пфальца [1426] , и он готов ради этого сослужить Франции добрую службу. И, как всегда, Максимилиану, конечно, не было никакого дела до целостности империи. За последние два года он уже в третий раз пригрозил уйти от императора, но Траутмансдорф отнесся к предупреждению со всей серьезностью [1427] . Через две недели советник все-таки предложил французам Эльзас [1428] . Но их это не устроило. Сервьен и д'Аво потребовали еще и Брайзах. Он располагался на другом берегу Рейна, они его захватили и возвращать не собираются. Траутсмандорф сердился, баварский делегат в течение месяца еще два раза пугал сепаратным миром [1429] , шведы уже оккупировали всю Северную Германию, взяли католическое епископство Падерборн и, по слухам, двигались к Мюнстеру, чтобы внушить страх имперской партии [1430] , а в Ос-набрюке Виттгенштейн, представитель Бранденбурга, продолжал изливаться желчью по поводу Померании.

1425

Cortreius, Corpus Juris publici.

1426

Cheruel, II, pp. 104, 147-149.

1427

Cortreius, IV, pp. 167-168, 174.

1428

Meiern, Acta Pacis, III, pp. 5—7.

1429

Ibid., pp. 3, 22-23; Gartner, IX, pp. 126-127.

1430

Le Clerc, III, p. 171.

Траутсмандорф постепенно сдавался. Испанский посол уговаривал его не уступать, но французско-баварская коалиция была сильнее. 11 мая французы обвинили его в обструкции. Вначале он предложил им полный суверенитет в Эльзасе, а затем добавил Бенфельд, Цаберн и Филипсбург [1431] . Они же по-прежнему требовали Брайзах, и спустя четыре дня, 16 мая, он дал согласие [1432] .

Уступчивее становился и курфюрст Бранденбурга. Фридрих Вильгельм проехал через Вестфалию на пути в Гаагу. Поняв, что со шведами ему не сойтись, он отказался от идеи жениться на Кристине и решил связать свою судьбу с Оранским домом и с его помощью завладеть Клеве-Юлихом. Еще в июне 1646 года курфюрст начал пересматривать свою позицию в отношении Померании, а в середине октября согласился на компромисс: разделить Померанию со шведами и отдать им Штеттин [1433] . В начале ноября Фридрих Вильгельм неожиданно попытался завладеть Бергом как своей законной долей в наследстве Клеве-Юлиха, и имперцы, восприняв это как знак того, что он теперь стремится больше на запад, где теперь даже собирается и жениться, предложили ему епископства Хальберштадт, Минден, а также Магдебург в порядке компенсации за Померанию. Фридрих Вильгельм согласился [1434] . 7 декабря 1646 года он сочетался браком с Луизой, старшей дочерью принца и принцессы Оранских, а через неделю ушел из Берга в надежде на то, что с их помощью в деле Клеве-Юлиха добьется большего дипломатией, а не военной силой [1435] .

1431

Meiern, Acta Pacis, III, pp. 24—26; Correspondenda Diplomatica, I, pp. 302, 305, 318, 319.

1432

Ibid., p. 29.

1433

Urkunden und Aktenstiicke, XXIII, i, pp. 81-89: IV, p. 443, 463.

1434

Urkunden und Aktenst"ucke, IV, pp. 220 f.; Meiern, Acta Pacis, III, pp. 752 f.; Urkunden und Aktenst"ucke, XXIII, i, p. 101.

1435

Ibid., IV, p. 245.

В переговорах по поводу Эльзаса и Померании правители торговались так, как будто имели дело с личными вещами и недвижимостью, а не с провинциями, населенными людьми, их подданными. Жители Померании послали в Мюнстер своих делегатов, но никто даже и не выслушал их жалобы на то, что они не хотят быть под властью шведов [1436] .

С Эльзасом вообще получилась странная история. Император хотел полностью отсечь от империи отчуждаемую территорию, против чего категорически возразил французский король [1437] . Странное великодушие обоих монархов объяснялось очень просто. Если бы Эльзас отошел к Франции, то изменились бы только границы. Если же Франция сохранила бы Эльзас под имперской короной, то ее король имел бы право посылать своего представителя в рейхстаг и вмешиваться в германские дела. Компромиссное решение, которое было все-таки принято, один комментатор назвал «un semenence eternelle de guerres» [1438] . [1439] Император уступил суверенные права на Эльзас королю Франции. Характер этих прав не был определен, и города сохранили имперские привилегии. В обмен на разоружение правого берега Рейна от Базеля до Филипсбурга Франция согласилась не претендовать на участие в рейхстаге. Статьи договора были так сформулированы, что каждая из сторон могла трактовать их по своему разумению [1440] .

1436

Baltische Studien, IV, V,passim; Meiern, Acta Pacis, II, pp. 231—232; Bks. XXIV, XXVI; см. также G. Breucker. Die Abtretung Vorpommerns an Schweden. Halle, 1879.

1437

Le Clerc, III, pp. 102, 161.

1438

Vast, Les Grands Traitesdu regnede Louis XIV. Paris, 1886, p. 7.

1439

«Вековечный повод для войн» (фр.).

1440

В. Auerbach, La France el la Sainte Empire Germanique. Paris, 1912, pp. 7—36.

В продолжение переговоров представители Страсбурга и Декаполиса, десяти свободных городов Эльзаса, постоянно обивали пороги французского и имперского посольств в Мюнстере, пытаясь донести до них свои претензии. Но, как и тревоги делегатов Померании, их мнение было неинтересно для тех, кто решал их судьбу.

6

Зимой 1646 года союзники удовлетворили свои территориальные притязания. Оставалось урегулировать внутренние конфликты в империи, раздоры между отдельными князьями и разобраться в конституционных и религиозных правах, из-за чего, собственно, и шла война.

После долгих перепалок наконец было найдено решение проблемы Пфальцского курфюршества. Максимилиан, обратившийся за поддержкой к папе [1441] , с негодованием отверг предложение, предусматривавшее поочередное ношение титула курфюрста [1442] . Карл Людвиг, сына Фридриха Богемского, со своей стороны вначале тоже не согласился с тем, чтобы для него было создано новое курфюршество, включающее в себя только Гейдельберг и Рейнское пфальцграфство и ставящее его на последнее место по старшинству в коллегии курфюрстов. Но этот вариант очень устраивал Максимилиана и французов, и они совместно надавили на шведов, которые упорно пытались отстоять права Карла Людвига [1443] . Курфюрст Пфальцский, брошенный своими единственными союзниками и угнетенный несчастьем, постигшим его дядю в Англии [1444] , в конце концов смирился. В память об этом событии он выбил медаль с изображением льва, раненого и распростертого у его ног, и надписью «Cedendo non cedo» [1445] . [1446]

1441

Quellen und Forschungen aus Italienischen Archiven, IV, p. 245.

1442

Meierns, Acta Pacis, 111, pp. 587—589.

1443

Le Clerc, III, pp. 249, 255.

1444

Карла I Стюарта.

1445

Die Schicksale Heidelbergs, p. 236.

1446

«Отступая, не уступаю» (лат.).

Ландграфиня Гессен-Кассельская, заставившая и французов и шведов уважать себя, добилась большего, чем курфюрст, который всегда создавал только головную боль. Она получила значительную часть земель, на которые претендовала, и более полумиллиона талеров для своей армии [1447] .

Повезло швейцарцам: они ухитрились остаться в стороне от войны и теперь поспешили подключиться к миру. Они уже свыше трехсот лет пользовались независимостью, и к их конфедерации, состоявшей вначале из кантонов Ури, Швиц и Унтервальден, добавились Люцерн, Цюрих, Базель, Граубюнден, Золотурн, Санкт, Галл, Аппенцель и Фрибург, но Швейцарскую Конфедерацию как таковую до сего времени никто не признавал. Теперь это случилось.

1447

Sverges Traktater, VI, i, pp. 209—214.

Более сложной оказалась проблема оплаты шведской армии. Александр Эрскин, специально присланный на конгресс для решения этого вопроса, с полным основанием заявил, что войска не уйдут до тех пор, пока им не заплатят. Он потребовал шесть миллионов талеров, имперцы предложили три, сошлись же на пяти [1448] .

Обсуждение проблем правосудия в империи, прав рейхехофрата, пересмотра решения по Донаувёрту, принятого в 1608 году, посчитали целесообразным отложить до следующего рейхстага; такая же участь постигла и неурегулированный конфликт по поводу наследования Клеве-Юлиха. Внимание всех участников конгресса сосредоточилось на религии. Вначале возникла тупиковая ситуация: католики в Мюнстере наотрез отказались разговаривать с протестантами в Оснабрюке, а посредник, папский нунций, провозгласил, что ни за что не сядет в одной комнате с еретиком [1449] . Когда наконец эти трудности были преодолены, появились другие: католики заявили свои права на все земли, которые принадлежали церкви в 1627 году, протестанты потребовали возврата к положению на 1618 год. Иоганн Георг проявил чудеса дипломатии, уговорив их согласиться на компромиссный 1624 год [1450] .

1448

Meiern, Acta Pacis, V, pp. 849-850, 854, 877-883.

1449

Ibid., II, Bk. XV.

1450

Ibid., V, pp. 718-723.

Навсегда было покончено с «Эдиктом о реституции», кон фесе подтвердил право князей менять по желанию и свою веру, и веру своих подданных. Гарантии равенства были даны католикам и протестантам в традиционно и явно разделенных городах, таких как Аугсбург и Регенсбург.

Фердинанд III вначале, проявляя добрую волю, согласился признать кальвинизм в качестве третьей религии в своей империи [1451] . Однако когда, казалось, страсти улеглись, в нем вдруг пробудился нрав отца. Он категорически отказался разрешить протестантское вероисповедание на землях Габсбургов и обратился за поддержкой к папе римскому [1452] . Император настоятельно потребовал взять за основу в урегулировании конфликта вокруг церковных земель не 1624-й, а 1627 год, то есть договоренности религиозного status quo, которые затем были зафиксированы Пражским миром. Траутмансдорф, на первых порах демонстрировавший дипломатичность и добродушие, тоже вдруг поддержал своего хозяина. Граф заявил: если бы даже император находился не у себя дома, а в стокгольмской тюрьме, то все равно не рекомендовал бы ему подписывать такое соглашение. 16 июля 1647 года у него состоялся еще один разговор на эту тему с Сальвиусом, и, не удовлетворившись результатами беседы, вечером граф отбыл в Вену. Но, как свидетельствуют очевидцы, он выглядел весьма довольным собой, и у него, видимо, были для этого основания.

1451

Ibid., II, pp. 8-11.

1452

W. Friedensburg, Regesten zur deutschen Geschichte aus der Zeit des Pontifikats Innocenz X. Quellen und Forschungen aus Italienischen Archiven, IV, pp. 251,254.

7

Пока шли переговоры, политическая обстановка вокруг них неожиданно переменилась. Зимой 1645 года, когда Фердинанд посылал Траутсмандорфа в Мюнстер, он был в отчаянном положении. Через восемнадцать месяцев император воодушевился новыми надеждами.

В продолжение полутора лет Фердинанд терял позиции. Летом 1647 года случилось то, что могло не только отсрочить поражение, но и принести победу династии Габсбургов.

В начале 1646 года шведское правительство наконец отреагировало на мольбы Торстенссона отозвать его по причине нездоровья [1453] — он неделями лежал в постели, и его руки, пораженные подагрой, не могли даже подписывать приказы [1454] — и назначило Карла Густава Врангеля. Горделивый, агрессивный и не вызывавший симпатий [1455] Врангель был тем не менее хорошим генералом — даже чересчур хорошим, чтобы понравиться французам. Летом 1646 года он начал успешное наступление на Баварию. Мазарини, больше беспокоившийся не о лаврах объединенной армии, а по поводу шведских успехов, хотел во что бы то ни стало сдержать Тюренна или по крайней мере спасти Баварию [1456] . Однако совместные войска Швеции и Франции независимо от желания Тюренна вряд ли были способны на то, чтобы ориентироваться на интересы дворцовой дипломатии. Врангель хотел вторжения в Баварию, а солдаты предвкушали вольницу и грабежи.

1453

Chemnitz, II, iii, pp. 29, 79; IV, p. 166.

1454

Ibid., II, vi, p. 200.

1455

Cheruel, III, p. 2; Detlev von Ahlefeldts Memoiren, ed. L. Bobe. Copenhagen, 1896, pp. 54—55.

1456

Le Glerc, III, pp. 189-190, 345, 348.