Тригинта. Меч Токугавы
Шрифт:
– Значит, вы с фра Фиоре намеренно расшатываете Орден. Чтобы вас перестали принимать в расчет. Кампанелла, несмотря на эпикурейство и некоторую скаредность, Рыцарь до мозга костей, и значит, он добровольно принял на себя роль свадебного генерала. А ты, Яррист Проклятый, за спиной у всего мира готовишь сюрприз.
– На то я и Архистратиг.
– И у тебя есть, что противопоставить вампирам?
– И не только им.
– И об этом никто не знает, кроме…
Прикрыв глаза, я покачал головой.
Ну вот, я сказал всё, что хотел. Как я уже упоминал, король Таранис - сообразительный
– Постой!
– он чуть не побежал за мной, но опомнился.
– Ты так и не сказал ничего о Наоми! Она нашлась? Что она делает? Почему сбежала?
Я вернулся и сел. Не стоит давать монархам повод думать, что они - не самые главные…
– Почему она сбежала - ты и сам должен был понять, поразмыслив.
– Думает, что она - чудовище.
– кивнул Тристан.
– Этот её комплекс киллера. Вы с Никодимом хорошо постарались!
Я постарался не злиться. Впрочем, Таранис прекрасно меня знает. Возможно, специально провоцирует…
– Это не комплекс. Она действительно киллер. Как говориться, от Бога.
– Вы натаскивали её, как охотничью собаку! Вы манипулировали её чувствами! Вы даже не рассказали ей, кто она на самом деле!
– Ты наслушался бредней взбалмошной девчонки и попал под её обаяние. Вы оба наделали тогда глупостей. Да, да! Вы оба…
– Признаю.
– Тристан примиряюще выставил ладони.
– Местами - только местами!
– я был не прав. Но вы…
– Керкуан. Атва. Вар-Раввах, Дар-эс-Салам, Хайгоа, Кея, Маасди… Тебе говорят что-нибудь эти названия?
– Только Керкуан. Остальные… - он равнодушно пожал плечами.
– А вот во всем мире они сейчас на слуху, Ваше Величество.
– И в связи с чем?
– С чудовищной по своей жестокости резней, учиненной над жителями этих поселков. Они завалены трупами.
Я смотрел, как меняется Таранис. Как с его лица исчезают все краски, глаза желтеют и округляются, а черты хищно заостряются.
– Только не говори, что это всё устроила она!
– Именно. Своим устрашающим новым мечом… Чтобы руки отсохли у этих гнусных гномов, будь они прокляты! Со времен Второй мировой люди не сталкивались с такой чудовищной жестокостью.
– Кто-нибудь, кроме тебя, знает, что это она? Я могу спрятать Наоми у себя, здесь она будет в безопасности!
А Его величество действительно готов ради неё на всё…
– Я её не искал. Точнее, я и так знаю, где она и что делает.
– Так почему ты её не остановил?
– не помня себя, король чуть не вцепился мне в горло.
– Все эти поселения - диаспоры вампиров. Большинство - кемпинги Красивых.
– Тристан как будто наткнулся на стену.
– Фоморы тебя побери, Яррист! Зачем ты меня пугаешь? Я думал, там - люди, что она сошла с ума… Что она стала…
– Значит, тебе кажется, то, чем она сейчас занята - в порядке вещей?
– Она мстит. Мстит за свою стаю… Она ненавидит кровососов, и ты это знаешь. Ты же сам только что признался, что готовишь почву для их истребления!
– Послушай, король сидхе Эрина, и послушай очень внимательно: то, что она делает - обыкновенная резня. Думаешь, родители этих великовозрастных дурней, что повелись на вампирские сказочки о вечной жизни, будут рады настоящей смерти своих отпрысков? У всех этих тунеядцев, которых готовят стать пушечным мясом, есть родственники, друзья. Вот когда вампиры
поведут их в бой…– То есть, ты ждешь прецедента, так? Пусть себе обращают! А ты, Яррист Барбаросса, появишься в нужный момент, с распростертыми крылами и огненным мечом наперевес и станешь спасителем человечества! Одним махом избавившись и от вампиров и от молодых лоботрясов, не дающих вертеть миром так, как тебе хочется!
А вот сейчас я даже не пытался сдерживаться. Воздух за спиной уплотнился, пахнуло жаром. По стенам кабинета, по корешкам старинных фолиантов на полках, серебряным статуэткам на мраморных подставках, гобеленам, светильникам и портьерам прошел электрический треск. Отразившись от огромных, в три человеческих роста, дубовых дверей, волна вернулась и снесла с королевского стола документы, бумажных журавликов и даже массивное пресс-папье в виде нефритового дракона.
Глаза залило ихором, я чувствовал, как приподнимаются волосы на голове, будто их раздувает ветер… Но король всего лишь усмехнулся, глядя на меня снизу вверх.
– Твои фокусы перестали производить на меня впечатление еще в детстве, драгоценный учитель.
– Я спасаю человечество!
– от раскатов моего голоса задрожали старинные витражные стекла, но король и ухом не повел.
– Вы, Жизнедержцы, думаете, что лучше всех знаете, как надо. Планы на сто, на тысячу, на три тысячи лет… Вам же не привыкать ждать? Когда-нибудь всё сложится!
– Ты стал циничен не по годам, Тристан.
– Не мы такие - жизнь такая… - мы оба успокоились и мой ученик продолжил совсем другим тоном: - Значит, то, что она сейчас творит, способствует твоему замыслу?
– Некоторым образом.
– Но ты не боишься, что она перейдет черту.
– Я верю, что этого не случится.
– А ведь я мог бы помешать… - король хищно улыбнулся.
– Полететь к ней, забрать к себе… Я могу сделать её королевой, и ты не сможешь помешать! И она никогда больше не будет слушать тебя!
– Если б я тебе не доверял, не пришел бы.
– Ладно.
– Его величество поднялся.
– Ты хотел, чтобы я сделал определенные выводы - я их сделал. Что дальше?
Глава 33
ГЛАВА 33
НАОМИ
о. Сицилия
У острова столпотворение. Прогулочные яхты, рыбацкие шаланды, катамараны... На рассвете море бирюзовое, прозрачное, скалы прямо из воды стремятся ввысь крутыми уступами.
Порто-Фортунато: улицы, похожие на старинные подъезды из-за бесконечных лестниц и запаха мочи, красные клетчатые скатерти тратторий с видом на море. Ветер треплет колючие ветви олеандров, выставленных на парапеты.
Поднимаюсь всё выше по склону Этны: Бич спрятан под широкой рубахой, цыганская юбка метет каменную мостовую, на голове - полосатый, по здешней моде, платок.
После одиночества, сухого пыльного ветра и белого, раскаленного неба, я будто попала в яркую, раскрашенную во все цвета радуги, картину. Из распахнутых окон - вопли включенных на всю громкость телевизоров, темпераментная перебранка домохозяек, смех и детский плач. Толпа на улицах пахнет пряностями и потом, мужчины призывно улыбаются, подмигивают, но, когда я подхожу ближе - поспешно отводят взгляды.