Тригинта. Меч Токугавы
Шрифт:
Вито закашлялся. Изо рта его полетели влажные ошметки, похожие на черных слизняков.
Я опустилась на колени напротив него. Вампир уставился мне в лицо. Глаза его походили на два острых осколка бирюзы...
– Почему ты не дал мне упасть?
– Убей их всех.
– Вито пошатнулся, но тут же выпрямился. На красных лаковых пластинах доспеха играли солнечные блики.
– Аслам обречен. Когда Храфстры вырвутся на свободу... Убей их. Я знаю, у тебя... получится. Талант к войне...
Какое-то время мы, сидя напротив друг друга, молчали. Внизу всё стихло, выстрелов слышно не было. Но, зная Ярриста, думаю, это ненадолго. Он не успокоится, пока не
– Вито... Ты знаешь, где барон?
Вампир кивнул. Кровь у него изо рта больше не текла. Он сдулся, как воздушный шар. Кожа туго обтянула кости, волосы выпали, оголив желтый череп.
– Где он?
– Под круглой башней.
Внезапно вновь загрохотали выстрелы.
– Скажи, почему тебя нельзя сделать вампиром?
– сейчас глаза его напоминали черные провалы.
– Старая история. Я охотилась на вурдалака. Он успел порвать мне руку... Шустрый был, гад: только что выпил двух подростков и энергия перла из него, как пена из баллончика для бритья. Пока я примеривалась, чтобы отстрелить ему голову, не попав в старика, которым он прикрывался, он стал чернеть. Начиная со рта, где были следы моей крови. Сначала выхаркал легкие, затем кишки, и выглядел при этом, как труп, три дня провалявшийся на солнцепеке. Я подумала: мало ли, подхватил какую-нибудь кровяную заразу в древнем склепе... Но всякий раз, когда кто-нибудь из кровососов успевал меня тяпнуть, случалась та же история. Не знаю, может, у меня природный иммунитет.
Вито заперхал и я догадалась, что он так смеется. На щеках его проступили черные пятна. Нос заострился, стал похож на вороний клюв.
– Ты могла просто дать себя укусить.
– зрачки его мертвых глаз следили за клубами дыма, проносящимися над крышей.
– Но ты не стала. Ты самурай.
Через какое-то время я решила, что он испустил дух, и поднялась. Вито вдруг открыл глаза.
– Постой!
– сказал он. Из его рта вместе со словами сыпался черный пепел.
– Окажи мне честь.
– и одними глазами указал на свой меч.
Я кивнула.
Наклонилась над вампиром и осторожно вытащила но-дачи из его руки. И поклонилась.
Вито, держа обеими руками лезвие Длани Господней, медленно повел клинок вбок. Дерево, кожа доспеха и плоть под ними разошлись пустым черным прораном. Внутри ничего не было.
Не меняясь в лице, не останавливаясь, Вито направил лезвие наискось вниз, к бедру, и - назад, параллельно земле. Закончив, посмотрел на меня и улыбнулся.
– Моя жизнь и вправду вытекла. Слишком давно.
– он помолчал, а затем спросил: - Как я выгляжу?
– Ты уже готов.
– сказала я и взмахнула мечом.
Голова вампира отлетела.
Через минуту на голубых изразцах осталась только горстка черного пепла, прикрытая красными доспехами. Порыв ветра развеял её без следа. Аккуратно положив но-дачи, я подняла свой меч и направилась к люку.
ГЛАВА 42
НАОМИ
Маскат, дворец Аль-Алям.
В башне тихо и сумрачно. Пандус из серого зернистого камня уходит вглубь, снизу идет плотная волна запаха. Несет протухшим мясом, экскрементами, плесенью.
Ноги приросли к полу: вдруг почудилось, что я так и не выбралась из катакомб
под Керкуаном и лежу на холодном, забрызганном кровью полу, вместе с мертвыми оборотнями. А всё остальное - Ростов, пустыня, бой с Вито - бред угасающего разума.Святые Серафимы! Неужели придется спускаться в эту распахнутую, как голодная глотка, тьму? Может, попытка заманить меня сюда - последняя насмешка Вито? Нет внизу никого, кроме чудовищ...
Голова закружилась, всё тело внезапно покрылось потом, в ушах раздался комариный писк... Наклонившись, я уперлась руками в колени и зажмурилась. Представила лицо Тристана, с озорной улыбкой и фиолетовыми глазами, сверкающими из-под косой челки.
– Самураи не сдаются. Держись, подружка...
Я не боюсь. Не боюсь подземелий, темноты и чудовищ. Это не страх, а элементарная потеря крови. От неё и кружится голова... Потеря крови - это ерунда, не в первый раз, переживу.
Сделав глубокий вдох, я выпрямилась и сделала первый шаг.
Пандус уходит в глубину по спирали. Я совершенно перестаю понимать, где запад или восток, верх или низ... В конце концов оказываюсь в обширном зале с тяжелым бугристым потолком. Ночное зрение позволяет угадать толстые колонны, кое-где подпирающие свод, и черные провалы в полу - наверное, это и есть зинданы. Стены теряются во мраке.
Медленно двигаясь от ямы к яме, заглядываю внутрь и зову Ростова. Дрожащий голос теряется в пустоте.
Из ям исходит жуткая вонь - зинданы никогда не чистят. Узника сажают, а затем время от времени, когда вспоминают, бросают еду. Из некоторых ям слышатся невнятные звуки: скулеж, хлюпанье, шуршание, стоны... В кромешной тьме всё сливается. Кажется, я хожу по кругу - разглядеть ничего не удается.
Наконец я что-то заметила. Просто белесое пятно, чуть светлее всего остального, и показалось, что это могут быть волосы Ростова. Встав на колени, я склоняюсь к самой решетке и пытаюсь позвать. Горло сдавило от страха и рвотных спазмов. Тогда, вытянув меч из ножен, провожу лезвием по железным прутьям, металлический лязг разрывает тишину. Пещера взрывается воем, нечленораздельными воплями и плачем. Святые Серафимы! Вокруг полно узников! Просто... Я двигалась слишком тихо, и они, наверное, не замечали, что наверху кто-то есть. А голос мой принимали за плач такого же сидельца...
Белесое пятно на дне ямы чуть сдвинулось. Если это он, если его не успели... обработать. Превратить.
– Эй! Барон, это вы? Отзовитесь! Ива-а-ан! Вы здесь?
– я прислушиваюсь. Только громкое, со всхлипами, сопение откуда-то сбоку...
И тут меня хватают за руку. Я кричу. Ору, пока не кончается воздух в лёгких, но и после этого продолжаю отчаянно и беззвучно раззевать рот.
– Наоми!
– пальцы горячие, как уголья.
– Это вы, Иван? Господи, господи, господи! Это вы?
– Это я.
– Святые Серафимы! Я вас нашла! Ктулху вас задери, Иван! Почему вы меня бросили? Я так надеялась... Так хотела... А вы...
– по-моему, со мной случилась истерика.
– Успокойтесь, девочка моя. Успокойтесь. Всё хорошо.
– Да где, к свиням собачьим, хорошо? Мы здесь, в темноте, а вокруг...
– дергая Ростова за запястье, я пыталась протащить его руку сквозь слишком узкое отверстие в решетке.
– Наоми, послушайте меня: сделайте глубокий вдох...
– Да какой вдох, вы что, охренели совсем? Здесь нечем дышать! Здесь просто нет воздуха, барон!