Триллер

Джейн бежала, адреналин в крови придавал ей дополнительные силы. Однако состязаться в скорости с грузовиком она не могла. Она отчаянно хватала ртом воздух и хорошо понимала, что будет, если парни ее настигнут. Джейн видела в их глазах охотничий азарт. Нужно где-то спрятаться, пока не показался грузовик, и надеяться, что увлеченные погоней парни пронесутся мимо. Она скрючилась в три погибели за шатающимся валуном, молясь про себя, чтобы ее укрыли вечерние тени. Грузовик, из которого доносился непристойный смех, просвистел буквально в двадцати футах от нее. Джейн короткими перебежками двинулась за ним и увидела, как машина снова повернула на шоссе. Очевидно, преследователи посчитали, что Джейн отправилась назад по собственным следам, и теперь решили поймать ее на дороге перед границей. Стало быть, придется топать по бездорожью. Девушка безумно устала, но заставила себя продолжить путь. Через полмили она оказалась в седловине между двумя вершинами. Внизу простиралась угрюмая темная гладь: Охридское озеро. По ту сторону озера ее ждала Македония. И свобода.

Она внимательно всматривалась в берег в поисках лодки, пусть даже самой плохонькой — лишь бы переправиться на ту сторону. Вплавь добираться было слишком далеко. В синеве сумерек она разглядела одинокую фигуру, латающую сети, но в ту же секунду услышала рев мотора и радостные вопли: проклятые албанцы снова ее заметили. Однако им предстояло ехать по извилистой дороге, в то время как Джейн могла напрямую спуститься с горы. Озеро протянулось на несколько миль, и большая его часть не охранялась. Это был ее единственный шанс. И она устремилась вперед, взметая ногами тучи мелких камешков и пыли, местами она съезжала на пятой точке, а один раз перекувырнулась через голову и пролетела несколько метров с расставленными в стороны руками, пока не восстановила равновесие и не смогла продолжить спуск.

На берегу в одиночестве сидел старик. Джейн ощутила прикосновение холодной стали к коже и поняла, что убьет его, если понадобится. Подобравшись ближе, она увидела шапку седых волос, почерневшие зубы, изрезанное морщинами загорелое лицо. Старик наблюдал за ней с бесстрастным видом — можно было подумать, что ему каждый день доводится встречать ошалевших западных женщин, сваливающихся с гор.

Она остановилась прямо перед стариком. Одежда ее была изодрана, из многочисленных порезов шла кровь.

— Пожалуйста, — выдохнула Джейн. — Вы должны перевезти меня через озеро. — Она показала рукой на противоположный берег. — Я могу заплатить. Валютой.

Вытащив бумажник Башкима, она сунула старику под нос доллары, евро и албанские динары.

— Это вам.

К ее удивлению, рыбак отпихнул бумажник с деньгами. Джейн занервничала и на смеси четырех языков закричала на старика. Тот, не обращая внимания на сумасшедшую девицу, протопал к кустам и извлек спрятанную в них лодку. На дне ее лежала древняя истертая веревка. Старик потащил лодку к берегу. Джейн кинулась ему помогать, одновременно благодаря на всех доступных ей языках.

— Но нам нужно поторопиться, — сказала она, оглядываясь через плечо и изображая жестами бег и погоню.

— Ska problema, — отозвался старик.

«Никаких проблем».

— Besa? — спросила Джейн.

В переводе с албанского «besa» означает торжественное обещание, клятву — понятие, ведущее историю с феодальных времен. Албанец скорее умрет, чем нарушит besa. Вот только были ли еще живы старые традиции?

Албанскую сторону огромного озера окутывали сумерки. В нескольких прилепившихся к склонам домишках электричества не знали сроду. На противоположном же, югославском берегу мерцали и манили к себе теплые красные и желтые огоньки.

Джейн помогла старику столкнуть лодку в воду и запрыгнула в нее.

Они отплыли ярдов на сто, когда из-за горы на берег вылетел ревущий грузовик. Молодые люди в нем были сердиты, словно разбуженный пчелиный рой. Некоторые уже наполовину разделись. Выскочив из машины, они бросились в воду и открыли беспорядочную стрельбу по лодке. Джейн и старый рыбак пригнулись; пули проносились совсем рядом, некоторые вздымали из воды фонтанчики брызг. Старик, что-то ворча себе под нос, продолжал грести; под кожей, словно набухшие веревки, выступили мышцы.

Девушка на всякий случай держала наготове пистолет, но рыбак, убаюканный равномерными взмахами весел и плеском воды, казалось, вообще не замечал пассажирку. Голоса постепенно становились все тише, а вскоре и вовсе смолкли. Поднялся ветер, и Джейн задрожала от холода. Они словно были подвешены в пустоте, парили где-то между мирами. Но вот далекие огни начали приближаться. Джейн голодными глазами смотрела на постепенно вырисовывающиеся в темноте отели и коттеджи. Вскоре лодка заскрежетала днищем об усыпанное галькой дно.

— Да здравствует Югославия! — воскликнул старый рыбак.

Джейн снова попыталась всучить ему деньги, но он резким жестом отмахнулся и приложил руку к сердцу. Старик исполнил besa.

Он помог девушке спрыгнуть в ледяную воду, доходящую ей до бедер. Джейн помахала ему на прощание и зашлепала на ватных ногах к берегу. Когда она снова обернулась, лодка старика быстро исчезала в чернильно-черной тьме. Наконец Джейн добрела до ближайшего отеля, сняла номер и заказала себе в комнату чевапчичи [79] с рисом.

79

Чевапчичи — популярное балканское блюдо: жареные колбаски из перемолотого мяса (говядины, свинины) с луком и приправами.

Когда в дверь постучали, она спросила:

— Кто там?

Ей ответили на одном из славянских языков, и она, приоткрыв дверь, увидела официанта с подносом. Она уже собиралась впустить его, как вдруг в коридоре материализовались двое мужчин в куртках-ветровках. Джейн хотела захлопнуть дверь, но один из незнакомцев оказался проворнее и сунул в щель ногу. Второй протянул официанту банкноту и произнес по-английски с американским акцентом:

— Спасибо. Вы свободны.

Мужчины прошли в комнату и закрыли дверь.

— Джейн, вы все сделали правильно, — обратился к ней первый. — Мы наблюдали с этого берега, на случай, если кто-нибудь будет переправляться через озеро. Вы, конечно, понимаете, почему мы не могли допустить никакого инцидента в международных водах.

— Но кто вы? Откуда вам известно мое имя?

— Довольно уже бегать. Пол как раз находился с нами на связи, и вдруг связь прервалась. Вы не против обо всем рассказать нам? — Он повернулся к напарнику. — Ник, будь добр, освободи Джейн от ее ноши. Она наверняка нелегкая. Где порошок, Джейн?

Но пакеты с белым порошком остались на том берегу Охридского озера, среди нагромождения скал, рядом с Башкимом. «Скорее, — со страхом подумала Джейн, — рядом с трупом Башкима». Но неужели эти идиоты решили, что она будет переходить границу со спрятанным в рюкзаке героином стоимостью в несколько миллионов долларов?

Джейн нащупала за ремнем пистолет и прикинула возможные варианты. Она ведь здравомыслящая девушка, а не одна из тех нервических особ, которые в два счета падают в обморок при любой оказии.