Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas
Шрифт:
Зала, в которой были размещены Проклятые предметы, отличалась от прочих, где они уже побывали, что, признаться, не было неожиданностью. Центр был свободен, стеклянные витрины протянулись вдоль стен. Кое-что Драко узнал: всякие проклятые драгоценности и домашние вещи — зеркала, уродующие лица смотрящих в них, украшения с наложенными на них кровавыми заклятьями. Большинство студентов, болтая, столпились у витрины со всякими средневековыми штуковинами — кубки, превращающие в кислоту свое содержимое, драгоценности, медленно отравляющие своего владельца. Голоса затихали, слабое эхо гуляло по мраморному залу.
Драко все это видел раньше, поэтому
Драко прекрасно знал, что там, на этих полках. Собрание книг по Темной магии — такого не найти даже в Хогвартсовской запретной секции: Некрономикон, фрагменты Книги Eibon, Unaussprechlichen Kulten by von Junzt, Рукописи Pnakotician, Саксонские отрывки, Cultes de Goule by the Count of Erlette — это все было собственностью его отца. Он встал позади Джинни, буквы на корешках стали четче, однако он не читал названия, слишком сосредоточившись на том, что она стоит перед ним, а сзади них целая толпа студентов, почтительно притихших в этой музейной атмосфере.
— Джинни? — окликнул он ее, она повернулась и вскинула взгляд. Сейчас или никогда. Драко глубоко вздохнул, схватил Джинни за запястье, она удивленно приоткрыла рот, собираясь что-то сказать, но он с силой притиснул ее к себе и поцеловал. Она оцепенела в его объятиях, губы ее дрогнули и неохотно приоткрылись, словно от изумления, на миг превратив этот поцелуй в какое-то подобие настоящего. Но только на миг. Иллюзии, что она растает, оказавшись в его руках, испарились в ту секунду, когда она отпрянула от него, а через мгновение ее руки уперлись ему в плечи, отталкивая его:
— Пусти! Пусти меня!
Он отпустил. Это не входило в его план, однако он не мог выдержать ее сопротивление и борьбу. На мгновение он поймал ее взгляд, полный боли и потрясения, и в тот же миг чьи-то руки сомкнулись на его руках и потащили его назад.
— Убирайся от нее! — взревел ему в ухо Симус Финниган.
С мрачной радостью Драко вывернулся и развернулся к нему лицом. Симус был не просто разъярен:
— Малфой, ты вообще — думаешь, что делаешь? — заорал он, захлебываясь бешенством до такой степени, что в голосе его зазвенели слезы, и Драко почувствовал какую-то вину. — Ты… ты — грязный слизеринец!
— Ревнуешь, Финниган? — тихо, чтобы его мог слышать только Симус, поинтересовался Драко. — Поди, тебе она не позволяет целовать ее так? — он мог бы продолжать в том же духе, однако воздержался, поскольку именно в это мгновение Симус вдарил ему по губам с такой силой, что голова Драко запрокинулась назад, а перед глазами все поплыло и снова прояснилось: он лежал на полу, а над ним стоял потрясенный Симус. Драко улыбнулся — выражение шока на лице Симуса стало еще сильнее — и сшиб его с ног. Тот вывернулся, ударив Драко локтем под ребра и получив в ответ мощный удар в лицо, вцепился в рубашку Драко, откидывая его назад и припечатывая кулаком под дых. Симус красочно ругался сквозь зубы, слова едва угадывались из-за ирландского акцента. Драко внезапно вспомнил, как лет в шесть он толкнул на землю Симуса и поколотил сломанной метлой.
А вещи-то не меняются, — мелькнуло Драко, когда он резко отдернулся в сторону, уворачиваясь от следующего удара, Симус рванулся за ним; сцепившись,
они покатились по полу, колошматя друг друга кулаками и пиная ногами. Драко едва слышал слабые вопли, несущиеся со всех сторон. Великолепно.В голове у него зазвучал озабоченный голос Гарри:
…Ты отвлек внимание, Малфой?
…О, да, — с некоторым удовлетворением ответил Драко, пригибаясь и уворачиваясь от очередного удара Финнигана, — можно сказать, отвлекаю.
…Сигнализация, — напомнил Гарри, — мне нужно, чтобы сработала сирена.
…Без проблем, — откликнулся Драко и, схватив Симуса за грудки, с силой толкнул его на стеклянную витрину с книгами по Темной магии. Симус захлебнулся воздухом, и Драко использовал возможность указать на него вытянутой левой рукой:
— Ступефай! — с пальцев сорвалась струя света, Симус пригнулся — и та врезалась в витрину за его спиной, тут же взорвавшуюся стеклянными осколками, разлетевшимися в разные стороны. Звук бьющегося стекла, крик изумления, сорвавшийся с губ Симуса, вопли одноклассников — все это перекрыл вой музейной сигнализации. Судя по всему, это был вой баньши — такой ужасающий и громкий, что все прижали руки к ушам.
Драко едва собрался последовать общему примеру, когда почувствовал, что его кто-то крепко держит за шиворот, поднимая на ноги. Краем глаза он заметил, что Симус находится в таком же положении — в крепких лапах музейного тролля-охранника. Зажмурившись, Драко услышал голос Гарри:
…Спасибо, Малфой.
…Да, пожалуйста. Сколько угодно.
— Гарри, подсади-ка Рона — произнесла Гермиона, — оглядывая опустевшую Выставку предметов неизвестного назначения Кентвела Дж. Макенфусса. Троица сбросила с плеч мантию — в ней не было смысла, поскольку в зале не было ни одной живой души. Сюда едва доносился крик, тролли все убежали — словом, что бы там на сделал Драко, отвлекая внимание на себя, это однозначно сработало.
— Что ж, на Малфоя вполне можно рассчитывать в случае, когда тебе нужны четко сориентированные по времени проблемы, — хмыкнул Рон, вставая на подставленные Гарри руки и поднимаясь; секундой спустя его руки уже нажали на стекло, за которым стояла вожделенная чаша. Он занес руку для удара…
— Подожди, — резко сказал Гарри. — Жди тревоги, — он сосредоточенно замер. — Драко сказал, что может это устроить, — добавил он, и в тот же миг комнату заполнил рвущий барабанные перепонки рев — пугающий, мрачный.
Вой баньши, — сообразила Гермиона, едва не вскрикнув. Рон, чтобы сохранить равновесие, ухватился за витрину перед собой. Не дрогнул только Гарри:
— Давай! — дернул он Рона. — Ну же!
Рон размахнулся и рукой, обмотанной полой мантии, с силой вдарил по стеклу. Звон битого стекла был похоронен под диким воем, доносившимся в зал. Рон сунул внутрь руку, раздвигая предметы — стеклянную бутыль, костяной нож, они вспыхивали синевой при прикосновениях — подбираясь к полке с чашей.
— Нет, только ничего не трогай! — вскрикнула Гермиона, но Рон не услышал этого за воем сирены: отодвинув нож, он схватил чашу и кинул ее Гермионе. Она вытащила из сумки измененную с помощью трансфигурации чашу из Трофейной залы школы, бросила ее Гарри, а тот передал Рону, который аккуратно установил ее на место и спрыгнул на пол. Гарри поднял правую руку, и Гермиона прочитала по его губам «Репаро» — стекло взлетело и встало на свое место в тот миг, когда сирена, выключенная чьей-то милосердной рукой, стихла.