Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas

Гэбриэл приподнял бровь.

— Надеюсь, это не всё, на что ты способен в качестве Прорицателя?

Теперь Рон отчётливо видел все вампирские черты: горящие чёрные глаза, бледную кожу, красные губы. Глаза Гэбриэла скользнули к Рисенн.

— Приветствую тебя, любимая.

— Гэбриэл… — она подошла и присела ему на колени. Чуть приподняв её голову за подбородок, он поцеловал дьяволицу в губы. С каким-то болезненным напряжением и интересом Рон следил за ними, не в силах избавиться от ощущения, что каждый из них в любой момент готов укусить другого.

— А меня вот никогда не целовали, — обронил Червехвост, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Тихо, Червехвост, — холодно произнёс Вольдеморт. — Мы здесь не для того, чтобы выслушивать и обсуждать твои романтические успехи или же нехватку оных. Ты говорил, что для меня появились новые сведения?

— Верно, — кивнул Питер Петтигрю и повернулся к небольшому существу, которое, при пристальном изучении, оказалось не гоблином, а просто маленьким безобразным человечком с огромными ушами и жёлтыми глазами, делавшими его похожим на миногу. — Ты был сегодня в Министерстве, Мортенсон?

— Где мне и положено, в крыле Малфоев, — с довольным видом кивнул человечек.

Вольдеморт приподнял безволосую бровь.

— О, шпион в доме Люциуса, Червехвост?

— Я не шпион, — возразил человечек. — Просто наблюдаю на тем, чем занимается Люциус Малфой и передаю это мистеру Петтигрю.

Вольдеморт взял кусочек рахат-лукума из коробочки у локтя и начал задумчиво его поедать. Рон впервые видел, чтобы он что-то ел. Ну, разумеется, не считая игральных костей.

— Да, естественно, — это разве шпион? — пробормотал он. — Ну так, поведай мне, вынес ли ты что-то полезное из своих наблюдений? Поскольку в противном случае, — он наклонился и пристально взглянул на Червехвоста, — кое-кому понадобится ещё один серебряный протез. В этот раз, скорее всего, нога. Или, возможно, даже голова.

— Без головы я не смогу жить, — заскулил Червехвост.

— А что делать — нет в мире совершенства, — откликнулся Вольдеморт.

— Я хочу узнать про Люциуса, — прошептала Рисенн, откинувшаяся на плечо Гэбриэлу. Одной рукой она ласкала ему волосы, а в другой держала бокал, полный тёмно-красной жидкости. И Рон вовсе не был уверен, что это вино.

— Мистер Малфой так и не вернулся сегодня в кабинет, — начал Мортенсон, — как и его товарищ…

— …белокурый юноша, о котором я уже говорил вам, — уточнил Червехвост.

— Я помню, — отрезал Вольдеморт, — помнится, я сказал тебе по этому поводу, что, коль скоро Люциус запал на несовершеннолетних мальчиков, это его личное дело.

— Наверное, это Драко, — не выдержал Рон и проклял всё на свете: какого чёрта он влез?!

— Я знаю, как выглядит Драко Малфой, — мрачно буркнул мистер Мортенсон, — вот он сегодня в кабинете как раз был…

— Да? — заинтересовался Вольдеморт.

— Именно. И привёл с собой подружку.

— О, у него есть подружка? — вопросительно приподняла бровь Рисенн.

Поверить не могу, — подумал Рон. — Меня похитили силы зла, уволокли за тридевять земель в какой-то замок в горах на краю земли; я окружён демонами и вампирами, а все вокруг обсуждают не что иное, как чёртову сексуальную жизнь чёртового Драко Малфоя. Да уж: нет в мире справедливости.

— Девушка с каштановыми волосами, — пояснил шпион. — Он называл её Гермионой.

— Она ему не подружка, — хором отреагировали Рон и Рисенн, первый — яростно, а вторая — словно это предположение её очень развеселило.

— Она подруга Гарри Поттера, — презрительно улыбнувшись Рону, уточнила Рисенн.

— Они разошлись, — не удержался Рон.

— Да? — с любопытством переспросил Червехвост. — А мне всегда казалось, что они будут вместе… Пока я был крысой, я думал…

— Заткнись, — приказал Рон.

— Думаю, Поттер станет изрядным бабником, — рука Гэбриэла решительно устроилась на бедре Рисенн. — Мальчики-подростки… особенно когда они знамениты, многое себе позволяют…

— Нет, они, правда, разошлись, — обрадовалась возможности посплетничать Рисенн. — Она подозревала, что он не до конца честен с ней в отношении чувств…

— ТИХО! — заревел Вольдеморт. — Вы что все — с ума посходили?! — его глаза загорелись. — Или вы забыли, что…

— Чаша, мой Лорд? — заискивающим и пылким тоном, который Рон особенно не переносил, спросил Мортенсон. — Четвёртый Благородный Предмет?

— Что с ней? — помертвевшим голосом спросил Вольдеморт.

— Чаша была с девушкой. Она трансфигурировала её во фляжку и носит на талии. Но это именно Чаша — я тут же её узнал.

Часть вторая: Обмелевшие небеса

В том зазеркальном мире, где расставанье — счастье, Где тени осязаемы, а мы не спим всю ночь, Где обмелело небо, а море стало бездной В том мире ты любовь ко мне не сможешь превозмочь. Элизабет Бишоп

Крутя в пальцах серебряную фляжку с противоядием, Гермиона сидела на кровати в спальне Виктора и Флёр. Ей удалось растормошитьДрако и заставить его выпить лекарство, после чего тот снова впал в беспамятство. Виктора, который перенёс его в спальню и положил на кровать, Флёр вышвырнула вон, прошипев: " Это всё ты виноват!"

Спальня была залита мягким медовым светом, навевающим Гермионе мысли об осенних вечерах и мурлычущих котах. Розовый свет факелов на стенах, красный балдахин над кроватью придавали бледному лицу Драко обманчиво здоровый вид.

— Лучше ему не будет, — мрачно пробормотала Гермиона. — Я думала, противоядие затормозит процесс, но этого не произошло. Я ума не приложу что делать.

Рядом с ней над Драко склонилась Флёр, её длинные волосы струились по плечам, занавешивая лицо юноши белым шёлком. Когда она взглянула на Гермиону, её синие глаза потемнели.

— Ты сказала — яд?

— Яд, — подтвердила Гермиона.

С сосредоточенным выражением лица Флёр коснулась пульсирующей жилки на шее Драко. Гермиона не могла отвести глаз от этой картины: похожие, как две капли воды, с бликами, что зажгли на их волосах факелы. Сошедшие с картины светловолосые фламандские ангелы.