Тринадцатая

Они были на середине короткого пути, когда заметили огромную толпу и, развёрнутый поперёк дороги, первый королевский экипаж с сорванными дверцами. Нигде не было видно ни лакеев, ни возницы, ни свиты Лилии.

Неверный меняющийся свет уличных фонарей позволял рассмотреть лишь волнующуюся тёмную массу магов. Иногда Розалии, которая пыталась сообразить, что происходит, удавалось выхватить из общей толпы чьё-то одержимое лицо с отчаянием во взгляде.

Приглядевшись, девушка рассмотрела, что мужчины, отталкивая друг друга, пытались перехватить друг у друга изрядно ощипанную Лилию, давно потерявшую свою белую шубку и теперь лишающуюся последних перьев. Маги, рыча, вырывали её из одних жадных рук только для того, чтобы она попала в другие такие же. И сразу целовали…

Лилия едва успевала сделать пару вдохов между этими жуткими поцелуями. Жемчужная маска слетела и давно превратилась в сор под десятками ног. Голова девушки сильно кружилась от нехватки воздуха. Всё тело, едва прикрытое обрывками платья, было покрыто синяками и немилосердно болело. Истерзанные губы опухли, она почти теряла сознание от ужаса, страданий и полного непонимания происходящего…

Вдруг невидимые сильные руки подняли тело девушки высоко над толпой. Яростный магический огонь широкой стеной оттеснил нападающих. Лилия в какой-то прострации почувствовала, что её осторожно прижали к горячей груди, унося из толпы. В панике девушка отчаянно вцепилась в невидимого защитника, как утопающий за последнюю надежду на спасение. Невидимость нервировала Лилию, не давала возможности спрятать зацелованное лицо. Она ощущала, что прижимается к чужому горячему телу, но зрительно перед глазами было пусто, из-за огненной преграды к ней тянулись маги, и это снова рождало панику. В жалких остатках лебединого костюма Лилию трясло не только от пережитого ужаса, но и от холода.

— Не бросай! Не отпускай! Спаси! — шептала девушка, нервно пытаясь взобраться по мужчине повыше, одновременно тесно прижимаясь к нему в инстинктивной попытке согреться.

Карош вынужден был сбросить невидимость.

— Тихо-тихо-тихо, Лиля. Всё! Больше никто тебя не тронет. — он уже принёс девушку к своей карете и, поскольку так и не смог отцепить её от себя, чтобы укутать и устроить в салоне с удобством, вынужден был сам устроиться на сиденье с Принцессой на коленях, и укрыл меховой полостью их обоих.

Розалия не стала мешать или помогать другу спасать сестру.

«Надеюсь, Карош не упустит такой шанс повернуть ситуацию со своей занозой в свою пользу», — подумала она. — «Только, что это за толпа ненормальных напала на неё?»

Через мгновение, Розалия с изумлением наблюдала, как ненормальные маги пытаются пройти к карете Кароша прямо сквозь огонь. На некоторых загорелась одежда, вспыхнули волосы.

Фупанец с Лилией умчался. А Розалия, которая не могла проехать, так как дорога была перекрыта, гневно вскрикнула:

— Да что же это такое! Сегодня все будто сговорились испортить мне первый бал! — и вылетела из кареты.

Толпа, нацеленная на уехавший экипаж Кароша, вдруг обратила внимание на второй королевский выезд и ещё одну девушку со свитой. Тёмная волна магов резко сменила направление, с фанатичным блеском в глазах мужчины пошли на вторую Принцессу.

Но это они зря… Розалия и так уже два своих первых раза поцеловалась случайно и не собиралась дарить следующую сотню поцелуев непонятно кому. Поэтому вмиг огромный смерч, осознанно сотворённый Озой, приподнял всю серую толпу невысоко над заснеженной поверхностью и, хорошенько раскрутив, по широкой дуге разбросал желающих целоваться с ней далеко по столице.

Путь на бал-маскарад был свободен.

К назначенному часу Принцесса Розалия въезжала на территорию Посольства Корин.

Глава 48

В сверкающем сотней настоящих свечей и таким же количеством магических светильников холле Посольского дворца, гостей встречала целая делегация: сам посол с супругой, Его Высочество Наследный Принц Тираш Коринский и его Первый Советник Рош Пламенный. Парадные костюмы мужчин отдавали дань теме бала лишь тем, что были дополнены узкими чёрными масками на глазах, что совершенно не скрывали их настоящий облик. Зато супруга посла выглядела весьма экзотично в костюме зайчика. Её невероятно узкое серое платье с белой меховой вставкой на груди, ниже талии было украшено прелестным круглым белым хвостиком, длинные заячьи уши крепились на крошечной шапочке, пристроенной в сложной высокой причёске, а широкая серая маска была щедро расшита такого же оттенка редким жемчугом. В таком костюме жена посла наверняка выглядела бы прекрасно и соблазнительно, если бы была немного моложе и весила хоть вполовину меньше всех встречающих вместе взятых.

Когда Рош впервые увидел эту гигантскую пожилую зайчиху, он споткнулся на последней ступеньке лестницы и растянулся у ног женщины.

— Наповал сражён Вашей красотой, леди Мартиния. Вы сегодня неотразимы, — пробормотал молодой маг, поднимаясь на ноги.

Так повелось на маскарадах в каждый сезон, что мужчины не особо утруждались созданием образов. Они, зачастую, старались найти применение уже имеющимся одеждам или просто дополняли костюм какой-либо новой подходящей к теме деталью. Зато женщины относились к подобным мероприятиям со всей ответственностью. В этом сезоне на маскарадах царила мода на костюмы животных, птиц или, на крайний случай, крупных насекомых. Поэтому в стенах Посольского дворца сегодня уже разгуливало несколько десятков кошечек всех окрасов, множество заек, лисичек, мышек, а также разных лебёдушек, ласточек, цыплят, пара козочек и даже одна лошадь.

Бальные платья магичек соответствовали выбранному образу по цвету и фасону, дополненные мелкими деталями в виде манишек и хвостов. Однако главную роль в маскарадном костюме каждой дамы играл соответствующий головной убор и, расшитая драгоценными камнями, маска на верхнюю часть лица.

В вестибюле, сбросив на руки лакею свою белую шубку, Розалия ещё раз внимательно осмотрела себя в огромном, на всю стену, зеркале и осталась довольна. Её фрейлины, по иронии судьбы, обе оказавшиеся в костюмах мышек, стояли по бокам Принцессы и тоже разглядывали себя так, словно впервые увидели. Троица получилась живописная: гибкая чёрная кошечка по центру была на голову ниже двух мощных серых мышей. «Грызуны» держали в руках свои длинные хвосты на манер короткого кнута и что-то в выражении их лиц, наполовину скрытых масками, подсказывало, что они легко пустят их в ход, при необходимости.

— Да вы мне всех ухажёров распугаете, — недовольно пробурчала Розалия.

Впрочем, чуть позже выяснилось, что беспокоилась она напрасно.

Тираш кинулся навстречу девушке, едва завидел её. Рош отстал на целых два шага.

— Я так счастлив, что ты пришла! — произнёс Принц, целуя кончики тоненьких пальцев, не прикрытые перчатками.

— Самая очаровательная кошечка, которая только встречалась в моей жизни! Счастлив приветствовать! — заливался соловьём Рош, в свою очередь, тоже целуя руку девушке. — Ваше Высочество, Розалия, Вы подарите мне первый танец?

— Не подарит. Она, как Принцесса, открывает со мной бал, — перебил его Тираш. — Позабыл правила этикета?

— Тогда второй, — тут же покладисто поправился Рош.

— Второй танец Её высочество танцует с послом, — безапелляционно заявил Принц.

— Третий?..

— Третий с дедушкой супруги посла.

— Четвертый?..

— Снова со мной! Уже не по протоколу, а просто как с кавалером.

— Пятый?..

— С дядюшкой Марошем.

— Шестой?..

— С почтенным профессором Жарошем.

— Но он еле ходит!

— Ничего! Сегодня он будет танцевать. Я позаботился.

— Позволь спросить, а, кроме тебя, кто-нибудь моложе наших родителей будет сегодня танцевать с Розалией?

— Конечно будет! Сын второго помощника посла, Марош.

— Ему пятнадцать! В таком возрасте, вообще, рановато бывать на таких мероприятиях.

— Ничего, для своего возраста он весьма разумный и перспективный молодой маг, поэтому сегодня я для него сделал исключение.

— Что не хватило на все танцы подходящих престарелых кавалеров для Розалии?