Тринадцатое небо

Мукеш провалился в глубокий сон. Сколько времени он проспал - неизвестно, а открыв глаза, увидел заплаканное лицо мамы и капельницу со стеклянными бутылочками.

– Очнулся!
– обрадовалась она, поглаживая сына по голове.

– Где я?

– В больнице - в первом меде. Здесь очень хорошие врачи, поставят тебя на ноги... Ты хоть помнишь, что произошло?

– Что-то припоминаю... Алина! С ней все в порядке?

– Все, хорошо, сынок. Тебе нельзя волноваться.

– А где она?
– настойчиво переспросил Мукеш.

– Наверное, в институте. Подожди, я порошу медсестру позвать Аркадия Сергеевича. Это он тебя оперировал... дай бог ему здоровья... До Мукеша наконец дошло, почему он оказался здесь.

Мама выглянула за дверь. В это время Мукеш медленно, превозмогая боль, повернулся к тумбочке, в надежде найти на ней телефон.

– Лежи, не шевелись!
– В палату зашел Аркадий Сергеевич.
– Ну что, друг, монету не потерял?
– приветливо улыбнулся он.

– Не знаю, надо в кармане рубашки посмотреть.

– Да там она, там, - сказала вместо него мама.

– Вот что, друг, для того, чтобы ты полетел вместе с нами в Индию, тебе придется хорошо потрудиться.

– Потрудиться? Скажите, что я должен сделать?

– Прежде всего, ты должен полностью выполнять указания мои и медсестры. Принесут таблетки - пей, назначу перевязки с мазями и уколы - будешь терпеть. Понял?

– Понял... Алина придет ко мне?

– Придет, но только через пару дней. Сейчас тебе нельзя много говорить. Только спать и пить.

– Буду стараться, - Мукеш попытался улыбнуться. Улыбка получилась вымученной, как и он сам...

... Он быстро шел на поправку. Молодая душа аспиранта жаждала любви и новых ощущений. Посему, болеть ему было некогда. Три недели Мукеш терпеливо переносил все прописанные ему процедуры - старался прийти в форму как можно быстрее. Алина забегала к нему после занятий каждый день и просиживала рядом часа по два. Он терпеливо учил её санскриту - заставлял вспоминать фразы и выражения. Девушка схватывала на лету.

– Умница, - сегодня он похвалил её очередной раз, - за время, пока я валялся на койке, ты вспомнила много слов! Еще грамматику подтянем, и тебе можно спокойно дебютировать в Дели.

– Ты классный, Мукеш Бхагават, - ответила ему на шутку Алина, и добрый..., но дебютировать мне еще рано.

– Напрасно ты так думаешь, лучше начать говорить сразу, чтобы барьер не возникал. И правильно писать, со временем, привыкнешь.

– Посмотрим, не будем загадывать, сейчас главное - твоё здоровье.

– Кстати, когда мне разрешат выписаться? Ты, случайно, не знаешь?

– Думаю, не раньше, чем через неделю.

– Вы не улетите без меня?

– У тебя в запасе есть еще время. Так что, отдыхай и ни о чем не беспокойся.

– О чем диспут?
– спросил Аркадий Сергеевич, заглянувший в палату.

– Да так..., - уклончиво ответил Мукеш, - просто беседуем.

– Алина, тебе пора домой, - папа строго посмотрел на дочь, - твоему другу надо отдыхать.

– Все, ухожу...
– девушка нехотя поднялась со стула.

Мукеш взял её руку и поцеловал ладонь.
– До завтра, - тихо сказал он.

– До завтра, - ответила Алина.

Папа дождался, когда дочь выйдет из палаты и прикрыл дверь. Мукеш недолго почитал принесенный одногруппником ксерокс конспекта, закрыл глаза, попытался сосредоточиться и... неожиданно оказался на берегу Ганга. Перед ним возникла фигура пожилого брахмана с длинной бородой, облаченного в белые одежды.

– Ты нужен нам, - брахман поклонился Мукешу.

– Зачем?
– удивился тот.

– Раджпутское княжество в опасности. Беда приближается.

– Но я еще болен.

– Идем со мной, - брахман взял его за руку и подвел к каменному храму.

Из дверей храма лилась музыка. Мощный поток энергии подхватил аспиранта и затянул внутрь. Перед ним возникло изваяние шестирукого Шивы, вращающего колесо.

– Дотронься до Сансары, - услышал он голос старца, появившегося из закоулков сознания, и послушно дотронулся.

– Теперь выпей, - старец поднес к его губам чашу.

Тот осторожно сделал глоток горьковатого отвара, секунду спустя осмелел и выпил содержимое до дна...

– Сынок..., - услышал он сквозь транс голос мамы, - ты спишь?

– Нет, просто лежу с закрытыми глазами.

– Мы тебе свежие фрукты принесли. Будешь?

– Мам, весь холодильник едой забит, а ты опять принесла. Алина тоже... столько есть я не в состоянии.

– Не ворчи, тебе надо кушать, чтобы быстрее поправиться, - отец поцеловал сына в лоб и полез во внутренний карман куртки...

– Это тебе...
– он протянул ему конверт, подписанный на английском языке.
– Письмо от твоего деда... из Дели.

Мукеш удивленно передернул бровями.

– С чего это, вдруг, он написал?!

– Не знаю..., но почерк точно его. И обратный адрес.

– Странно, мог бы и по электронной почте сообщение послать. Я на "фэйсбуке" есть.

– Мукеш, какая электронная почта, ему уже за восемьдесят лет!

– Ну да, я не сообразил, привык, что у нас народ на мякине разводят...

– Какая мякина! Это точно письмо от твоего деда!
– возмутился отец.

– Пап, не нервничай, сейчас прочитаю...
– Аспирант вскрыл письмо и достал листок с коротким посланием: "Мой единственный внук от старшего сына, сожалею, что видел тебя только на фотографии. Но время для нашего знакомства настало. Знаю, что скоро окажусь на небесах у Индры, но прежде, чем туда попасть, прошу: исполни просьбу старика - навести меня в Дели. Я первым протягиваю тебе руку, и чем быстрее ты пожмёшь её, тем лучше... Жду тебя с нетерпением. Вот мой адрес и телефон...". Внизу стояла подпись: Мишра Бхагават Шарма, Брахман".