Триумф Боло

Этот Боло за три года, которые они провели здесь, в Мире Думмера, ни разу не подал признаков жизни. Все говорят, что он мертв уже двести лет, погиб в последнем сражении с Денг, захватившими после этого планету. Никто в колонии не думал всерьез, что их Боло был опаснее падавших на него сосновых шишек. Но стена, окружавшая компаунд старых колонистов, продолжала разрушаться под стальной броней, иногда с грохотом оседали и обрушивались значительные ее участки.

Калима не хотела оказаться погребенной под грудой камней и стали.

И все-таки этот боров бросил ей вызов. Она потеряет авторитет среди местных подростков, если не примет его. А насмешка над отцом уколола ее больше, чем хотелось признавать. Нелегко быть единственным ребенком настоящего героя войны.

Всю свою сознательную жизнь она знала, что Мать никогда не простит майору Дональду Теннисону того, что он позволил себя убить. Калима не знала, что ей думать о смерти отца. Она вспоминала, как сидела у отца на коленях, слушая рассказы о службе, о боях, о флоте и о чудесах новейших моделей Боло. После школы она часами собирала информацию о Боло, о мирах, в которых побывал ее отец, о флоте. Долгое время она мечтала последовать его примеру и, когда вырастет, поступить в Космический военный флот.

Но вскоре после ее восьмого дня рождения пришла весть, превратившая ее мать в другого человека и вырвавшая из ее собственной жизни громадную часть. Весть пришла вместе с посмертной наградой за доблесть. Мать вышвырнула орден и погрузилась в работу. Калима тайком достала и припрятала наградной знак и постаралась посвятить последовавшие одинокие годы учению. Это стоило ей неимоверных усилий, потому что школа вдруг превратилась в скучнейшее место на свете.

Но работа ее матери окупилась. Результатом был не только новый дом в Мире Думмера, но и товарищ, который отвлекал от мыслей о прошлом.

Позади послышался приближающийся отчаянный собачий лай. Она поняла его значение, но продолжала идти в том же направлении. Суфи найдет ее без труда, но даже она не сможет остановить ее в этот раз. Она должна доказать всем, в том числе и матери, что дочь майора Теннисона не слюнявая размазня.

Боло действительно был зажат в рухнувших воротах. Она приближалась к обвалившимся стенам и все отчетливее видела боевую машину. От гусениц до башни было не менее пятидесяти футов. Бреши в броне говорили о страшном характере разрушений, полученных при выполнении воинского долга. Громадные «Хеллборы» покрыты красноватым налетом окислов. Отец рассказывал ей завораживающие истории о том, как трудно убить Боло.

Был ли этот Боло убит? Только потому, что все так думали...

Она задержалась вне зоны действия его противопехотного экранного заряда и подобрала камень. Что есть силы размахнулась и запустила его в сторону Боло. Камень почти долетел до гусеницы и шмякнулся на землю. Машина не реагирует. Стоит, слепо уставившись вперед, металлический труп, остающийся там, где замер двести лет назад.

— Гм. Может быть, действительно умер.

Сзади зарычала и три раза отрывисто гавкнула собака. «Ты плохая девочка»,— означало это.

Калима повернулась к своей няньке:

— Я тебе больше не девочка, Суфи. Мне уже тринадцать, и я прекрасно понимаю, что делаю.

Суфи один раз вильнула коротким хвостом. Это тоже было понятно: «Не смеши меня».

— Гм. Подойду поближе.

Суфи предостерегающе гавкнула и попыталась загородить путь к разбитой боевой машине.

— Даже не думай, Суфи. У Борова больше не будет повода называть меня курицей.

Суфи навострила уши, потом разомкнула челюсти в собачьей ухмылке.

Переполненная сознанием оскорбленного достоинства, Калима направилась вперед. Чем ближе она подходила, тем медленнее передвигались почему-то зашаркавшие ноги. Воронки были на каждом шагу, еще дальше даже перекрывали друг друга. Ступать стало труднее, она начала спотыкаться.

— Веселенький был бой, да, Суфи?

Она попыталась вообразить картину боя, но даже ее живое воображение отказывалось представить, что происходило на этом месте. Длинная прохладная тень Боло поглотила ее и заставила зябко поеживаться у подножия гигантской гусеницы. От края до края трака — десять футов. Она задрала голову, чтобы увидеть корпус. Броня изуродована, специальная поверхностная броня — отец называл ее аблативной — почти вся сорвана вражеским огнем.

Каждый фрагмент аблативной брони был выполнен в виде шестигранника; уложенные на корпус, они представляли собой как бы пчелиные соты. Но бoльшая часть этого сотового узора была сметена. Одинокие ячейки и участки остались, возвышаясь над основной броней на четыре фута. Значит, толщина аблативной брони была не меньше четырех футов. Основная броня боевого корпуса из кремнестали давно потеряла блеск.

Задрав голову, Калима всматривалась в лобовую броню.

Там должно быть его название, — пробормотала она. — Надо посмотреть.

Собака заскулила, когда девочка поставила ногу на ближайшую скобу и полезла наверх. Задержавшись, Калима подождала, прислушиваясь. Но Боло ржавел себе спокойно под осенним солнцем. Она полезла дальше. Название должно быть где-то здесь...

Вот оно. Боло Марк XX модель Б шесть-семь-ноль ГВН «Ужасающий» Третьей бригады «Динохром».

— Ух ты! Смотри, награды!

Несмотря на ржавчину и на царапины, она увидела шесть боевых отличий, все из разных миров.

— Бедный старый Боло. — Она забралась повыше, к самой башне. Боло был в длину вдвое больше, чем в ширину, и так плотно зажат в воротах, что даже атомным взрывом вряд ли его можно было бы высвободить.— Мистер Хиксон говорил, что флот даже не стал уничтожать твой командный центр. Денг сделали это сами. Двести лет назад. Нехорошо это — искать членов бригады «Динохром», чтобы поджарить их мозги. Несправедливо по отношению к ветеранам.— Она погладила щербатый корпус.— Может быть...— она вздохнула,— может быть, лучше, что ты погиб в бою.

Калима оглядела территорию компаунда. Сверху было хорошо видно, что все здания разрушены, выгорели, практически стерты с поверхности планеты. Наверное, здесь не оставалось даже скелетов колонистов.

— Жаль, что ты умер, шесть-семь-ноль. Хорошее было здесь местечко, пока не пришли Денг.

Суфи взвизгнула и бешено залаяла, привлекая ее внимание. Сначала Калима не поняла, что так взволновало ее няньку. Потом она почувствовала содрогание корпуса. Землетрясение? С расширившимися глазами она схватилась за скобу, чтобы слезть вниз, прежде чем на нее рухнули ворота и стены.

Ее оглушил скрежет металла, как будто гнулась арматура. Она обернулась, ища источник звука...

«Хеллборы» поворачивались.

Они двигались рывками, задерживались, снова прыгали на два дюйма. Где-то в глубине изуродованного Боло рычала машина. От этого звука Калима затряслась, уцепившись за верхнюю, скобу.

— Он вовсе не мертвый! Он не мертвый. А я здесь застряну...

Если она попытается спрыгнуть, он может открыть огонь из противопехотной пушки или включить экран. Что если она теперь никогда не сможет слезть? Никто не сможет ее спасти, не сможет даже подойти близко...