Трижды везучая

— Ты чего?

— За мной. — Он пошел в кухню и к заднему выходу. — Дурацкий кот Тесса, — сказал он, запихивая в карман кусок жареного бекона. — К реке побежал.

Мы прошли через заросли цветов мисс Ланы и вышли на берег. Оставшиеся от наводнения двухнедельной давности темные отметки на стволах деревьев были выше моей головы сантиметров на тридцать.

— Вон он, — сказал Дейл, завидев в кустах рыжий бок, и молнией метнулся в заросли.

Я было бросилась следом, но тут меня ослепил блик с поверхности реки. По течению реки плыла, неспешно переваливаясь с боку на бок, бутылка с поблескивающей на солнце крышкой.

— Дейл! — закричала я и уставилась на бутылку.

«Наконец-то, — шепнуло сердце, — наконец-то».

«Это просто мусор», — возразил мозг. Мусор, оставшийся от наводнения.

Я плюхнулась в черную воду, схватила бутылку и открутила крышку. Внутри, совсем как в моих снах, лежал свернутый листок бумаги. Письмо.

То, о чем я всегда так мечтала. Или нет?

Я представила, как полковник вытаскивает меня из реки, расстилает свой тюфяк под полным звезд небом или сидит за столом мисс Роуз, спрятав лицо в ладонях. Представила мисс Лану с полной охапкой сладостей перед ураганом, как она ведет меня в детский сад или склонилась над поминальной речью для мистера Джесси. Я вспомнила, как они смеются вместе со мной и меня укоряют, как учат меня управляться в кафе одной.

И тогда я попыталась представить на их месте кого-то другого.

— Мо? — позвал Дейл. Он стоял на берегу, бережно сжимая Спитца, а потом увидел у меня в руках бутылку. — Ого!

Я вытряхнула листок и развернула его, чувствуя, как бухает сердце и черная вода толкает меня в колени. Буквы расплывались, но я смогла прочесть.

— Что там? — спросил Дейл.

Я набрала полную грудь воздуха.

— Дорогая Мама с верховьев… — И тут голос подвел меня.

Дейл спрыгнул в воду, чтобы быть со мной рядом.

— Мне жаль, Мо.

Я подняла взгляд и увидела, как на парковку под тень большого явора въезжает «андербёрд». Из машины выбрался полковник. Он задержал взгляд на кафе, а потом широко потянулся под солнцем, залившим его белую рубашку и коротко стриженные волосы.

Дверь кафе громко впечаталась в стену. Мисс Лана выбежала к полковнику с широко распахнутыми руками. Он схватил ее и закружил, а на парковку с хохотом и криками уже высыпали все наши друзья и соседи, и каждый норовил похлопать полковника по спине.

И пока я смотрела на них, земля вновь вернулась мне под ноги, а на моем небе вновь зажглись звезды.

Я смяла листок.

— Спасибо, Дейл, — сказала я, взглянув на него. — Спасибо, что ты так сказал — что тебе жаль. Но только знаешь, а мне — нет!

Я с плеском выбралась на берег и метнулась через сад, слыша бегущего следом Дейла.

— Полковник! — закричала я. — Добро пожаловать домой!

Они с мисс Ланой кинулись мне навстречу.

— Спасибо, рядовой, — сказал полковник и прижал меня к себе. — Как же славно снова оказаться дома.

Благодарность

Многие люди помогали мне в создании этой книги, и я благодарна каждому.

Спасибо Родни Л. Бизли за любовь и терпение, с которыми он читал и перечитывал рукопись.

И писательнице Пэтси Бейкер О’Лири за поддержку и советы, а также всем участникам кружка писательского мастерства.

Спасибо моей семье и всем пишущим друзьям за их отзывы, любовь и поддержку, в частности Клэр и Мэйми; Нэнси и Бренде; Эллисон, Карен и Эйлин.

И наконец (по порядку, но не по значению), хочу сказать спасибо моему агенту, Мелиссе Йеглински из Knight agency, а также всем талантливым людям из Penguin/Dial, особенно партнеру и шеф-редактору Кэти Доусон, чье мастерское редактирование сделало эту книгу гораздо лучше.

Вопросы Шейле Тернейдж и ее ответы

Вопрос. Когда вы решили стать писателем?

Ответ. В первом классе. Я написала свой первый рассказ толстым желтым карандашом на бумаге в линейку из маленьких синих точек. Моей учительнице он понравился, и она позволила мне прочитать рассказ третьеклассникам, которые казались мне тогда сущими гигантами. До сих пор помню свое чувство: вот оно. Этим я и хочу заниматься. Я стану писательницей.

В. Но как ребенок с фермы стал писателем?

О. Если ты пишешь, ты — писатель, и неважно, где именно ты живешь. У меня был отличный старт. Я выросла в окружении замечательных рассказчиков, к тому же родители много читали мне в детстве. Как только я научилась читать, мама записала меня в библиотеку. Вокруг меня всегда было много книг, а если ты живешь за городом, времени на чтение у тебя с избытком.

В. Вы учились писательскому мастерству в школе?

О. В старших классах и колледже я занималась в журналистском кружке и до сих пор хожу в такой же в местном колледже. Мне нравится знакомиться с другими писателями — друг у друга можно многому научиться. Творческие люди всегда очень интересные собеседники.

В. Вы пишете каждый день или ждете вдохновения?

О. По-разному. Если сроки поджимают, пишу каждый день. Если нет, то могу и не писать. Но я всегда нахожусь в поиске подходящих историй, и если вдруг услышу такую, то сразу ее записываю. Что до вдохновения — иногда оно приходит, а порой — нет. Когда слова сами льются из-под ручки, писать легко, но, даже когда делаешь это без вдохновения, результат получается не хуже, потому что я потом все равно очень многое переписываю. Править написанное для меня очень важно — и заниматься этим тоже интересно.

В. Что самое приятное в работе писателя?

О. Тот момент, когда — щелк! — и ты понимаешь, что история заработала. Иногда это случается совершенно неожиданно. Я всегда стремлюсь добраться до этого щелчка, но каждый раз он кажется мне сущим волшебством.

В. Что самое сложное в работе писателя?

О. Верить, что этот щелчок неизбежен.

В. Я слышала, что у писателей есть хитрость — они пишут в пижамах. Правда или нет?

О. Некоторые, может, так и делают, но я пишу в обычной одежде. Сейчас, например, на мне футболка, шорты, и я без обуви. Писать босой — вот моя собственная хитрость. А пижама с утра до вечера, скорее всего, испортит мне настроение, да и собака не поймет.

В. Как вы придумываете хороших персонажей?

О. Никак. Они сами меня находят. Рассказывают мне свою историю, а я слушаю и записываю. Иногда все начинается с одного-единственного словечка или предложения — или вспышки эмоций. Я не пытаюсь довести историю до совершенства, а просто пишу так, как слышу. А уже потом полирую эту запись, превращая ее в историю. Звучит, может быть, странновато, но так бывает у многих писателей. Музыканты точно так же слышат будущую мелодию в голове, а художника так же увлекает игра света и тени.