Трое из Лукоморья

К зеркалу меня подпустили лишь после того, как всё было кончено. То бишь после того, как меня сделали законченной невестой. Взглянув в зеркало, я покачнулась на непривычно высоких каблуках и чуть не испустила дух, так и не добравшись до мэрии. С той стороны стекла на меня смотрела совершенно чужая, незнакомая женщина. Была ли она красива? Бесспорно. В её пользу говорило всё: и изящно уложенные на затылке волосы, и игриво выбившаяся волнистая прядь, и идеально подведённые глаза, и длинные густые ресницы, и чудесная фигура с осиной талией (как бы не грохнуться в обморок от этого корсета!)… Вот только она не была ведьмой. От ведьмы в ней не было ровным счётом ничего. Кроме, разве что, зелёного цвета глаз. Что ж, остаётся утешаться тем, что главное в человеке — не внешность, а то, что в душе. Буду надеяться, что моя душа достаточно черна, чтобы компенсировать избыточную белизну фаты и платья.

Я вышла из салона, покачиваясь не то от ужаса, не то из-за каблуков. То, что они высокие, — это ещё полбеды, но уж больно неустойчивые. И зачем я только на них согласилась?

— Элена, вы в порядке? — озабоченно спросила Дара. — Вы бледная, как смерть.

— Стараюсь соответствовать цвету платья, — ответила я. — Что скажешь про мой внешний вид?

— Вы выглядите потрясающе! — восторженно заявила она, прижимая руку груди в знак собственной искренности.

— Да, это, пожалуй что, верное слово, — согласилась я. — Сама я, во всяком случае, точно потрясена.

— Неужели вам не нравится? — изумилась Дара.

— А что здесь может нравиться? — отозвалась я. — Ведь это же совершенно другая женщина. Какое мне дело до того, как она выглядит?

— А вот я совершенно уверена, что Ярослав просто потеряет голову, когда вас увидит! И сразу же побежит за настоящим священником.

Как ни странно, эти слова придали мне бодрости, и я зашагала веселее, с высоко поднятой головой. Даже каблуки почти не причиняли неудобства.

Жених и священник, как и положено, ожидали нас на пороге мэрии. Не у той двери, через которую мы проникали в здание ночью, а возле центрального входа. Когда мы подошли, Ярослав и вправду смотрел на меня достаточно долго, но вот с какими именно эмоциями, по его лицу было не определить. Карасик очень забавно выглядел в наряде священника. Ряса была ему определённо велика, а движения казались немного неуклюжими.

— Почему нас никак не зовут внутрь? — поинтересовалась я, когда большие часы на площади показали два часа десять минут.

— Видимо, это такая традиция, — заметил Ярослав. — Она нужна для того, чтобы у жениха или невесты была возможность передумать и вовремя убежать.

— Я бы точно убежала, если бы меня ждала настоящая свадьба. Хотя…так вот в чём дело! — воскликнула я. — Теперь я понимаю, для чего нужны такие высокие каблуки и туго затянутый корсет! Туфли ещё можно скинуть, но вот с такой дыхалкой точно далеко не уйдёшь.

— Не беспокойся, я бы тебя догнал, даже если бы никакого корсета не было.

Я удивлённо взглянула на Ярослава. А что это он имел в виду?

Дверь совсем чуть-чуть приоткрылась, и показавшаяся в ней половина лица официально улыбающейся девушки радостно сказала:

— Вас позовут через две минуты!

После этого дверь резко захлопнулась, чуть не отхватив половину моего носа.

— Ну что ж, давайте готовиться, — торжественно заявила я.

Карасик принялся нервно перелистывать страницы священной книги, готовясь к исполнению непривычной роли. Ярослав торжественно взял меня под руку; Дара, спустившись на несколько ступенек, подхватила белоснежный шлейф.

— Улыбайся, — тихо сказала я Ярославу и подала ему пример, демонстрируя зубы отсутствующим пока зрителям.

— Мне не положено улыбаться, — возразил он. — Женихи обычно не улыбаются.

— А что они делают, плачут? — осведомилась я. — Ну, если будет плохо получаться, ты только скажи. У меня очень острые каблуки, и я с радостью наступлю тебе на ногу, чтобы помочь справиться с ролью.

— Я в тебе и не сомневался, — заверил он.

— Чем ехидничать, лучше смотри и радуйся, какая тебе досталась невеста, — заявила я. — Где ты ещё такую найдёшь?

— Это точно, нигде, — подтвердил Ярослав. — Но жених у тебя, согласись, тоже ничего.

— Да, пожалуй, ничего, — признала я, искоса окидывая взглядом воина, облачённого в традиционную свадебную одежду — чёрные брюки и свободную бедую рубаху с широкими рукавами и большим воротником. Верхняя пуговица была расстёгнута, слегка приоткрывая загорелую грудь. — Но я уверена, что если как следует постараюсь, то сумею найти в тебе недостатки.

— Попробуй, — милостиво согласился он.

— Наверняка ты не умеешь мыть посуду, — принялась загибать пальцы я.

— Какую посуду? — воскликнул он. — Готов поспорить, что ты не умеешь готовить!

— Это я-то не умею готовить?! Да тебе просто не доводилось попробовать мою стряпню!

— Вот то-то и оно, что не доводилось! — подхватил Ярослав. — А всем известно, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.

— Путь к сердцу мужчины лежит через совершенно другое место, — возразила я.

— Что ты имеешь в виду? — подозрительно нахмурился он.

— Я имею в виду через мозг. А ты о чём подумал?

Он собирался сказать что-то язвительное, но нас бесцеремонно прервали. Дверь торжественно распахнулась, и несколько служащих, все при параде, под звуки музыки провели нас к алтарю. Массивное кольцо на безымянном пальце Ярослава ослепительно сверкнуло. Мы остановились у алтаря. Карасик занял предназначенное для священнослужителя место напротив и нас и, открыв книгу, принялся говорить:

— Братья и сёстры! Мы собрались здесь, перед алтарём Богов-Близнецов, чтобы увидеть, как этот мужчина и эта женщина ступят на благословенную стезю, именуемую браком…

— Жених! Жени-их! — Я легонько ткнула Ярослава в бок. — Ты куда смотришь??? Уж если хочешь смотреть на меня, будь добр, подними взгляд повыше. На уровень моего лица.

— Да я тут просто подумал, — шепнул он, — может, когда это всё закончится, нам стоит устроить брачную ночь?

— Это кто же должен будет держать свечку, чтобы брачная ночь получилась ненастоящая? — поинтересовалась я, тихонько хихикая, благо под вуалью незаметно.

— Я предлагаю устроить самую что ни на есть настоящую, — пояснил Ярослав.

— Что, брачная ночь без свадьбы? — игриво поинтересовалась я.

— Вот только не надо строить из себя невинную девочку, — прошептал он. — Всё равно не поверю.

— Жаль. А я-то думала, что хоть в этом платье у меня раз в жизни получится.

— Должен признать, что выглядишь ты сногсшибательно.

— Спасибо. Тогда признаюсь в ответ, что эта романтическая рубашка тебе тоже идёт.

— Элена? Элена!

Только тут до меня, наконец, донёсся голос Карасика.

— А? Что? — мило улыбнулась я.