Трофей для волчьей стаи

— Уже поздно, тебе пора спасть, — безэмоционально сказал Сайхал.

Я посмотрела на жрицу. У меня еще были вопросы, на которые я бы хотела получить ответ.

— Меня разместят в другом крыле. Завтра у нас будет возможность все обсудить.

— Спасибо, — сказала я.

Что за человек эта жрица? Добрая ли она или ей что-то нужно? Я не знала. Но она спасла мне жизнь, однозначно. И знает, как спасти моих друзей…

Она могла раскрыть многие тайны. Возможно, я даже расскажу ей про свой сон. Но прежде, нужно поговорить с ней больше и точно понять, друг ли она или враг.

— Встретимся завтра, — сказала она и слабо улыбнулась. Я так же ответила ей улыбкой и вошла в уже открытую дверь.

Глава 25

Битва не была жестокой. Я не стал убивать никого из Совета, лишь проучил.

Доставило ли мне это удовольствие? Отчасти. Я не любил кровопролитие и был бы рад, если бы Совет вел себя иначе.

А так — у меня не было выбора. Совет, однажды не послушавший альфу, не послушает его снова. А значит, альфа слаб и не может отвечать за свою стаю, если Совет может в любой момент кинуться на него и вгрызться в глотку.

Я наказал каждого, кто посмел кинуться на Айрин, каждого, кто кричал, каждого, кто решил, что моё слово для него — пустой звук.

Мой волк устало вышел из зала и направился к моим волчицам. Сейчас он доминировал над моей человеческой сущностью.

Мне нужны были животные эмоции, чистые, без примеси совести и жалости. Мне нужен был гнев и ярость.

Поэтому я дал свободу своему волку, которой он воспользовался.

Теперь его тянуло к моим волчицам. Его тянул цветочный запах, и я не был настроен отказывать ему в желании увидеть Айрин.

Убедиться, что с ней все хорошо.

Преодолев коридоры, я вышел к знакомой комнате. Вошел внутрь и вдохнул полной грудью запах цветов.

Я надеялся, что Айрин уже спит. Слишком было поздно, когда я пришел. Еще не наступило утро, но ночь уже растворялась в рассвете.

Но вместо спокойного цветочного аромата, столкнулся с другим. Она пахла чем-то соленым.

Всхлипы с кровати напугали меня. Я подошел ближе, чтобы рассмотреть, как она? Почему стонет? Неужели заболела?

Это испугало и моего волка, он внимательно всматривался в лицо девушки, которое было красным и мокрым.

Когда Айрин открыла глаза и столкнулась со взглядом моего волка, она не вздрогнула. Лишь слабо улыбнулась.

— Я рада, что ты в порядке, — сказала она искренне.

Мой волк сел и наклонил голову, пытаясь понять, что именно происходит, почему человеческая самка плачет.

— Мне грустно, — словно ответила она на мой немой вопрос.

Мой волк потянулся к ней, положил голову на кровать. Айрин снова улыбнулась и нежно погладила рукой по голове.

— Мне страшно и одиноко. — Призналась она — Я переживаю за медвежонка и барса. Их ведь убьют, да?

Ответить я не мог и не хотел. Судьба Айрин была не решена, а вот судьба остальных трофеев предрешена изначально… Девушка явно была привязана к животным, и огорчать ее лишний раз не имело смысла.

По крайней мере, сейчас у меня не было на это сил.

— Знаешь, ты так оскорбился, когда я назвала тебя животным, — сказала она, вытирая лицо. — Но не стоило. Ведь животные намного лучше людей. Они искренние и верные.

Заглянула прямо в глаза и продолжила.

— Медвежонок готов был за меня умереть. А ведь знал меня всего пару дней. Он ловил для меня рыбу. Я пыталась его прогнать, а он все равно был рядом. И барс, он мог бы убить меня, растерзать, но вместо этого ласкался к моим рукам, верно заглядывал в глаза. И я точно знала, что не предаст, что пойдет со мной… Ведь ему нет смысла врать. Понимаешь?

Мой волк облизал соленые руки. Айрин снова улыбнулась и снова положила руку на голову.

— А люди, они другие. Коварные, жестокие и злые. Ты спрашивал, кто такой Эштон. Он мой жених, — ответила она с заминкой. В ее запахе было столько боли и грусти. — Я рассказала ему о своей метке. Единственному. И он продал меня за золото. А я думала, что он любил меня. Ведь я любила…

Слезы потекли по щекам девушки. Она убрала руку с моей головы и обеими руками стала пытаться стереть со своего лица все следы грусти.

Я злился, как и мой волк. Еле сдерживался, чтобы не зарычать. Если бы Айрин была моей волчицей, я бы оберегал ее. И ни за что бы не отдал.

Она стоит намного дороже любого золота. Редкий, горный цветок, который ее идиот-жених отдал за монеты.

Такая несчастная и… одинокая. Никто не вступился за нее.

Она, как ребенок, привязалась к животным, которые заботились о ней. Словно сама, маленький дикий зверек, нуждающийся в защите.

Но теперь я рядом и больше никто не обидит ее.

Больше она говорить не хотела, просто обхватила себя руками и свернулась калачиком. А мне не хотелось ее оставлять. Такую ранимую и несчастную.

И мой волк полностью меня поддерживал. В один скачок он запрыгнул на кровать и улегся рядом, слушая, как она всхлипывает.

Я терзался между желанием сменить сущность и поговорить с ней, но внутренним чутьем чувствовал, ей не нужен сейчас человек и слова.

Айрин нужен тот, кому она может доверять, кто будет молчать. Девушке легче довериться волку, чем мужчине. Поэтому я позволил остаться волку.

Через какое-то время, она успокоилась, положила на моего волка руку и сказала: