Трофей для Зверя

Мел бережно притронулась к русым волосам, потом провела пальцами по чумазой щеке.

— Ты такая хорошенькая.

В янтаре заблестели слезы. Эсса поджала яркие, пухлые губы, словно боялась издать хотя бы звук.

— Теперь все будет хорошо.

После этих слов ее прорвало. Она заревела. Горько навзрыд, и бросилась на шею к Мелене.

— Тише, тише, — та гладила ее по спине, с трудом проглатывая горький ком, перекрывающий горло и мешающий дышать, — ты в безопасности.

Попытка отцепить от себя детеныша безнадежно провалилась. Маленькие ручки оказались такими сильными и цепкими, что Мел смирилась. Наоборот, подтянула девочку к себе и усадив на колени, тихо покачивала из стороны в сторону.

Она не умела рассказывать сказки, не знала песен и добрых историй, которые обычно рассказывали детям перед сном, поэтому просто начала говорить:

— Хочешь, я расскажу тебе про Милрадию? — и не дожидаясь ответа, — она большая и очень красивая. На западе ее омывает Рыжее море, на востоке за рекой Стер, раскинулись степи. На Юге — солнечный Чаэр, а на севере — Сторожевая Гряда. За ней спряталась Долина Изгнанников, а еще дальше Андракис. Ты когда-нибудь слышала, про Андракис?

Прислушиваясь к ее спокойному голосу, девочка затихла и перестала всхлипывать.

— Он большой. И странный. Раньше он казался злым, но теперь я понимаю, что это не так. Так живут такие же люди, как и мы. Только некоторые из них умеют использовать магию.

При слове «магия» девочка встрепенулась и посмотрела с интересом.

— Хочешь фокус?

Она кивнула. И тогда Мел, уже привычно обратилась к своим силам и направила их на каменный пол, поднимая из него крылатую фигуру. Маленькую рысь, точно такую же как сама Эсса.

— Нравится?

Эсса коротко кивнула и улыбнулась.

— А еще в Андракисе живут кхассеры. Крылатые звери. Как и ты. Они разные и совсем не такие плохие, как я думала раньше…Я уверена, что ты побываешь в Андракисе. Тебя непременно туда отвезут и покажут замок императора.

Она знала, что Маэс не оставит малышку на произвол судьбы и сделает все, чтобы девочке было хорошо. И это правильно. Хватит с нее бед и лишений. Пусть будет счастливой за них за всех.

— Что скажешь?

Эсса молчала.

— Не можешь говорить?

Удрученно покачала головой.

Сколько же времени она провела в зверином обличии, раз не помнит какого это, говорить по-человечески? Да и с кем она особо говорила? С чокнутым папашей? Или с Софи, которая тоже спряталась в безумии от жестокой реальности?

— Ничего. Тут знаешь, какие чудотворцы есть? Они мигом тебя и говорить научат, и петь, и даже танцевать.

Эсса угрюмо нахохлилась, а Мел прикусила язык. Откуда маленькая рысь может знать, что такое танцы?

Она наклонилась к ней ближе и прошептала на ухо:

— Скажу по секрету, я тоже не знаю, что такое танцевать. Ни разу не пробовала. Представляешь? И петь я, кстати, тоже не умею.

Никто никогда не пытался ее этому научить. Вейлору нужна была послушная, дрессированная псина, натасканная на поиск других одаренных и способная без раздумий пожертвовать жизнью ради спасения короля.

Он приглашал к ней лучших учителей по истории и военному делу, часами гонял на полигоне, отдав распоряжение тренерам — не щадить. Вместо танцев она занималась с мечом. Вместо песен — наизусть зубрила учебники по стратегии, составы ядов и записки боевых мастеров.

Мел отрешенно думала о своей ущербной жизни, но себя как обычно не жалела. Только надеялась, что у племянницы все сложится по-другому, и она узнает, что такое детская беззаботность и радость. Познает прелести взросления и первой любви. Найдет друзей и единомышленников, с которыми захочется разделить жизненный путь, успехи и трудности.

Пусть у нее все будет хорошо.

Мел говорила и говорила, а девочка слушала как завороженная. И ни одна из них не заметила, что в палате кроме них уже кто-то есть.

***

Когда это случилось, Маэс был над городом. Кружил, проверяя купол установленный Мортом для защиты города, и внезапно почувствовал, как изнутри затопило горячим. Полноводной рекой хлынуло ощущение присутствия. Он даже сбился, неровно взмахнув крыльями, и провалился на десяток метров вниз. Потом поймал сам себя и ошалело осмотрелся по сторонам. Никто ничего не заметил. Это ощущение было только у него, и настойчиво тянуло вниз. В крыло лекарей.

Неужели очнулась?

Во дворе он приземлился уже в человеческой форме. Взлетел по широким каменным ступеням и, сам не помня, как, преодолел расстояние до входа в лазарет. Кажется ему кто-то попадался на пути и пытался с ним говорить, но император никого не слышал и не замечал. Вся его суть свелась к пульсирующей нити, ведущей к Мел.

Уже на подходе он остановился, пытаясь совладать с тем, как кипело внутри. Это оно да? То самое чувство, о котором все говорят с придыханием?

Бесшумно приоткрыв дверь, он шагнул внутрь. Прошел по длинному узкому коридору к безмолвной палате, в которой бывал каждый день. Сегодня оттуда доносился тихий голос, от которого все внутри сжималось и вибрировало.

Жива. Выкарабкалась.

А больше ничего и не надо.

Словно тень он перешагнул через порог и замер, глядя на Мел и незнакомую девочку, сидящую у нее на руках.

Хотя почему незнакомую. Он прекрасно знал кто это. Маленькая рысь, которая тосковала все это время и даже отказывалась от еды, не говоря уже о том, чтобы показаться кому-то в человечьем обличии. А теперь она доверчиво льнула к Мелене и выглядела совершенно обычным, беззащитным ребенком.

Наконец, Мел почувствовала его присутствие. Резко обернулась и, столкнувшись с ним взглядом, замерла. Эсса тоже подскочила, испуганно уставившись на большого сильного мужчину.

— Тише, свои, — Мел обняла ее, — ты же знаешь его.

Девочка покраснела до кончиков волос, задрожала, но удержалась от перевоплощения в звериную форму.

Маэс счел это хорошим знаком и медленно, стараясь ее не напугать, подошел ближе.

— Привет, — произнес тихо, опускаясь рядом с ней на корточки, — ну что, давай знакомиться?

Он протянул ей широкую ладонь. Эсса хмуро уставилась на нее, но идти на сближение не спешила. Только после одобрительно кивка Мелены, набралась смелости и прикоснулась. Робко и будто через силу. Замерла, когда мужские пальцы аккуратно сжали ладошку, и выдохнула, только когда он отпустил.