Трогать запрещено

– Что это значит? – приходит моя очередь хмуриться. – Зависит от твоих денег?

– Эти отношения в прошлом. Я сам с ними разберусь, тебя они никоим образом не должны касаться, – размыто съезжает с темы Титов. – И да, я не хочу, чтобы кто-то совал свой нос в наши с тобой дела. Ни друзья, ни враги. Не волнуйся, Котенок.

– Я не волнуюсь, – отвечаю, натянув улыбку. – Мне просто не понравилось, как она на меня презрительно смотрела.

– Юль, – Дан чуть склоняется ко мне, – это и есть борьба. Понимаешь? За нас. И это не единственная пара, которая осудит наш союз. Да, они предвзяты, потому что знают мою бывшую. И таких будет немало. Поэтому, – целует меня в висок, – я сделаю все возможное и невозможное, чтобы наш мир был только нашим.

– Спасибо.,

– А теперь улыбнись, – просит он, смотря на меня с нежностью. – Все хорошо.

Киваю и выполняю просьбу Титова. Улыбаюсь так ярко и с такой нежностью, насколько вообще возможно.

Мы позволяем себе расслабиться и принимаемся за принесенную официантом еду. Все очень вкусно. Не хочется никуда торопиться. Поэтому болтаем ни о чем и смеемся. Много и громко. Наслаждаемся последним вечером на базе и обществом друг друга.

Дан ведет себя так, будто напрочь забыл про встречу с другом. Я же все не могу выкинуть ее из головы. Встречу и слова Богдана про “борьбу”. Мне нужно быть готовой и научиться защищать себя. Нас. Потому что “мы” – это главное для меня. Все остальное второстепенно…

После ужина мы возвращаемся в свой номер. Вваливаемся в открытую дверь, хохоча и много, очень много целуясь! Снова не можем отлипнуть друг от друга. Хочется нежиться в любимых нежных руках, подставляться под его горячие и требовательные губы.

Что там Ника говорила про возраст? Все это чушь и выдумки! Некоторые с годами становятся только лучше. Как благородный напиток.

– Юлька, – шепчет мне на ушко Дан, обнимая все крепче.

Мы скидываем ботинки, и моя шубка тут же летит в сторону. Пальто Дана тоже. Его ловкие пальцы добираются до молнии на моем платье, расстегивая. Ткань мягко сползает с плеч, упав к ногам. Горящий взгляд Богдана будоражит и возбуждает. Лаская, проходится по моей фигуре.

Хочется отдаться ему. Хочется любить его. Но я стою и стараюсь отогнать от себя чувство неловкости. Мне все еще непривычно стоять перед кем-то вот так, почти полностью обнаженной. Кожу слегка покалывает, словно взгляд Титова осязаем и щупает каждый плавный изгиб.

Я кокетливо прикусываю губу. Мне все еще не верится, что мы вместе! Что можно вот так смотреть на мужчину своей мечты, беззастенчиво разглядывая, видеть его желание, видеть вожделение и жажду в его глазах. Это потрясающе!

– Красавица, – говорит охрипшим от желания голосом Титов.

Тянется к пуговицам на рубашке, расстегивает их одну за другой. Медленно и соблазнительно. Надвигается на меня. Я же перешагиваю через платье и отступаю, улыбаясь. Пульс начинает частить, разгоняясь до сверхскоростей. Желание прокатывается жарким огоньком вдоль позвоночника, взрываясь где-то в низу живота. В полумраке номера так волнующе и интимно слышно только наше дыхание.

Я отступаю, Дан наступает. Это похоже на охоту. Я знаю, что мой охотник обязательно получит свое. Только вот я не зверек. Но это будет в другой раз. Сегодня играем по его правилам. Я лишь подыграю.

Рубашка Титова летит на пол. Я залипаю взглядом крепкой и мощной грудной клетке, на кубиках и косых мышцах живота, что соблазнительно сужаются, прячась под брюками. Нельзя быть равнодушной к такому телу! К такому мужчине. Который смотрит так, будто готов тобой пировать целую вечность напролет.

Дан расстегивает ремень на брюках. Следом пуговица, молния. И уже спустя пару секунд остается в одних боксерах. Еще пара шагов, и он на меня накинется. Этот сумасшедший огонь в его глазах заразителен! Я взвизгиваю, когда понимаю, что Дан сейчас сорвется и, крутанувшись, улепетываю что есть сил. Дан за мной с возгласом “куда?”.

Хохоча во весь голос, я врываюсь в ванную. Забираюсь в душевую. Дан, улыбаясь, настигает меня. Прижимаюсь спиной к прохладной стене, мурашки атакуют мое тело.

– Попалась? – улыбается Титов и заходит в душевую следом.

– Угу, – киваю, закусывая нижнюю губу. – Кажется, попалась…

– Иди сюда, – тянется ко мне.

Я послушно падаю в его руки. Запрокидываю голову, заглядывая в его глаза. Наши губы сливаются в поцелуе. Его язык у меня во рту, а руки Дана везде! Щупают нетерпеливо, гладят, ласкают, сжимают. Мое дыхание тут же срывается. Он подхватывает меня на руки, усаживая себе на бедра. Я ногой цепляю кран, открыв воду. Холодную!

Взвизгиваю от неожиданности.

Закатываемся в смехе, переглядываясь.

– Бодряще, – улыбаясь, говорит Дан.

– Еще как! – щелкаю обратно, закрывая ледяной поток, и сама тянусь к его губам. – Продолжим?

Титов хрипло смеется мне в губы, но и не думает протестовать.

Из ванной мы выходим нескоро. Я потерялась во времени. И Дан, кажется, тоже. Подхватывает меня на руки и несет на кровать, осторожно укладывая. Рядом устраивается.

Я тут же обвиваю руками любимого громадного мужчину и закидываю ножку. Утыкаюсь носом в грудь. И так хорошо, так спокойно, что не замечаю, как засыпаю, слушая, как ровно и сильно бьется его сердце.

А вот утро начинается со звона будильника.

– Не хочу, – сонно хнычу в подушку. – Не хочу, чтобы эти дни заканчивались...

– Да брось, будет еще лучше! – тихо хрипло посмеивается надо мной Дан. – Давай, Котенок, – тяжело вздыхает, – поднимаемся.

– Поцелуйчик, – прошу, чтобы хоть немного отсрочить выезд.

Минут через тридцать мы все же поднимаемся. Успеваем сбегать в кафешку позавтракать и, вернувшись, начинаем собирать сумки.

Через час мы покидаем номер.

– Надеюсь, ничего не забыли, – не знаю, в какой раз обвожу взглядом комнату.

– Забыли, значит, вернемся, – подбадривает меня Титов.

– Летом здесь, наверное, рай, – улыбаюсь и целую Дана в губы. – Спасибо за такой классный отдых, Дан.

– Тебе спасибо, Юль.

– За что?

– За все.

Внедорожник Богдана прилично завалило снегом. Мой мужчина закидывает наши сумки в багажник, заводит машину, прогревая ее и берется за щетку, чтобы почистить. На улице сегодня комфортные минус десять и легкий снег.

Я кручусь рядом с Титовым. То снежок слеплю и кину в Богдана, то обниматься и целоваться лезу. Он не отстает и отвечает тем же. Максимально увлекшись друг другом, я только краем уха слышу, как с рычанием мотора на парковку заезжает машина. Наверное, кто-то из посетителей так торопится заселиться.

На тот момент даже мысли не мелькает обернуться и посмотреть, кто со скрипом шипов по снегу притормозил около нас. А зря. Потому что когда за спиной звучит знакомый голос, звенящий от ярости:

– Надеюсь, у вас двоих есть для меня логичное объяснение происходящего! – сердце подпрыгивает до самого горла.

Богдан оборачивается, его рука на моей талии сжимается сильнее. Я же не нахожу в себе сил даже сделать вдох. Зажмуриваюсь. Реальность слишком быстро догнала нас.

Глава 31