Трон галактики будет моим! Книга 2

А потом девчонку просто взорвало пачкой энергетических техник, инициированных одновременно!

И понеслась.

— Эй! Ай! Стой! — успел выкрикнуть я — Блин! Стой! Дура! Прекращай!

Я только и успевал отбиваться создаваемыми с бешенной скоростью микрощитами от всаживаемых в меня невидимых силовых копий. Сыро, неизящно, но дёшево и сердито!

Я отбивался, стараясь не отвечать на рефлексах, я же её тогда просто убью. А убивать я её не собирался. И это сильно осложняло мне тактику поединка.

А эта электрометла бросалась на меня, визжа как гиена, непрерывно швыряясь разнообразными сырыми техниками.

Не все удавалось отбивать, во все стороны летели клочья вырванной ткани.

Ну, всё, парадному кителю конец!

Да кто её учил такому вообще?

Убил бы…

А ещё она этим своим мечом-тростью как заведенная машет, и всё норовит меня огреть ножнами от него. Ураган с красивым женским именем.

Я не сразу заметил, что нас окружил силовой шар, метров сорок в диаметре, не дававший всем остальным принять участие в этом сомнительном веселье, а нам сбежать от компаньона по поединку. Грамотная опция, небось потусторонняя моя покровительница, Империя Терровна лично и придумала… Ох, доберусь я однажды с ремнем сыромятным, и до её прекрасной задницы.

Но пока задницу надирали лично мне.

Не сумев изрешетить меня в первые минуты боя, Иоланта начала давить меня боевой акробатикой, растяжка у неё оказалась на зависть каждому, а под юбкой — спортивные шорты, так что ничего её Высочество не сковывало. Подготовилась. Нога в лакированной туфле ещё разок просвистела мимо моего носа, и я только успевал отклонятся, отбив предплечьем щелкнувший по рукаву удар ножнами трости. Вот блин, больно!

Как же мне тебя насмерть не прибить, дура?

Мне удалось подловить на подсечку ногой слева, но вместо позорного падения на задницу, она совершила переворот через руки назад, на зависть любой гимнастке, не выронив меч и не потеряв ножны от него, и ещё встала в картинную позу, ножка и меч вперед, ножны в руке позади, но наготове долбануть меня по башке, если вздумаю купиться и подойти поближе.

А техники больше не использует, выложилась без остатка, потому и на меч перешла. Силы собирает для чего-то неэкономного, но впечатляющего.

— Так, безумная девочка, — произнес я не расслабляясь, становясь в боксерскую стойку. — Ты это заканчивай, я в гневе меры не знаю, не хотелось бы тебя зашибить.

— Не мели языком, — процедила милая девочка Иоланта. — Меня остановит только твоя смерть!

— Ну, ты сама напросилась, — я сплюнул кровь на горячий бетон космодрома и забив на политес, начал работать по жесткому.

Сейчас она, отбиваясь мечом, снова накопит сил для энергетической техники и даст мне прикурить чем-нибудь ультимативным, а значит, нужно вырубить её раньше!

Не успел!

Она швырнула вдруг в меня тростью, которую я легко отбил, а в ладони её закружилась собираемая в единый сияющий голубыми молниями быстро вращающийся комок энергетической смерти.

А вот и ультимативная, техника. «Супернова-минор», сука.

— Охренела?! — успел выкрикнуть я. — Все сгорим!

И она шарахнула ею в меня, термоядерный взрыв внутри силового шара диаметром в сорок метров.

Внешний щит выдержал взрыв внутри себя.

Мой щит тоже.

«Изучена техника императорской семьи „Абсолютный кокон“ первого уровня», получил я сообщение на внутренний экране.

Бетон вокруг меня вскипел. Кокон погас, потому что у меня уже не хватало энергетики его удерживать, и я отодвинул от себя эрцгерцогиню-психопатку, прижатую к груди и только потому уцелевшую после взрыва ядерного шара. В следующую секунду пришлось отшвырнуть её, потому, что она снова попыталась проткнуть меня своим мечом. К счастью вспышка от безумной техники ослепила её саму и она в меня не попала.

Но она не из тех, кто сдается. Она слепо ткнула мечом мне в лицо и я созданными в каждой ладони силовыми дисками поймал лезвие, не дал ей выдернуть меч. Удерживая клинок между ладоней, съехал по лезвию ладонями до маленькой круглой гарды, попутно со всей мочи засадив лбом эрцгерцогине прямо между глаз!

В башке у меня полыхнуло не хуже чем от взрыва суперновы. Но я устоял, чего уж там, у меня лоб броня в три пальца. А вот глазки не оценившей такого хамского поворота эрцгерцогини затуманились, закатились и она поплыв грохнулась во весь рост, от души, с хрустом треснувшись затылком об бетон.

Вот так-то. Не можешь победить честно, победи по-любому.

Купол рангового поединка вокруг нас угас. На внутренний экран мне упало сообщение с золотой короной:

«Победа в ранговом поединке. Ваш ранг поднимается до 990».

Так, стоп. Я что ли сейчас её насмерть прибил?

Когда дуэльный купол рассеялся, стало слышно, как орут друг на друга наши сторонники вокруг, грозно размахивая бластерами и стало понятно, что вот-вот разразится беспорядочная пальба.

Нехило мы так инопланетную дипломатическую миссию приняли. С размахом как мы это умеем. С салютом практически.

— Октавия, — крикнул я. — Требуется медицинская помощь! Быстро ко мне!

— Вас поняла, — отозвалась наша кибердама, позерским жестом крутанув на скобе бластер, закинула его в кобуру и бросилась бегом к раненой.

— Что с ней? — спросил я, дав Октавии тридцать секунд на диагностику.

— Ничего страшного, — отозвалась Октавия. — Всего лишь клиническая смерть. Сейчас сделаем коронарный удар и она у нас как миленькая задышит!

Октавия долбанула ладонью Иоланте в плоскую грудь и та с хрипом вдруг задышала, распахнув непонимающие ничего глаза.

— Вот так, отлично, — довольно произнесла Октавия. — А перелом основания черепа, это ерунда, Полежит, мы её подлечим, даже голова потом болеть не будет. Если конечно все вокруг не будут так орать!

— Да заткнитесь вы все! — крикнул я. — Мешаете врачу работать!

Вся свита эрцгерцогини тем временем уже была при бластерах, даже служанки вооружились и напирали на наших, а те не уступали, конечно, у них у самих бластеры были покруче и побольше.

И конечно меня никто не услышал.

— Покушение! — орал темный дворецкий. — На августейшую особу! Всех расстреляю!

— Я тебя самого щаз расстреляю, — очень убедительно отвечал Семёныч целясь в них из своего наплечного бластера. А на Макса все вообще опасались смотреть, одним выражением лица Макса можно было убивать…