Трон галактики будет моим! Книга 2

Что ж, она провела в комнату. До Дианы я дозвонился почти сразу.

— Сейчас позову мужа, — сразу сказала она.

Муж общался без камеры, поэтому, как выглядит имперский легат, взявшийся нас спасать, я сперва не увидел.

А голос был спокойный, уверенный, и на слух — сравнительно молодой. Хотя я знал, что внук моего однокурсника может оказаться и пятидесяти, и шестидесятилетним. Хотя разве это годы для вице-герцога, ещё и имперского легата, отставного капитана первого ранга?

И ещё — уж очень был похож голосом на Орландо, моего друга юности. Ностальгия — не самое приятное чувство, но тут, пожалуй, я был даже рад.

— Александр? — уточнил он зачем-то. — Я могу звать вас Александром, ведь так?

— Именно. Витольд Олегович?

— Зовите просто Витольд. Рад знакомству, рыцарь. Признаться, ваше лицо мне даже кажется знакомым… Надеюсь, подруга моей дражайшей нас не обманывает, и вы действительно являетесь таковым — проверкой я не занимался. Как и не обманывает про то, что вы самоотверженно взялись восстанавливать имперское поселение на отдалённой планете.

Я промолчал. Было бы странно оправдываться и извиняться.

— Разумеется, — фыркнула Виктория, сидящая рядом. — Зачем это мне вас обманывать?

— Хорошо… Могу я предложить моей дорогой Диане оставить нас наедине? — услышал я. — А вы, полагаю, сможете осторожно попросить о том же нашу общую подругу?

— Виктория? — не вполне осторожно попросил я.

Она кивнула и удалилась. Хотя заметно, что выглядела недовольной.

— Спасибо. Мы остались одни, — кивнул я. — Увы, у нас очень мало времени, поэтому я вынужден обойтись без хождения вокруг да около. Вы сможете решить мою проблему?

— Итак, — спросил Витольд. — Я так понял, что ваш ревизор копает под вас и прибыл с целью слить космодром. То есть он уже скоро откроет аукцион по распродаже собственности.

— Очень похоже на то, — согласился я.

— Вы же понимаете, что следует сделать в данной ситуации?

— Разумеется! Следует их опередить.

— Именно, — подтвердил Витольд. — Нам нужно выставить собственность на аукцион раньше на сутки. К сожалению, в метропольском регионе Второпрестольной глубокая ночь, и Управление Планетарной Инфраструктурой и Императорское Управление Аукционов откроются только через шесть часов. Я разбужу ответственных лиц чуть раньше, до рабочего дня, и приступят к задаче они как можно раньше, Но — всё равно.

Серьёзные связи у легата. Ну, иначе и быть не может.

— Что дальше? — уточнил я.

— Дальше — всё просто. Ещё полчаса-час на подписание заключения о проверке, решения о выводе имущества из-под собственности Управления. Потом — полчаса на подготовку и открытие формального аукциона. Ну, и на то, чтобы мой человек выпил кофе в начале рабочей смены. Итого, у вас есть примерно семь — семь с половиной часов, чтобы подготовить необходимую сумму для выкупа. И перевести её мне после закрытия аукциона.

— Вам? — усмехнулся я.

— Да. Как только я выкупаю собственность на аукционе — я оформляю контракт и продаю её вам. Сразу скажу, что возьму за услуги пять процентов от сделки. И только в имперской валюте, ни в какой планетарной не возьму. Поймите, Александр, я не люблю таким заниматься. Как и не люблю зарабатывать таким образом. Но занимаюсь и зарабатываю, и уже имею некоторую репутацию надёжного партнёра. А без комиссии сейчас не поймут, знаете ли. Времена для Империи непростые, и лучше мои пять процентов, чем сто пять за углом.

Что ж, тут я не мог не согласиться.

Пять процентов — это он прав, очень щадяще. Это очень скромно и в пределах достаточно безобидных коррупционных схем — и для Империи моего прошлого, и для древнего мира Пантеона. В итоге передо мной коррупционер, мздоимец и нечистый на руку легат, но в рамках текущей системы координат — вполне честный и даже патриотично-настроенный подданный Империи.

Пусть так. И если всё получится, космодром будет не имперской собственностью, а моей личной. Вот только вопрос — не дурят ли меня? Любой бы другой засомневался. Незнакомый партнёр, через третьи руки, а тут серьёзная, пусть и не особо ликвидная собственность.

То есть были у меня сомнения, конечно были. И я решил их развеять.

— Витольд, у меня одна просьба. Покажите своё лицо в камеру, — вдруг попросил я. — Я всё равно знаю, кто вы, ваша супруга всё рассказала. Я привык видеть того, с кем заключаю сделку, даже если это сделка в самой что ни на есть подворотне.

После некоторой паузы я услышал:

— Хорошо…

И на коммуникаторе показалось лицо Витольда.

Да, гены — это страшная штука. Передо мной был буквально мой однокашник, приятель и погибший в бою товарищ. Только чуть светлее, чуть седее и чуть более серьёзнее, чем был когда-то Орландо.

Обычно я полагаюсь на знания и расчёт, но тут сработала интуиция. Сомнения были окончательно развеяны.

— Я в деле, — почему-то решил я. — Какова цена вопроса?

— Я полагаю, что лучше будет стартовать от трёх миллионов и сразу перебить, выставить четыре. Ну, и моих двести тысяч сверху.

Четыре миллиона двести. Из имеющихся у меня свободных полутора с копейками.

Приплыли.

— Деньги будут, — стиснув зубы, сообщил я. — Деньги будут через семь часов, Витольд.

А сам понял: я должен выиграть эту гонку. Во что бы то ни стало.

Глава 24 Очень серьезные ребята

Нет, если постараться, если использовать разные мутные схемы и полностью вывести все деньги из бюджета поселения… Закрыть, а то и продать гостиницу, прекратить программы по животноводству. Бурёнку — страшно подумать! — продать. А ещё налоги поднять и занять у горожан, скажем, при помощи облигаций.

Или, если отпилить что-нибудь существенное от Песца, и толкнуть это ребятам с Гиацинта.

Или — совсем уже за гранью добра и зла — продать на чёрном рынке одну десятую ядерного арсенала… А то и одну восьмую, кто знает, сколько сейчас это барахло стоит?

То, конечно, никаких проблем с четырьмя миллионами имперок не возникнет.

Но ни один из таких вариантов, прокрученных в голове, не показался мне достойным имени Имперского Рыцаря. Некоторые мутные схемы, интриги и прочие клановые дела я готов был себе простить. Но мелкую коррупцию и распродажу имперской собственности — точно нет.

Перед тем, как покинуть особняк и приступить к поискам, Виктория потребовала свою «комиссию» — вполне резонную плату одинокой девушки, которой я был, похоже, небезразличен. Моя плата была поспешной, грубоватой и даже немного механической. Может, конечно, это всё тот волшебный эликсир «Родина слышит» поотрубал наглухо эмпатию. А может — пришло время понять, что искры больше нет, и наш изначально обречённый роман близится к окончанию. Что ж, грустно, но такое было и раньше, и бывает в дворянской среде.