Тропа Ганнибала

— Сделаю. Но, когда я спрашивала о том, что мы будем делать дальше, то я имела в виду не наше мародёрство. Куда мы полетим дальше?

— Хороший вопрос. Если решим вопрос с массой для реактора, то стоит сразу направится к Системе Армстронга, на Аркадию. Других вариантов я не вижу. Там крупнейшая база флота после Трои и Новой Ирландии. И она расположена дальше всего от Конкордии, так что шансов на то, что Кейн устроил там тоже самое, что и на Трое не так уж и велик…

— Это догадки, — упрекнула его Анна. — Ты не можешь знать точно.

— Это здравое предположение. Ну, и если ты не заметила, то с точной информацией у нас сейчас небольшая напряжёнка, — бросил он ей в ответ. — В любом случае, я считаю, что на Кариду лететь теперь уже смысла нет. Если «Вдоводел» разнёс «Скальный Пик-5», то мог сделать тоже самое и там. Лучший вариант — это Сигма Афелия.

В сложившихся обстоятельствах подобное решение выглядело логично. Из всех близлежащих систем Сигма Афелия, а, точнее, Афелия Четыре, имела хоть какую-то защиту. Если Александр не ошибался, то там находились два дивизиона лёгких крейсеров при поддержке двух корветных эскадр Сил Системной Обороны. Конечно же, полномасштабного вторжения, какое устроил Кейн на Трое они никогда бы не сдержали. Даже сама мысль об этом вызывала лишь смех. Но одиночного рейдера, на подобие «Вдоводела», эти силы вполне могли и отпугнуть.

— Слушай, Саш, а, что если…

— Что? Что, если? — спросил Александр, вырванный из собственных мыслей её голосом.

Анна неуверенно смотрела на него, прикусив губу, словно не знала, как сказать то, что хотела.

— Анна?

— Просто… я тут подумала, а что, если мы могли бы с ними договориться?

— Договориться? — не понял Зарин. — Договориться с кем? С Кейном?

— Ты же сейчас сам сказал, что твой отец один из тех, кто сейчас находится у них в правительстве. По словам Альдо он чуть ли не правая рука их лидера, этого… как его? Дантона? Неужели ты ни на минуту не подумал о том, чтобы связаться с ним?

Тон её голоса звучал одновременно неуверенно и как-то… извиняющееся. Словно сидящей перед ним девушке было стыдно за свои слова.

— Да на кой чёрт с ними договариваться, Аня? Ты видела, что эти ублюдки устроили у Трои? Или мне тебе напомнить…

— Я всё помню, Саша. Я была там вместе с тобой…

— И я не собираюсь связываться с отцом. Я почти пятнадцать лет не видел этого ублюдка и не горю желанием с ним не то, что видеться. Даже просто разговаривать. Или, что? Ты думала, раз этот старый мудак уселся так высоко, то я, что? Сразу побегу к нему?!

— Не ори на меня! — огрызнулась Анна, когда последние слова вырвались из Александра гораздо громче, чем ему самому того хотелось бы. — Не надо срываться на мне. Я не это имела в виду?

— А, что тогда? — уже тише спросил он. — Ань, у меня вопросов ко всему происходящему не меньше, чем у тебя. Даже больше, учитывая то, что мы узнали. Но я никогда, слышишь меня? Никогда даже не подумаю о том, чтобы вновь говорить с ним. Мы пятнадцать лет не общались и, видит бог, я был бы счастлив не видеть его ещё столько же. Наше с Алексеем решение свалить из дома — лучшее, что случилось со мной в детстве!

— Не может же быть всё настолько…

— Даже не думай! — грубо перебил он её. — Просто… даже не заикайся об этом, Ань. Ты понятия не имеешь о том, что он за человек.

— А я?

— Что ты? — резко спросил Александр.

— У меня семья на Новом Париже. Родители с братьями! — жёстко бросила ему в ответ Анна. — Об этом ты подумал? Я понятия не имею, что с ними. Вообще! Живы ли они? Что происходит дома? Я вообще ничего не знаю!

— К чему ты ведёшь?

Она глубоко вздохнула, поднялась с кресла и подошла к нему.

— Александр, послушай меня. Вам с братом не повезло. Твой отец оказался мразью и тебе глубоко наплевать на то, что творится на Славии. Я это понимаю. Хорошо. Ты в своём праве. Но подумай и о том, что у других на борту всё может быть иначе. Мы почти все из Пиреней. У нас здесь родные и близкие. Что, по-твоему, сейчас думают люди? А? Просто успокойся и представь, что они сейчас должны испытывать? Незнание. Страх. После всего, что произошло…

Её прервал зазвонивший коммуникатор. Два комма, если быть точным.

Переглянувшись с ней, Зарин быстро достал собственный и ответил на вызов.

— Да?

— Капитан?! Я пытался связаться с старпомом, но…

— Что случилось, — потребовал ответа Александр, внутренне уже ожидая плохих новостей. Уж слишком взволнованным и нервным звучал голос.

— Сэр, у нас проблемы на гауптвахте…

* * *

— Твою мать…

Эти слова вырвались из Александра сами собой. Стоило только выйти из лифта. Уже находясь в коридоре, что вёл к тюремному отсеку «Ганнибала», Зарин понял, что ситуация даже хуже, чем он думал изначально.

Гораздо хуже и отвратительнее.

Гауптвахта представляла собой отсек, разделённый на отдельные помещения, выходящие в коридор, с двух сторон перекрываемый гермостойкими дверями. Сами же двери кают, хоть и были герметичны, имели широкие вставки из прочного стеклопласта, позволяющие наблюдать за тем, что происходит внутри не только с помощью установленных камер наблюдения, но и, что называется, собственными глазами. На первый взгляд такое решение могло показаться странным и, даже, не надёжным. Но только пока не вспомнишь, что стеклопласт такой толщины способен держать выстрелы из импульсного карабина.

Пришлось посторониться, чтобы дать медикам возможность увести на носилках плохо выглядящего мужчину в форме Альянса.

Строго говоря, эти люди до сих пор носили форму Федерации, только вот все отличительные знаки были безжалостно с неё спороты и заменены другими. Но Александр не обратил бы сейчас на это никакого внимания. Вместо этого он зацепился взглядом за пятна крови на серо-синей ткани и лице раненого.

Точнее на том, что от него осталось.

Создавалось впечатление, что кто-то долго и упорно избивал его. Разбитый и сломанный нос. Рассечённые брови и разбитые в кровь губы. Заплывшие, даже не способные открыться глаза. Лицо мужчины превратилось в кровавую маску, на которую жутко было смотреть. Даже пальцы на одной из его рук, как успел заметить Зарин, оказались переломаны, будто сухие ветки.

— Что произошло, сержант? — потребовал ответа Александр, подойдя к возвышающемуся в проходе между камерами Максвеллу.

— Произошло дерьмо, сэр, — мрачно ответил Тайлер, глядя на дальнюю часть коридора. — Как всегда.

Проследив за его взглядом, Александр и сам увидел.

Четверо человек сидели на полу, прислонённые спиной к стене коридора. И, судя по озлобленным лицам, подобное времяпрепровождение им вряд ли было по душе.

Подойдя ближе, капитан «Ганнибала» заметил ещё несколько деталей. Пятна крови на форме. Сорванная кожа на костяшках пальцев. Испачканные в крови ботинки. Но, самым неожиданным стало то, что один из них, оказался без штанов. Потерянная часть одежды нашлась довольно быстро. Стоило только заглянуть в единственную открытую камеру.