Троя
Шрифт:
В каменной кладке фонтана здесь есть мраморная плита с барельефом, изображающим двух сидящих людей, один из которых держит животное, может быть птицу; справа от него стоит мужчина, который, видимо, держит в руке кубок. Хотя здесь преобладает турецкое население, однако в Авджиларе живет и много греков, среди которых самый богатый и влиятельный – торговец маслом Михаель Кацацис. Все они с Лесбоса. Лесбийские греки имеют репутацию хитрейших купцов в мире; доказательством этому, говорят, служит то, что в тех городах, где коммерция находится в руках лесбийцев, нет ни одного еврея.
Все греки Малой Азии, каково бы ни было их общественное положение, питают самые теплые чувства к Греции, и поистине трогательно слышать, как они со слезами на глазах говорят о своей любви к Греции, которую называют своей дорогой родиной– матерью, хотя бы никогда и не бывали там. Все греки питают самую горячую надежду на то, что когда-нибудь колесо судьбы повернется, и придет – может быть, очень скоро – тот день, когда все великие провинции Малой Азии будут присоединены к Греции, к которой они ежедневно и ежечасно тяготеют все больше и больше. Греки говорят: «Мы, греки, – трудолюбивый народ, в то время как турки совсем не работают: им всегда нужны деньги, которые мы им даем взаймы под большие проценты и под залог их домов и земли:
Я говорю о деревне Авджилар, и должен добавить, что в этом районе есть две деревни под названием Эвджилар, а именно одна близ Байрамича, из которой путешественники могут взойти на гору Ида, и вторая в горнодобывающем районе к востоку от Адрамитского залива, о которой я уже говорил в т. 1 «Илиона» (с. 105). От Авджилара до Байрамича расстояние только восемь часов, и семь часов – до Эвджилара и подножия Иды. Эвджилар значит «охотник», а Авджилар – это просто намеренное искажение, дабы отличать эту деревню от двух ее тезок.
От Авджилара я отправился верхом в знаменитые горячие минеральные бани, которые называются Лугия-Хамам, чтобы отличать их от Лигия-Хамам, которые я уже описал. Лигия – это турецкое слово, означающее «минеральная вода». Здание бань представляет собой четырехугольную постройку с крышей в форме купола, в середине находится большой четырехугольный бассейн, в который через железные трубы текут два источника один над другим. Верхний источник холодный, и его температура составляет 14 °C = 57,2 °F. Нижний – горячий и имеет температуру 52,5 °C = 126,5 °F. Содержатель бань уверил меня, что горячий источник вытекает из земли непосредственно в том месте, в котором он втекает в бассейн по маленькой железной трубке, однако я не смог заставить его понять мои вопросы относительно того, обладает ли он целительной силой.
На расстоянии примерно 30 метров от этой бани находится лужайка с озерцом для купания, представляющим собой мелкий пруд диаметром около 3 метров с температурой 37,5 °C = 99,5 °F. Мне сказали, что это озерцо обладает удивительными целительными свойствами и особенно хорошо лечит подагру и ревматизм. Это, видимо, доказывается многочисленными ex-voto, или священными приношениями, которые состоят из лоскутов рубашек и другой одежды, привязанных к ветвям платана, в тени которого находится озерцо, содержатель бань уверил меня, что все эти странные дары, которых я насчитал 150, были подвешены на это дерево больными после того, как те полностью исцелились [493] .
493
Дерево со 150 посвящениями приводит мне на память прекрасные стихи Горация (Carm. I, 5):
Про меня же гласит надпись священная,Что мной влажные ризыБогу моря уж отданы.(Перевод А.П. Семенова-Тян-Шанского.)
Иногда в египетской пустыне можно видеть ствол старого дерева или столб, воткнутый в кучу камней и украшенный старыми тряпками; каждый проходящий мимо паломник добавляет свою тряпку [494] . Происхождение этих знаков благодарности за освобождение от опасностей путешествия теряется в мусульманских странах в глубокой древности. Целью путешествия пророка Магомета в Дар-эр-Рику было, возможно, именно такое дерево, украшенное тряпками, которое было предметом суеверного почитания [495] . Весьма замечательным образцом такого дерева является тамариск, который называют Умм-эш-шарамат («Мать тряпок») между Дар-эль-Бейдой и Суэцем [496] . Подобные же деревья, украшенные тряпками, встречаются также и в других мусульманских странах на севере Африки, где их называют деревьями марабу, в основном это карликовые, остановившиеся в росте деревья, на которые человек переносит все свои болезни и несчастья, привязывая к ним тряпку из своей одежды [497] . Обычай шиллуков на Белом Ниле украшать стеклянными бусами и кусочками ткани дерево, посвященное отцу их племени, Никкаму [498] , несомненно, связан с магометанским обычаем.
494
Von Kremer. Aegypten, I, 75.
495
Andre R. Ethnographische Parallelen und Vergleiche. S. 60.
496
Von Kremer. Aegypten, I, 152.
497
C. Devaux. Les Kebailes de Djerdjera. Paris, 1860.
498
Brun-Rollet Petermann // Erganzungsheft, № 7, 23 (Никкам, правильнее Ньиканг – в мифах шиллуков предок правящего рода и культурный герой. – Пер.)
Кажется достоверным, что бани Лугия-Хамам славились во все времена, величественные генуэзские руины свидетельствуют об их важности в Средние века. Поскольку земля здесь болотистая, она быстро поднимается из-за большого количества растительного перегноя, так что генуэзские стены, которые некогда стояли на ровной земле, теперь почти полностью погребены
под ней и едва видны.Бани Лугия-Хамам находятся на лугу, у подножия конического холма под названием Лугия-Тепесси, высота которого составляет примерно 50 метров; он сплошь порос соснами. Может быть, именно этот холм когда-то назывался Плак или Плакс, не исключено, что Фивы Этиона, родной город Андромахи, были расположены на равнине и получили от этого холма прозвание Фивы Плакийские, которые они носят у Гомера [499] . Я полагаю так по двум причинам: во-первых, потому что колония должна была существовать здесь с глубочайшей древности; во-вторых, поскольку на всей Адрамитской долине больше нет ни одного изолированного холма или горы.
499
(II. VI. 394–398.)
Полное отсутствие любого другого подобного холма и горы, видимо, подтверждает и Страбон [500] , который справедливо помещает Фивы на Адрамитскую долину, но, очевидно, в другом месте, ибо он говорит: «Места с названием Плак или Плакс там вообще не встречается, как нет и леса, лежащего над ним, несмотря на близость Иды». Мне кажется вероятным, что Лугия– Тепесси – это то же самое, что гомеровский «лесистый Плак», и если Фивы располагались у подножия этого холма и от него получили свое прозвание, то руины прославленного города должна быть погребены в болотистой почве луга. Однако стоимость раскопок здесь должна быть огромной, поскольку если выкопать здесь яму, то на глубине одного или двух дюймов уже выступает вода, и, таким образом, нужны мощные паровые насосы, чтобы откачивать ее.
500
XIII. С. 614.
Примерно в 450 ярдах от Лугия-Хамам я перебрался через реку Гурелиотисса; название это не турецкое, и в нем есть нечто итальянское. Примерно в миле дальше к востоку мы пересекли реку Кызылкеджили шириной 24 метра и глубиной 0,9, название которой может быть только испорченным словом «Киллей». На этой реке располагался город Килла со знаменитым храмом Аполлона Киллейского [501] . Город и храм все еще существовали во времена Страбона [502] , который говорил, что рядом с храмом находился огромный курган героя Килла [503] . Если бы этот курган все еще существовал, то там было бы очень легко найти место, где находился город Килла и его храм; однако он полностью смыт рекой Киллей, которая постоянно меняет свое русло, и на расстоянии многих миль она покрыла долину таким густым слоем гальки, что пахота здесь практически невозможна. Таким образом, руины Киллы и ее храма должны быть погребены глубоко под наносами реки.
501
(II. I. 37, 38.)
502
XIII. С. 612.
503
XIII. С. 613.
Примерно в двух милях дальше к востоку я пересек реку Зейтунли-чай (названную так по арабскому слову «зейтун», что означает «оливковое дерево», это слово перешло в турецкий язык). Ширина реки примерно 40 метров, глубина – 0,9. Река, которая еще больше, чем Киллей, также постоянно меняет свое русло: фактически на расстоянии примерно десяти квадратных миль не видно ничего, кроме речного русла, заполненного галькой, которую вода принесла сюда с окрестных гор. Низкая долина полностью размыта этими руслами, среди которых то тут, то там можно видеть небольшие участки земли, которые выступают как маленькие оазисы и покрыты олеандрами, ольхой и платанами. Ни о какой обработке земли здесь не может быть и речи. Лирнесс [504] , Астиры [505] , Адрамиттий [506] и все прочие города, которые только могли существовать здесь в древности, должны быть погребены под наносами этой реки или рек, которые текут дальше к югу, поскольку ни на одной из близлежащих высот нет ни малейшего следа человеческих поселений.
504
II. II. 691; XIX. 60; Страбон. XIII. С. 612.
505
Страбон. XIII. С. 606, 613.
506
XIII. С. 603, 611–614.
В 6 часов вечера я прибыл в Адрамиттий, который находится на высоте 13 метров и на расстоянии полутора часов от морского берега (температура 22 °C = 71,6 °F вечером и 19 °C = 66,2 °F утром). Город имеет хорошую экспортную торговлю, особенно оливковым маслом. Турецкое население преобладает; здесь примерно 4000 турецких домов и только 200 греческих; почти все греки – лесбийцы. На древнейших фонтанах я нашел дату – 1101 год хиджры, или 1688 год н. э.: это приблизительная дата основания города. Как ни странно, здесь нет никаких преданий относительно положения древнего Адрамиттия, хотя он был заброшен только двести лет назад. Некоторые полагают, что он располагался на морском берегу и был покрыт наносами реки; и это мнение, судя по всему, справедливо, поскольку, согласно Страбону, этот город имел порт и дороги [507] . Другие считают, что он был расположен на одной из восточных высот. Однако, как уже говорилось, ни на одной из этих высот нет ни следа стен или черепков.
507
XIII. С. 606.