Тройной переплет

– Что – мерзость? – уточнил вор.

– Ваш убийца, – скривилась, будто попробовала прокисшего молока, женщина-богиня. – Он безумен, но хитер. Оставлял трупы тут, чтобы страх мешал людям искать следы, а сам настолько безумен, что уже сроднился с ужасом до такой степени, что не чует его.

– И как нам отыскать этого опасного чокнутого, пока он не порезал еще какого-нибудь ребенка? – озаботилась практической стороной процесса Элька.

– Подойдите, я вам его покажу и дам путеводную нить поиска, – царственно повелела Архадарга, делая приглашающий жест рукой.

Элька и Фин встали с мягкого мха, где сидели с комфортом, ведя диалог с божеством, и подошли ближе. Девушка успела подумать о том, что эта темная богиня не кажется столь же зловещей и черной, как темный бог-пленник Арродрима, с которым команде пришлось столкнуться на Алторане. Конечно, ее присутствие, как присутствие любого бога, ощущалось как нечто более вещественное и настоящее, чем вся иная, измененная реальность подвала, но таких трюков, как Властелин Беспорядка, вроде катания на раскаленной лаве без скейтборда, дама не выкидывала. Ее личность не подавляла настолько, чтобы чувствовать себя беспомощными букашками перед лицом урагана. Но потом хаотическая колдунья припомнила слова Архадарги о невозможности проявления силы в урбанизированном мире и решила погодить с выводами и сравнениями до той поры, пока не увидит новую знакомую в более естественных магических условиях.

Белые, как первый снег, и неожиданно горячие пальцы легли поверх глаз людей, и в яркой вспышке промелькнул образ. Обычная, застиранная почти до потери цвета клетчатая коричнево-зеленая рубашка, потертые, с пузырями на коленях темно-серые джинсы, широкий кожаный фартук поверх этой нехитрой одежды. Небритое несколько дней лицо. Впалые щеки, маленькие бледно-серые глазки в красной сетке сосудов, припухшие веки, брови под стать седому ежику волос на голове, цвета соли с перцем, узкий рот и выпяченный квадратный подбородок. Самый обычный, ничем не примечательный человек. Встреть Элька такого в своем мире, решила бы: обычный работяга-бухарик с завода, из тех, что толпятся на остановке у проходных.

– Мужик как мужик, – разочарованно фыркнул Фин, наверное, ожидая после всех рассказов ребятишек чего-то более зловещего и демонического.

– По статистике, большая часть маньяков тихие, неприметные люди, примерные семьянины и прилежные работники, не привлекавшиеся к суду даже за мелкое хулиганство, – просветила товарища хаотическая колдунья, никогда особенно серийными убийцами не интересовавшаяся, но понахватавшаяся всяких полезных сведений из средств массовой информации, неустанно талдычивших о таких «занимательных созданиях».

– Держи. – Богиня тем временем схватила запястье Эльки и набросила на него что-то невидимое, но плотное, как тонкий кожаный ремешок.

– Что это? – моментально полюбопытствовала ничуть не испуганная хаотическая колдунья.

– Поводок, он приведет вас к этому человеку. Я не буду звать его сюда, к своему малышу, – коротко объяснила Архадарга. – Ступайте, когда закончите дело, я вас найду, дабы вы исполнили свою часть сделки.

Элька хотела было спросить, как именно работает «поводок», но тут же, как когда-то, когда ей пришлось искать убежище драконов по карте Дорим-Аверона, ощутила слабое натяжение. Прислушалась, ощущение стало сильнее. Эльку отчетливо потянуло из подвала наружу, туда, где окопался маньяк.

– Действует! – оповестила друга хаотическая колдунья, благодарно бросила богине: – Спасибо! – и шустро полезла вверх по лестнице из подвала-роддома.

На шкурки бомжей ни Элька, ни Фин больше не обращали внимания. Может, они и собирались совершить лишь кражу, но ведь едва не оказались убийцами светлого бога. И вообще, специалист экстра-класса Рэнд никогда не сочувствовал неудачникам, у которых хватило глупости попытаться обчистить темную богиню и недостало прыткости бежать от ее гнева. Сам-то вор, конечно, любил опасные цели, но никогда не рисковал своей головой необдуманно или в приступе неуемной жадности, умея соизмерять азарт и рассудочное мышление.

Крышка люка – потертые доски с облупившейся краской – встала на место. Материальный заслон отгородил спальню спящего новорожденного бога в симпатичных розово-серых тонах от урбомира с совершенно прозаическим названием Венстик, окрашенного сейчас в желто-голубые краски уходящего лета. Без подвального света и угасшей лампадки Джея сразу стало значительно темнее. Фин перехватил свой мешок и сноровисто завязал на порвавшейся лямке узел, повернул голову через плечо, пытаясь рассмотреть, насколько серьезно пострадала от когтя встревоженной мамаши-многоножки данная в аренду футболка с симпатичным котом. От одной лопатки до другой шел аккуратный, будто сделанный лезвием, разрез.

– И как в таком идти? – цокнул языком вор, искренне расстроенный порчей одежды. Смены с собой, в отличие от съестных припасов, он прихватить не догадался.

– Двумя ногами, – прыснула Элька. – Не переживай, видел, какая у девочки бахрома на шортиках? Скорее всего, тут разные тряпки таскают и, увидев твою спину, просто решат, что это новая модель футболки. Будут придираться, скажем, что мы туристы и у нас сейчас только так и носят! А даже если кому не понравится, дырка-то не на попе, арестовать за оскорбление общественной нравственности не должны.

– Я, конечно, не Лукас, но тоже очень даже неотразимый! – с апломбом заявил Фин, приободрившись. – Полагаю, раньше стражников, мною заинтересовались бы местные дамы… Пожалуй, хорошо, что дырка у меня на рубашке, иначе тебе пришлось бы отбивать меня у орды сгорающих от страсти горожанок!

– Да, ждать, пока тобой, неотразимым, всласть попользуются все местные дамы, нам некогда. Сколько там Силы Времени Связисту ни обещали, а вдруг какой-нибудь сбой случится, как тогда Галу объяснять причину задержки? – с улыбкой заключила девушка, двигаясь по коридору к заколоченной двери.

– А мы возьмем пример с Лукаса и скажем, что ходили в музей, – коротко хохотнул Фин, которому иногда на язык лезли пошлые шутки. Правда, самыми блистательными образцами оных в присутствии жрицы Мирей вор не радовал слушателей. Но сейчас ушки целомудренной эльфийки были далеко, а Элька любила острое словцо.

– Если скажем, что ходили вместе, боюсь, по музеям ты будешь больше не ходок, если только в качестве зрителя, – захихикала Элька, припоминая некоторые подробности биографии Рассветного убийцы и его несколько нервное отношение к изменам спутниц жизни. Пока, впрочем, ее нисколько не волновала такая позиция будущего кавалера, ибо Элька всегда предпочитала решать проблемы по мере их поступления, не заморачиваясь заранее.

– Уговорила, – мигом сменил точку зрения товарищ под давлением веских аргументов, – займемся работой, не отвлекаясь на музеи! И понадеемся, что богиня ни в чем не попыталась затуманить нам голову.

– А кстати, о футболке! – Элька скинула на пол сумку, щелкнула застежкой и полезла внутрь. – У меня тут где-то была декоративная булавка, сейчас сколю тебе разрез, очень стильно будет выглядеть!

– Ну давай, – с некоторым сомнением в возможности такого исхода согласился вор.

– Где же она… Ведь точно помню, что была… Ага, вот и… Ой… – копаясь в вещах, комментировала свои действия девушка. После словечка «ой» она села на пятки и, вскинув голову к другу, заявила, демонстрируя замысловато сплетенное нечто в стиле свихнувшегося музыкального ключа: – Вот булавка, а Архадарга нам точно всю правду сказала, как и мы ей! Я, когда Гектора лечила, плохо крышку на рингмифе закрутила. – Положив булавку сверху на сумку, Элька вытащила открытую баночку с густой мазью и продемонстрировала напарнику.