Трудно признать (CИ)

– Есть вещи, которые Вам знать не следует!
– рявкнул эльф.

Он не захотел мне сказать, что так насторожило его во взгляде и поведении ребенка. Что ж. Не сказал сегодня - узнаем завтра.

– Есть папы хорошие, а есть папы плохие, - Даня оставил корзину в покое и подошёл к нам.
– Так вот, плохие папы кричат, мне говорили.

– Лара, вы учили моего сына не вмешиваться в разговоры взрослых?

– Учила, - я была спокойна, как удав. Меня совершенно не трогала ярость эльфа. Хочет злиться, ради Бога, это его печаль.
– Просто Даня не привык к повышенному тону. И у вас теперь будет возможность самому заняться его воспитанием.

Не знаю, куда бы завел нас этот разговор, поскольку мы с Мэллори вынуждены были прекратить дискуссию, в дверь кабинета деликатно постучали.

Эльф страдальчески закатил глаза и сказал:

– Войдите.

Дверь распахнулась, в кабинет вошел Митька в сопровождении ослепительного блондина.

– Ларка!
– сияющий Митька бросился мне на шею.
– Ты ни капельки не изменилась, все такая же красавица, - он приподнял меня и закружил по комнате.

– Зато тебя просто не узнать, - смеясь, заметила я.

Митя отрастил волосы до плеч, что очень шло ему, слегка возмужал и стал шире в плечах, видимо, жизнь с Закарией пошла ему на пользу.
– Стой! Ты меня задушишь!

– Не обольщайтесь, милочка. Ему еще дорога свобода, - медовым голосом пропел Мэллори.

Митька в ответ лишь застенчиво улыбнулся, а его спутник от души расхохотался.

– Да уж. За удушение у нас полагается смертная казнь. Кстати, я - Закария, - он окинул меня заинтересованным взглядом и подмигнул.

Всё это время Данька в замешательстве следил за бурным проявлением чувств Митьки, но вскоре всё внимание переключилось на него самого.

Закария подошел к нему, присел на корточки и спросил:

– Привет! И чей же ты будешь? Может, я заберу тебя с собой? У нас с Митей нет такого прелестного мальчика.

– Я мамин и папин, а к тебе я не пойду, даже в гости, - Даня насупился и придвинулся поближе к отцу.

Мы с Митькой переглянулись.

– Даже и не знаю, что бы я делал без твоей помощи, брат, - прошелестел голос Мэллори.
– Я как-нибудь сам справлюсь со своим сыном.

Даня посмотрел на Митьку.

– А я тебя знаю, ты Митя, мамин друг. Она мне показывала твои фотографии.

– Правильно, меня зовут Митя, ты не ошибся, - мой друг взял маленькую ладошку в свою и улыбнулся малышу.

– Мама, я хочу кушать, - громко сказал Даня, - и Персик тоже, - уверенно добавил он секундой позже.

– Давно пора. Сейчас мы пойдём в Большой зал на ужин. Кота накормят слуги, - Мэллори протянул руку сыну.

Данька ухватился за его ладонь и обернулся ко мне:

– А ты должна взять меня за другую руку, и мы пойдём втроём.

– Нет, так не получится - для троих лестница слишком узкая, - ответил эльф, проходя к двери.

Я мысленно позлорадствовала. Если честно, то мне очень нравилось ходить, держа Даньку за руку, и отвечать на его многочисленные вопросы. Иногда они были довольно неожиданные и сложные. И я представляю, сколько ответов потребует ребенок у отца сейчас, впервые поднимаясь и спускаясь по лестницам эльфийского замка.

Следуя за Мэллори и Даней, мы с Митькой говорили вполголоса. Точнее говорил Митя, а я предпочитала слушать.

Он восторгался Кристианом. Говорил, какой он замечательный умный, добрый, щедрый. Рассказывал, что у многих семей жилища были разрушены во время войны и на их восстановление уйдет немало времени, и всех, кто остался без крова, Мэллори приютил в своем огромном замке. А еще он был талантливый алхимиком, играл на клавесине, писал стихи... Я слушала Митьку и думала: "Интересно, у него между лопаток не чешется?" А что, вдруг он ангел и там уже крылья пробиваются.

– А еще друзья называют его Крисом, - шепнул мне Митька и хитро улыбнулся.

– Куда уж мне, - подумала я.
– Дружить мы с ним точно не будем.

Наконец, мы пришли в Большой зал.

Если уж меня впечатлил волшебный потолок зала и парящие в воздухе свечи, то, что говорить о четырехлетнем ребенке! Я с трудом смогла подавить возглас восторга и изумления.

Малыш деловито прошёлся вдоль длинных столов, сдвинутых к стенам, рассматривая убранство зала.

– Ты объяснишь мне, как прикреплены свечки?
– спросил Даня у отца.
– И какая там подсветка?
– он показал на потолок.
– И почему здесь такие большие столы?

– Боги, подсветка, - протянул Мэллори.

– Надеюсь, вы не упадёте в обморок от потрясения?
– съехидничала я.
– Я Вас предупреждала.

– И не надейтесь, - криво ухмыльнулся он и быстро прошёл мимо меня. Каблуки его высоких сапог глухо простучали по каменному полу.

– Дань, сейчас же вылезай из-под стола, ты только вымыл руки!
– воскликнула я, увидев новое занятие малыша.
– Там нет ничего интересного. Ты же вроде есть хотел?

– Нет ничего интересного? А это что?
– спросил сын из-под стола.

– Что там?

– Посмотри сама.

– Я туда не полезу.

– Ну, пожалуйста, - попросил Данька.

Я присела возле стола и наклонилась, пытаясь вытащить оттуда ребенка вместе с его находкой.

Неожиданно стол приподнялся, эльф просто вытянул руку вперед, и теперь стол аккуратно парил над нашими головами.

– Можно было это и не делать, - заметила я, поднимаясь на ноги и отряхивая пыль с коленок ребенка, который хотел от меня опять убежать.
– Если бы вы не удержали стол, он бы упал прямо на нас и...

Мэллори перебил меня нетерпеливым жестом.

– Крайне прискорбно, что вы сомневаетесь в моих способностях, - эльф чётко выговаривал каждое слово, по-прежнему, игнорируя мое имя. Не нравилось оно ему что ли? Он смотрел на меня холодно, со стальным блеском в глазах.

Я только что задела его гордость. Просто очаровательно.

– Дядя Митя, скажи им, чтобы они перестали ссориться, - донёсся голос Даньки.
– Я хочу, чтобы они посмотрели, что я нашёл.

Мы с Мэллори обернулись одновременно.