Труллион (Аластор 2262)

Поглядывая на собравшихся, Глиннес решил, что на одного бывалого спортсмена среди них приходилось порядка восьми любителей.

«...Усердие, дисциплина и боевой керчахан [22] позволят преодолеть все препятствия, повергнут в прах любого противника! Мы обнажим прелести каждой девственницы отсюда до Порт-Хайма! Будем грести деньги лопатой, станем богатыми и знаменитыми, все как один!

Но прежде всего — тяжелый труд, придется попотеть! Я тщательно изучил теорию хуссейда, могу повторить слово в слово рекомендации Коленченко. Неоспоримо одно: чтобы схватить золотое кольцо, нужно быть сильнее противника. Значит, мы должны прыгать дальше всех, останавливать самых прытких нападающих, сбрасывать в купальни упорнейших защитников Джолани, предугадывать ходы хитроумнейших стратегов Труллиона!

22

Керчахан: лорд Дженсифер употребил старинное местное выражение, означающее способность легендарных героев к сверхчеловеческим подвигам силы и воли.

За дело! Нападающие отрабатывают диагональные прыжки через ров, отмахиваясь буфами [23] в трех позициях после каждого приземления. Не забывайте о ритме! Главное — синхронизация! Полузащита и защита, начните со стандартных упражнений. Основные приемы должны быть в крови, как рефлексы самозащиты. По сути дела, я хотел бы видеть не пару полузащитников и четверку в защите, а шестерых мощных полузащитников, контролирующих все тыловые позиции и способных в любое время загнать поршень в гильзу! [24] Все за работу! Выкладывайтесь — на всю катушку, как одержимые!»

23

Буф: обитая мягким материалом метровая дубинка, позволяющая сбрасывать противника в купальню.

24

Здесь лорд Дженсифер намекает на тактику сильных команд, способных теснить неопытного противника широким фронтом по всему полю.

Так началась тренировка. Лорд Дженсифер бегал туда-сюда, то похваливая, то критикуя подопечных, иногда разражаясь изобретательной бранью и подстегивая игроков пронзительными выкриками «Ки-йик-йик-йик!»

Глиннес оценил качества команды уже через двадцать минут. Левый крайний нападающий Лучо и правый полузащитник Вильмер Гафф, входившие в гипотетический первоначальный список лорда, были превосходными игроками — проворными, уверенными в себе, агрессивными. Левый полузащитник Искелатц также производил впечатление надежного атлета, хотя и находился неизменно в замкнутом, даже озлобленном расположении духа. Искелатц явно недолюбливал необходимость напрягаться и предпочитал сохранять силы для настоящей игры, чем с самого начала приводил лорда Дженсифера в исступление. Левый форвард Сават и правый крайний нападающий Хельсинг — бдительные и активные ребята — не имели достаточного опыта. Отрабатывая толчки буфом, Глиннес то и дело сбрасывал их в воду обманными трюками. Защитники Рамос, Пайлан и Синфоретта Глиннеса не устраивали — Рамос слишком медленно реагировал, Пайлан не умел обращаться с буфом, а Синфоретте следовало бы сбросить килограммов тридцать прежде, чем выходить на поле. Только левый центральный защитник, «Бухало» Кандольф, отличался сочетанием веса, силы, хитрости и ловкости, позволявшим считать его спортсменом.

Прописная истина хуссейда гласит, что плохой нападающий может обойти плохого защитника, тогда как хороший защитник почти всегда останавливает хорошего нападающего. Другими словами, команда выигрывает за счет атаки, но выживает благодаря обороне. Глиннес предвидел, что «Горгонам» лорда Дженсифера предстояли трудные затяжные игры, омраченные частыми прорывами противника через дырявые тылы.

Итак, «Горгоны» в их нынешнем состоянии отличались приличным нападением, надежным центром и слабой защитой. Способности Дженсифера в роли капитана оценить было трудно. Хороший капитан, подобно хорошему полузащитнику, мог играть в любой позиции, хотя встречались капитаны вроде старого Нероневи из «Зауркашских танчинаров», не осмеливавшиеся выходить из заколдованного круга державы.

Глиннес решил подождать с постановкой окончательного диагноза лорду Дженсиферу. Аристократ, в общем достаточно сильный и проворный, был тяжеловат и не слишком ловок в прыжках на трапеции...

Дженсифер испустил очередной вопль: «Ки-йик-йик-йик! Эй, форварды! Живее, чтоб пятки сверкали! Не волочите ноги, как четыре медведя! Глиннес, тресни Савата хорошенько, что ты его гладишь буфом? Если он не умеет блокировать удар, дай ему почувствовать! А вы, в защите? Подберитесь, как дикие звери, бросайтесь на добычу! Помните! Когда противник хватается за кольцо, мы каждый раз теряем деньги... Вот так-то лучше... Отработаем несколько позиционных игр. Сперва — серия центральных прорывов по системе Лантуна...»

Два часа «Горгоны» тренировалась вполне воодушевленно, после чего игроки пошли перекусить в «Заколдованный линь». Собрав отдохнувшую команду, лорд Дженсифер продемонстрировал позиционные комбинации, придуманные им самим — вариации на основе сложной системы перекрестных диагональных перемещений: «Если мы выучим эти последовательности, наши прорывы будут неотразимы — линия обороны противника прогнется в центре, ему придется подтягивать крайних защитников. Наши крайние нападающие тут же бросятся в стороны и проникнут в тыл слева или справа».

«Неплохо задумано, — заметил Лучо, — но не забудьте, что боковые нефы останутся незащищенными — противнику ничего не стоит броситься в контратаку по краю поля, и с нашей стороны его никто не задержит».

Дженсифер слегка нахмурился: «В таком случае полузащитники прикроют фланги — для чего им трапеции? Главное — все делать вовремя».

Команда разыгрывала схемы лорда Дженсифера с ленцой — уже наступило теплое время дня, игроки утомились. Наконец лорд, наполовину выдохшийся, наполовину удрученный, объявил отбой: «Завтра в то же время! Ожидайте настоящей тренировки — сегодня мы разминались. Есть только один способ поддерживать себя в форме — постоянная практика!»

«Горгоны» тренировались три недели с переменным успехом. Одни игроки скучали, другие роптали, огрызаясь на визгливые окрики капитана. По мнению Глиннеса, лорд Дженсифер навязал чересчур сложный и рискованный репертуар игровых комбинаций. Кроме того, без усиления обороны успешная атака становилась невозможной. Полузащитникам приходилось помогать в тылу, в связи с чем форварды оставались без подкрепления. Не побывав ни в одном поединке, команда уже несла потери. Левый полузащитник Искелатц, спортсмен компетентный, но с точки зрения Дженсифера чересчур своевольный, ушел, не сказав ни слова. Ушел и крайний правый нападающий Хельсинг — в нем Глиннес угадывал большие возможности. Их заменили игроки послабее. Лорд выгнал самых медлительных защитников, Пайлана и Синфоретту, поставив на их место немногим более проворных любителей — им, как Глиннес узнал от Карбо Гильвега, не удалось войти в состав «Зауркашских танчинаров».

Развлекая «Горгон» в своей усадьбе, лорд Дженсифер представил им шерль, Зуранию Делькарго из поселка Водоребус, получившего странное наименование благодаря близлежащему лабиринту горячих сернистых источников и гейзеров, извергавшихся с непредсказуемой частотой. Зурания, девушка тонкая и бледная, хотя и привлекательная, была застенчива до немоты. Глядя на нее, Глиннес никак не мог понять: какие побуждения или амбиции заставили ее рисковать публичным посрамлением? Когда к ней обращались, Зурания резко отворачивалась — длинные светлые волосы волной закрывали ей лицо. За весь вечер она сказала от силы три слова. В ней не было ни капли «сашео» — дерзкого вдохновения беззащитной красоты, окрылявшего команду галантным порывом к подвигам, превосходящим все, достигнутое на тренировках.

Лорд Дженсифер воспользовался случаем, чтобы объявить расписание предстоящих игр. Первый матч с «Вуляшскими бакланами» должен был состояться через две недели на зауркашском стадионе.

Через пару дней Зурания пришла посмотреть на тренировку. Утром прошел дождь, с моря порывисто налетал прохладный влажный ветер. Игроки хмурились и ворчали. Дженсифер носился по полю, как огромное бестолковое насекомое, и создавал неразбериху, то придираясь, то рассыпаясь похвалами, время от времени повизгивая «Ки-йик-йик-йик!» — без малейшего эффекта. Прячась от ветра за насосной будкой, Зурания наблюдала за апатичными маневрами с унылым выражением предчувствия беды. В конце концов она сделала робкое движение в сторону лорда Дженсифера. Тот подбежал трусцой через поле: «Да, шерль?»

Зурания капризно выпалила: «Никакая я не шерль! Вообще непонятно, с чего это я вдруг решила, что хочу выставлять себя напоказ. Правда! Никогда, никогда я не смогу стоять на этом... постаменте, чтобы все на меня глазели. Помру на месте, вот и все. Пожалуйста, лорд Дженсифер, не сердитесь, я просто не могу».

Дженсифер устремил взор к низко несущимся хмурым облакам: «Зурания, драгоценнейшая! Конечно, ты останешься с нами! Послезавтра мы играем с «Вуляшскими бакланами»! Ты прославишься, о тебе все будут говорить!»