Трусиха

– А вот я помню, где тебя похоронили.

Вовка криво улыбнулся.

– Вот заезд. Главное, чтобы не было никого. Постоим немного, не будем спешить.

– Хорошо, – останавливаю я машину за несколько метров до входа на кладбище. – Это тебе не город. Вряд ли здесь кто-то есть из живых.

Минут через десять мы вышли из машины и направились в сторону кладбища, не забывая смотреть по сторонам. Вовка так и не нашёл могилу матери. Бродил туда-сюда, но безрезультатно.

– Вроде вот здесь… Смотри, как кладбище разрослось. И деревьев этих не было. Да в этом лесу разве найдешь… Вроде в той стороне… И спросить не у кого.

– Ладно, – прервал я его бродилку, – пойдём к брату твоему. Он тут недалеко. Вон в той стороне. Я хорошо помню, как на кладбище заходишь, метров через двести бери левее…

Минут через десять мы остановились.

– Где-то здесь должна быть, – кручу я головой. Да вот же она…

Вовка вздрогнул и побледнел, взглянув на ухоженную могилку брата.

– Присматривает кто-то за ней, – вытирает он выступивший пот с лица. – Интересно, кто бы это мог быть?

– Значит, есть кому. Видишь, цветы ещё свежие. И на памятник не поскупились.

– Странно, – подходит ближе к могилке Вовка.

– Ничего странного, – положил я руку на плечо друга, – в деревнях люди совсем другие, не сравнить с городом. И за чужой могилкой могут присматривать, если видят, что некому.

– А вы кто? – раздался женский голос.

Мы одновременно вздрогнули и обернулись.

Удар

Недалеко от нас стояла красивая девушка лет двадцати и внимательно нас разглядывала.

– Я Скворцов Егор, – взглянул я на перепуганного Вовку, – родом я из этой деревни. А это мой друг… Родных мы приехали навестить. Давно не были.

– А вы что, отца моего знали? – хмурит брови девушка. – Почему вы здесь стоите?

– Другом он моим был, – начинаю я заикаться, глядя, как у Вовки лицо становится белее мела. – Неужели ты его дочка? А я и не знал, что у Вовки дочка есть. Мы дружили с твоим отцом. С садика дружили, потом я уехал.

– Мама мне рассказывала, что у папы был друг Егор. Значит, это вы и есть?

– Я и есть. Невероятно. Неужели у Вовки дочка есть? Когда он успел?

– И внучка есть, – впервые улыбнулась девушка.

– А как фамилия твоя, можно узнать? – смотрю я на Вовку, который то и дело вытирает лицо.

– Сейчас у меня другая фамилия. Замуж я вышла. А была Стрелкова… Стрелкова Светлана.

– Стрелкова? – смотрю я на Вовку. – Это не те, что на Фрунзе жили?

– Да, – соглашается девушка, – мама умерла пять лет назад, теперь мы там с мужем и дочкой…

– Вот это новость! – ошеломлён я. – Не зря, значит, мы приехали.

– Ну ты чего как язык откусил? – толкаю я друга. – Не рад, что ли, таким новостям?

– Да я… Как так? Я… не могу, – начал мычать Вовка.

– Ладно, пойду. Дочка одна дома. Заходите в гости, если что. Знаете куда.

– Спасибо, – улыбаюсь я. – А не подскажешь, где здесь бабушка твоя похоронена?

– Бабушка? – удивилась девушка. – Здесь, недалеко. Пойдёмте покажу.

Мы шли за девушкой, а я всё на Вовку смотрел, ждал, когда на его лице станут проявляться эмоции. Ну, понятно, такое трудно осознать, когда через двадцать лет узнаешь, что у тебя есть дочка. Теперь Вовке в себя надо прийти…

– Вот её могилка, – остановилась девушка. – Пойду я. Приходите.

– Спасибо. Может, и зайдём. Зайдём? – толкаю я Вовку.

Друг молчал. Светлана улыбнулась нам и, достав телефон, пошла в сторону выхода. Вовка наблюдал за девушкой и вроде как прислушивался, о чём она говорит по телефону.

– Ну ты чё? – радостно бью я по его плечу. – Ты чего, не рад, что ли?

– Да я пока не понял ничего, – переводит Вовка взгляд с девушки на меня. – Я смотрю, и за маминой могилкой ухаживают.

– Конечно, ухаживают, раз внучка у неё есть. Да ты чего хмурый такой? Прыгать надо от радости, что не один ты на земле. А ты говоришь – тюрьма. Да твоя жизнь только начинается.

– Значит, нашли, – будто не слыша меня шепчет Вовка.

– Кого нашли? – не понял я. – Чего наш…

Сильнейший удар по голове сбил меня с ног… Я попытался встать, но получил ещё один удар чем-то тяжёлым. Из моих глаз посыпались искры, и я провалился в вязкую темноту.

Я открыл глаза. Рядом сидела Светлана, придерживая мою голову.

– Живы? – спрашивает испуганная девушка.

– Да вроде, – превозмогая боль, пытаюсь я встать на ноги.

– Лежите-лежите. Сейчас муж приедет.

– А что это было? Кто меня?

– Ваш друг.

– Вовка, что ли? Мой друг мне по голове? Ничего не понимаю… А за что?

– Да не Вовка это. Брат это его. Мой отец здесь похоронен. А это был Степан, его брат-близнец.

– Нет, Света. Брат-близнец здесь похоронен. Ты просто много чего не знаешь. А это был твой отец, мой друг Вовка Петров.

– Да всё я знаю. У меня муж в полиции работает. Он много мне чего рассказал. Моего отца идентифицировали, прежде чем хоронить. Да вон Сергей идёт… Он вам всё расскажет.

Развязка

– Ну что, живой? – наклонился надо мной старший лейтенант полиции. – А ведь мог и убить.

– А где он? – снова пытаюсь я встать.

– Уехал, – достаёт старлей бинты из сумки.

– Как уехал? На чём? – ощупываю я свои карманы. – Ключей от машины нет. На моей машине, что ли? А куда?

– Да ты не переживай, – перевязывает Сергей мою голову, – далеко не уедет. Здесь одна дорога.

– Он же ко мне едет. Там жена одна, – ищу я телефон. – Её предупредить надо. Вот гад, и телефон мой забрал.

– Товарищ старший лейтенант, – подбегает к нам сержант, – взяли его. В сорока километрах отсюда взяли. Кусается, гад. В двух местах руку прокусил у нашего. Его, говорят, сразу в район…

– Ну вот, – улыбается мне Сергей, – а ты переживал. От нас не убежишь. Ну-ка попробуй встать, сможешь? Ну вот и хорошо. Пойдём потихоньку до машины. Полежишь у нас немного, в себя придёшь, пока автомобиль твой подгонят. Да и бумаги надо будет подписать кое-какие. А то и в больничку можно…