Тряхнем стариной!

— Да тебя ж разве прикончишь? — хохотнул ведьмак, но все-таки снова вернулся к невеселой теме. — Войско идет без отдыха и устали, впереди воевода — тот, у которого теперь всегда на одно ухо повязка… И на это ухо он глух, говорят.

— Это еще почему? — поинтересовалась я.

— А это тебя спросить надобно. Съездил единожды воевода к Яге и с тех пор глух. И ухо повязкой прикрывает. А что там, то ли нет уха, то ли что похуже уха, то никому не известно из посторонних. А кто узнал, голова того и покатилась с плеч. 

— Ой, резко он так… — я поежилась. Мама дорогая, что я там этому воеводе сделала? Откусила ухо, как Тайсон, или что-нибудь колданула непристойное, и теперь вместо уха другой орган какой? 

— Так воевода это присказка, а вот сказочка сама дальше. За дружиной на коне вороном едет сам царь Кудымский, в мехах да золоте, в доспехах да при мече, — ведьмак ну чисто сказочник рисовал картины словами. — Волосья черны, очи черны, борода…

— Тоже черна, да, — не выдержала я. Уже как бы понятно, что царь брюнет, а может, даже и монгол какой, кто ж его знает. 

— Ты слушай, Яга, не перебивай! А рядом на коне кауром скачет царица… али не царица… Красоты неописуемой. Очи горят, губы манят, волосы на ветру развеваются, стан такой… — ведьмак руками показал, что и где у этой неизвестной выпирает. — Голову эта женка царю вскружила, что скажет, то все выполнят. Да только не в любви там дело… и золото в руки царя пошло, и пленные работают в городах, а вот у соседей то мор, то несчастье… К чему бы это, Яга?

— Совпадение? — предложила я. — Ну или она ведьма.

— Хорошо бы ведьма, — отмахнулся ведьмак. — Ведьмы ни к добру, ни ко злу. Тебе-то как не знать. Да только интересно эта ведьма волосы носит, так, чтобы глаз прикрывало. И видят все красоту неописуемую, да только сбежали из царских палат все домовые да печные. Шепчутся, что кого пришлая схватит, тот и иссохнет. А жизнь эту ведьма на благо себе воспользует — руку лечит, силу собирает. А ты знаешь, Яга, как зовут ту, у которой ты так много забрала?

— Вот… Лихо Одноглазое!

— Сплюнь! Накличешь! — потребовал ведьмак. И я смачно поплевалась через плечо и постучала об стол. А ну, мало ли!.. Мне и так проблем хватает, не нужно никаких дополнительных. — Это правильно, еще и по голове себе постучи, чтобы впредь знать, как такую нелюдь отпускать… Мирно с ней не выйдет у тебя. На это даже предвидения не нужно. Не смогла она тайно да хитростью. Значит, будет война. 

— Война… — я сглотнула мгновенно ставшую вязкой слюну. Как-то войны для меня это американские фильмы и парад военной техники по телеку. Настоящая война — это же убивают, это жесть и боль, и смерть… И, мамочка, куда я попала и что делать?!

— Но я не вижу, какие будут после сказания — то ли о нашей победе, то ли о поражении. Но одно могу сказать — мир изменится, — выдохнул ведьмак и с выражением мудрости на морде лица принялся за последнюю булку из корзинки. 

— А можно поконкретнее… Может, тебе погадать или еще что? Картишки раскинуть? Руны выложить? — немного пришла в себя я и решила потрясти на более качественную информацию ведьмака. Предсказатель называется, я тоже так предсказать могу, процитировать с потолка монолог Галадриэль типа «мир меняется, я чувствую это в воде, земле» и так далее. Но конкретики можно, а?

Ведьмак мугукнул и вроде бы за чем-то полез в такую же потрепанную котомку, как и он сам, как вдруг входная дверь в доме распахнулась с такой силой, что грохнула о стену. Кажется, по полу даже вибрация пошла. Тут же от сеней — или как это помещение называется, предбанник, короче — послышались мяв и шипение. Баюн, что ли, вернулся? И еще какие-то жуткие звуки. Тут уж я не удержалась, подскочила и бросилась к входу. 

— Беда, старая, беда, карга! Беда! Царское войско идет на Черный лес, — орал Енотий — всклоченный, запыхавшийся, оборванный местами. В плечо попа впивались пальцы-когти Кощея и он сам призраком маячил за спиной, а на поповьей ляжке висел Баюн. Ого, охранная система на высоте у меня. И тут до меня дошел смысл услышанного. 

— А… А какой царь-то? — только и смогла выдавить из себя я. Ну и правда, их же целых три вокруг да около ходят. Один — точнее люди от одного — уже ко мне заглядывали. Теперь и остальных, чего уж там, в гости верно было ожидать. Вот дождалась.

— Так это, с востока, значится, дружина Тридевятого, с севера наш идет…

— А Кудымский откуда, если что, путь держать будет? — как бы невзначай спросила я. 

— Так с юга, вестимо, — ответил за всех Кощей и напряженно поинтересовался: — А что?

— Так это, намечается у нас небольшая вечеринка — с царями, дружинами и мордобитием, — осчастливила я всех. — Вот только пока не ясно, с одним царем или со всеми тремя…

— Так это, Яженька, надо выяснить и как можно быстрее, — очнулся Баюн.

— Супротив троих не выстоим! — это Кощей меня обрадовал.

— Нашего царя я убедить постараюсь, в ноги упаду, буду лбом о землю бить, а если не прислушается, то можно и… — Енотий сделал такое характерное движение, с которым явно морды бьют, а не челом. — А вот что с Тридевятым делать?..

— Попытаемся в переговоры, — предложила я. И, честно говоря, я верила, что у меня очень хорошие шансы эти переговоры в свою пользу провернуть.

Глава тридцать третья

— Ты вот что, Кощей, — сказала я. — Беги к Скарапее, там она, возле тепличек, Изечке дары всякие собирает. Бессмертный ты у нас, говоришь? Яйца свои надежно спрятал? Вот и хорошо, значит, будешь защищать цесаревича со Скарапеей до последней капли крови и при этом не помрешь. Полоза там расспроси, какая помощь да поддержка, если что, ну и будь наготове. Пару змеек потолковее пришлите, если что, кликну — принесете цесаревича. Так, кот, задница твоя мохнатая…

И завертелась у нас оборона. Ворон отправили в небесные патрули, кротов дорожки подрывать, бобров перекрывать то, что не перекопали… Карты, понятное дело, у нас не было, как Енотий ни пыжился, нарисовал что-то так, что лучше бы и не делал… Свистнула ступу, пока свистела, у меня кто-то свистнул метлу — а, русалка дурная. Метлу я отобрала, пригрозила настучать по рыбьей заднице. Не время сейчас для уборки-то, ой, вот вообще никак.

Вот как раз с высоты я царя-то и рассмотрела. Мама дорогая, на что там смотреть? От земли не видать. Если бы не лошадь, так непонятно, на чем корона-то держится!

— Это чей? — спросила я у кота.

Рядом с конем вышагивали мои старые знакомые. Интересно, у них что, права отобрали, чего это они пешком-то идут?

— Наш, Тридесятый. Антилох-батюшка.

Хорош бы был Енотий, назови он так наследника соседней державы. Хотя как знать… ну ее к черту, то есть не к черту, а…

— Как думаешь, Черт поможет?

— А то как же. Только он, конечно, лучше бы и нет, знаешь же — к черту? Ну вот, — захекал кот. 

В общем, к Черту всю эту политику.