Туда, где ждут тебя...
Шрифт:
Пискнул контейнер с зурмом, сигнализируя, что кодовый замок открыт, и Олег радостно вытащил камень. Ожидание закончилось, а дело отвлечет от враждебной кусачей и мокрой природы. Теперь надо сосредоточиться мыслями на доме и как следует его представить, как учили.
«Чтоб было сухо!» — подумал Олег. Это была его главная мысль последние десять минут. Второй главной мыслью было избавиться от москитов, мошек, слепней и тому подобной летающей братии. Третьей… Третья — конечно о новом доме, который надо быстро-быстро строить, чтобы не закусали до смерти.
Зурм с хлюпаньем ухнул в грязь и тут же распространился тонким блином, заняв большую площадь и приподняв Олега из воды. Олег довольно кивнул и занялся домом.
В центральной части каменного блина начало пробиваться нечто, похожее на бутон огромного цветка. Оно росло, напоминая каплю в покое,
Через несколько минут Олег стоял на кромке огромного блюдца, в центре которого высилась башня. Издали казалось, что посреди зелено-бурой лужайки выросло странное инопланетное растение, и что, если немного подождать, точно такие же заполонят всё свободное пространство.
Всё было хорошо. Вот только модные кроссовки вросли в камень. Олег вытащил из них ноги и босиком зашлепал по еще влажной поверхности к открывшемуся входу. Спасаться от комаров.
Миша постучал подошвой по земле, скорчил гримасу и хихикнул. «Хорошее место, твердое. На таком что угодно забацать можно — не упадет, не опрокинется. И что же нам тут построить надо? — Он развернул листок с заданием, прочитал, недоуменно перевернул на обратную сторону и пожал плечами. На листке красовались три буквы — „дом“ и цифры, обозначающие время начала строительства. Других указаний не было. Видимо, следовало понимать так, что строить можно, что душе угодно. — И чего же душа жаждет? Вот бы построить такое, чтобы все рты пооткрывали! Особенно девчонки — Полина и Ника…» Миша задрал голову, с прищуром взглянул на небо, а потом, наконец-то, на участок, где ему предстояло возвести дом. Участок, как участок. Довольно ровный, заросший низкой травой с несколькими кустиками на краю. Край виделся четко — крутой обрыв на десять метров вниз — Миша с опаской посмотрел и отошел подальше. Сел на пригорок, заросший жесткими стеблями, и принялся меланхолично наблюдать за пролетающими облаками, за шуршащей под ветром травой, за далеким морем. Почти на горизонте маячил и дергался парус, меняя галсы, налетали чайки, заунывно выпрашивая подачку у моря.
Подошло время. Миша выложил зурм, довольно хмыкнул и сказал себе под нос: «Дворец будет. Как есть дворец». Отошел подальше, хлопнул в ладоши и театральным жестом поднял руки вверх. Из земли разом вынырнули стены, сразу же покрываясь замысловатой резьбой и раскрашиваясь яркими цветками и птицами. Прорезались стрельчатые витражные окна. На двух симметричных портиках проступали массивные двери, украшенные барельефами с женскими головками. Центральная часть дворца, заглубленная относительно боковых крыльев, росла неспешно, но поднималась выше их на два этажа. Завершилась она круглым куполом с небольшой башенкой на макушке. Поверхность купола сначала порозовела, потом позеленела, а потом стала темно-синей с золотыми прожилками и звездочками.
Перед дворцом выросло крыльцо с широкими ступенями розового кварца. У нижней ступени возникла прямоугольная впадина с гладкими блестящими стенками. С ее дна выдвинулись несколько сопел, из которых забулькала вода, наполняя чашу образовавшегося фонтана. Били они не очень сильно, иногда даже как-то захлебываясь и тяжело вздыхая. Миша наклонился, потрогал воду пальцем, потом понюхал его и лизнул. Сморщился и уныло сказал: «Соленая. Из моря качает, зараза. Это что ж с фильтрами и трубами будет? Сплошное корродирование. Придется отключать. Где у нас тут выключатель?» — Миша посмотрел на дворец, понял, что дорожки к нему не пролегли, что топать придется по колкой траве и запрыгнул на бордюр умирающего фонтана. Прошелся по нему, соскочил на розовую ступеньку и поднялся к двери, над которой корявой каменной вязью было вырезано: «Ника».
Ника, одетая в неизменный сарафан, нашла пенек и уселась на него, помахивая сорванной веточкой и изредка посматривая на часы. Нарушать указания на конверте она не собиралась: точное следование инструкциям вполне могло входить в задание. Написано «В 14–30», значит, в четырнадцать-тридцать, и ни минутой раньше. Само задание Нике не казалось сложным:
«двухэтажный коттедж в национальном стиле». «Избушку, что ли сляпать? — подумала Ника. — А что, как раз посреди леска. И бабу-ягу в ней поселить. Чтобы она проезжих молодцев к себе пускала и всякими кушаньями потчевала. Хорошая мысль».С другой стороны — грех не воспользоваться свободным временем. За полчаса Ника успела тщательно осмотреть полянку, на которой ей предстояло строить, выбрать место для домика, сориентироваться по сторонам света и даже прикинуть, как он будет смотреться на фоне деревьев.
Пискнула напоминалка, Ника достала из контейнера кусок зурма, положила его на землю почти в центре поляны и отошла обратно к пеньку, который казался уже родным и знакомым. Она представила сначала бабу-ягу, как она бредет по лесу в поисках своей избушки. Цепляет клюкой еловые лапы, с которых ей за шиворот сыплются сухие хвоинки, ругается на всё вокруг и брызжет слюной, потому что зубов у нее нет. В кои веки вышла по ягоды, а избушка, глядь, и сбежала без присмотра. Ох, она окаянная. Вот доберется до хором своих, так такого перцу им задаст — по бревнышку разнесет, ноги пусть сами по себе ходют. Только как же тогда всяких богатырей привечать? Где их селить, в баньке парить? Какого-нибудь непутевого и съесть? Избушки-то нет. Новую что ли строить?
Настроившись на нужный лад, Ника подмигнула себе и принялась ваять дом.
Из земли вылезали два столба, скручиваясь и изгибаясь, словно лианы, ищущие опору. Выйдя в рост человека, столбы приостановились и начали расширяться, каждый образуя площадку наверху, а потом ими слились. Стало понятно, что это куриные ноги будущей избушки. На площадке стали круглиться бревна и расползаться по сторонам, укладываясь в венцы. Прорезалось окно с наличником и низкая дверь. Стены дошли до обреза крыши и остановились.
Ноги избушки нетерпеливо пристукивали когтями, рыхля почву. Наконец, они как следует укоренились и успокоились. Начала расти высокая крыша, покрытая дерном и заросшая травой и мхом. Сомкнувшись, она образовала конек, завершающийся мордой Змея Горыныча. От двери до земли спустилось крыльцо, чуть накренив избушку, и стены разом окрасились яркими зелено-желтыми разводами.
Баба-яга могла въезжать.
Ника придирчиво осмотрела домик, обошла его вокруг и забралась внутрь. Вроде, всё на месте. Вот только трубы нет. И печки — тоже. Хотя, зачем дому старая печка? Дров не напасешься. Нынче атомная плита популярна: ею и греться можно, и готовить на ней. Бабе-яге будет удобно.
Тут Ника сообразила, что злобную старушонку она сама придумала, что дом она строила вовсе не для нее, а по заданию. Хотя… Какая разница — для кого строить? Главное — результат. Результатом Ника осталась довольна.
Вадим уныло смотрел на осыпающийся склон. Сорок градусов, не меньше! По всем законам на таком строить невозможно. Неудобье! Бросовая территория. И не территория даже, а так, узкое пространство. И по условиям выходить за него нельзя. А строить что? Что строить? Можно сколько угодно в листок с заданием пялиться — буквы всё равно местами не поменяются. Это ж надо — «Центр досуга на триста мест»! Да откуда ж тут столько людей возьмется, чтобы их развлекать? Да и чем развлекать? Дома, например, столько всего разного, что глаза разбегаются — не знаешь, что и выбрать. Зачастую, даже названий таких не слышал. А здесь примитивный боулинг за восьмое чудо света сойдет. Кстати, да. Чего думать. Пусть боулинг и будет. И еще какие-нибудь залы для мелких игр — бильярд, пинг-понг, фитнесс для девушек, тренажерный зал для парней, сауна для всех вместе… И строить удобнее вдоль склона, наполовину в него вгрызаясь.
Тут же в голове возникли довольные лица ребят, которые стучат Вадима по плечу и по спине, радостно орут: «ты — супер!!», «клёво!!», благодарные поцелуи девушек, а потом они все вместе заваливаются в боулинг и часа два катают шары. Вадим выбивает все страйки и получает приз лучшего катальщика и еще множество поцелуев.
Вадим довольно зажмурился и расслабился. Когда прозвучал сигнал к началу, он уже ни о чем не беспокоился. Спокойно достал зурм, пристроил так, чтобы тот не скатился, и погнал наружные стены. Ничего лишнего, никаких украшений: гладкая металлизированная поверхность с редкими окнами зеркального стекла, нарочито вынесенная на фасад металлическая ферма покрытия. Горизонтальная разрезка стен на панели различных оттенков. К основному объему зала лепятся двухуровневые помещения обслуживания. Все функционально и скупо, в духе хай-текного конструктивизма.