Туманная река 4

— Да, — с серьезным видом закивал Санька. — Хлопнем по пять грамм шампусика и будем догоняться лимонадом.

— Чтоб не догоняться, не нужно разгоняться, — пробурчал я, передавая чемоданы Зёме.

Три квартиры на одной лестничной площадке мы поделили следующим образом. Вадьке и Тоне, у которых дело шло к свадьбе, отдали отдельную однокомнатную. В двухкомнатной поселились Толик и его сестра Наташа. В трёшке, по комнате получили я и Санька Земакович. Единственную не занятую жилую единицу мы приберегли для гостей и знакомых. Так-то туда планировался Прохор. Однако ветеран был категоричен.

— Если буду жить в бетонном четырёхстенке, сопьюсь, — заявил он, загадочно улыбаясь. — А у меня только сейчас жизнь налаживается.

«Неужто завёл кого? — мелькнула тогда у меня в голове. — А раз так, то в свой, пусть и деревянный дом привести хозяйку гораздо проще, чем в отдельную маленькую комнату».

Кстати, о комнатах. Перед тем как раскладывать свои личные вещи, я обошёл все жилые помещения, на предмет выявления строительного брака. Полы везде были исключительно из досок и окрашены в тёмно-красный цвет. «Как доска просохнет, дыры будут с палец», — пробубнил я себе под нос.

Обои же чередовались. Если в одной комнате были печально-жёлтые в мелкий цветочек, то в другой тускло-голубые с какой-то загадочной растительной завитушкой. «Наверное, рисунок разрабатывал сам «академик» Лысенко, у которого яблоки могли расти и на берёзе», — в очередной раз недовольно поворчал я. На стены кухни без изысков попрыскали из распылителя синей краской.

— Зашибись! — Охал, таскаясь следом, Земакович.

— Да, можно ходить и жмуриться, — хохотнул я.

— Цивилизация! — На этих словах Санька открыл дверцы «хрущёвского» холодильника, который строители влепили в аккурат под подоконником на кухне.

— Если не замазать щели, то в эту цивилизацию скоро пожалуют крысы с мышами, — я ткнул пальцем на очередной производственный брак. — Купишь себе дефицитной любительской колбасы, и всё…

— Как всё? — Почесал свой затылок Зёма.

— Так, не попользуешься, — пробурчал Вадька Бураков.

— Надо бы с мебелью что-то решать, — вмешалась деловая Тоня.

— На первых порах купим на «чёрном рынке», какую-нибудь рухлядь, — предложил я. — А потом, постепенно Прохор нам сделает качественный эксклюзивный гарнитур.

— А может быть проще что-нибудь взять в магазине? — Заметил «наивный» Толик Маэстро.

— В магазине очередь на два месяца вперёд, — пробурчал Земакович, который этим вопросом уже интересовался. — Впрочем, кухонные столы с табуретками, если «дать на лапу», можно вывезти хоть сейчас.

— Так чего мы ждём? — Улыбнулся я. — Карета подана!

* * *

Где-то в районе двух часов дня первым в гости на новоселье пожаловал баскетболист Юра Корнеев. Посмотреть на то, как теперь живут советские новоселы, Юрий привёл с собой жену Татьяну и своего шестилетнего сына Мишу. Михаил, которому, наверное, дома негде было разбежаться, носился как заведённый из кухни через коридор и прихожую, далее в маленькую комнату для гостей и обратно. Татьяна порезала пирог с капустой собственного приготовления, я же сварил всем по кружке кофе.

— Я, Олимпийский чемпион, живу в Косом переулке в полуподвале! — Тихим голосом горячился Корнеев. — А «Динамовскому» начальству хоть бы хны. Между тем Алексеев давно в ЦСКА зовёт, квартиру обещал. Да я бы и пошёл, но пацанов из команды жалко. Не хватало, чтобы болельщики говорили, что Корней предатель.

Тема простого нормального человеческого жилья, по всей видимости, у Корнеевых была больным местом, поэтому жена Юры периодически гладила его по руке, что бы тот сильно не бушевал.

— Кстати, Ефимыч, просил узнать, ты играть-то за нас в новом сезоне будешь или как? — Спросил меня партнёр по сборной.

— Ефимыч — это который тренер Колпаков? — Уточнил я. — Двадцатого октября буду на жеребьёвке новой баскетбольной Евролиги. Говорят, в ЦК идею поддержал сам Хрущёв. Там всё и решиться за кого мне играть. И играть ли вообще.

— Не понял? — Удивился Юра.

— В ноябре, когда начнётся Евролига у нас с «Гитарами» гастроли, сначала Прибалтика, затем страны соцлагеря, — я стал загибать пальцы. — Всё согласовано на правительственном уровне. «Капусту» будем на концертах «косить» для государственной казны. Так, когда мне играть в баскетбол?

— То есть мне вежливо послать Ефимыча на три буквы? — Ухмыльнулся Корней.

— Ну, — недовольно посмотрела на него супруга.

На этих словах шестилетний Мишка всё-таки зацепился ногой за косяк и грохнулся на свеженький дощатый пол.

— У-у-у-а-а! — Завыл малыш из коридора.

Татьяна тут же бросилась поднимать и успокаивать начинающего спортсмена по межкомнатному бегу.

— Есть такая идея, — я отхлебнул горячего кофе. — Намекни Василию Ефимовичу, что я отыграю часть игр за «Динамо» если тебе дадут квартиру. Ведь в Евролиге главное на первом этапе попасть в плей-офф. А за главный кубок мы уже в играх на вылет по-серьёзному с любой командой зарубимся.

— Ну, Богданыч! — Корнеев от всей души своей могучей рукой похлопал меня по плечу. — Уважаю! Кстати, а что у нас с хоккеем?

— В эту пятницу сутра в спорткомитете сбор всех участников, а первые игры уже в воскресенье, — я откусил кусок свежего пирога. — С ЦСКА сыграем, и хорош. У меня и без хоккея «геморроя» выше крыши.

— В пятницу пойдём вместе, — обрадовался Юра. — У меня тоже на ЦСКА «зуб». Тань! Собирай Мишку домой. Пора и честь знать. Прямо сегодня с Колпаковым поговорю, — подмигнул мне Корней.

* * *

Около четырёх часов дня, когда я собрался немного перед вечеринкой покемарить, в гости пожаловал боксер Боря Никоноров. Если семью Корнеевых волновал квартирный вопрос, то холостяк Борис сгорал от любовных переживаний к дочке американского миллионера Дорис Фукс.

— Я на пять минут, — пробормотал Никонор, проходя в мою новую комнату.

— Выбирай куда сядешь, на табуретку или на табуретку, — я обвёл рукой нехитрую мебель своего скромного жилища. — Вечером-то на коктейльную вечеринку тебя ждать?

— Не, — махнул рукой боксёр полулёгкого веса. — В декабре матчевая встреча со сборной ФРГ, а ещё раньше в конце ноябре отборочные в сборную. Если зайду к тебе на рюмку коньяку, не дай Бог сорвусь. Мне бы это, письмо бы как-нибудь в Америку отправить.

— В первых числах ноября мы с «Гитарами» едем в Вильнюс, Ригу и Таллин. Можно попробовать через эстонских контрабандистов переправить письмо в Финляндию, а оттуда уже в США.

— Скажешь тоже, контрабандистов, — обиделся Боря. — Я что преступник какой?! Но в принципе, идея хорошая.