Тунец

Впереди его ждало недельное путешествие по прекрасной стране окружённой белоснежными Альпами.

Поезд поднимался к перевалу и за окнами вагона отрывался завораживающий вид на горы покрытые лесами и голубые озёра, наполненные кристально чистой водой.

Джордж не отрывал глаз от изумительной природы, которой казалось не будет конца, но поезд остановился на станции Комо, с итальянской стороны границы, и все пассажиры вагона второго класса номер девять стали свидетелями небольшой драмы, разыгравшейся на их глазах.

Перед самым отправлением в вагон вошли два офицера полиции. Они медленно двинулись по проходу между сиденьями, внимательно сканируя глазами путешественников. Ни паспорта, ни тем более билеты их не интересовали. Опытный взгляд профессионалов легко читал по лицам пассажиров - "кто есть кто" в этом вагоне. Вскоре они безошибочно вычислили того, за кем пришли. Не проронив ни слова, крепкие ребята подошли к молодому негру. Парень с безразличным видом смотрел в окно. Офицеры, не сговариваясь, взяли его под мышки и вынесли из вагона на перрон.

– Удивительно, - вслух молвил Джордж.
– Африканец не только не оказал сопротивления, он так же как и копы, сохранил молчание.

Поезд тронулся, а Джордж не мог оторвать взгляда от нелегала. Молодой человек, ярко выраженной южно-ливийской наружности, непринуждённо стоял в нескольких метрах от пары офицеров и обе стороны маленького конфликта больше не обращали друг на друга внимания.

Швейцария произвела на жителя Северной Америки неизгладимое впечатление. За семь дней Джордж посетил Цюрих, Берн, Люцерн, Женеву и Лозанну, а также успел съездить на один из горных перевалов, вошедших в историю во времена Наполеоновских войн.

Непревзойдённо высокий уровень жизни, созданный трудолюбивыми швейцарцами, помноженный на самую живописную природу мира и возведённый в степень удивительно мягким климатом, превратил эту страну, в сознании Джорджа, в земной рай. Так, во всяком случае, думал путешественник улыбаясь своим мыслям, когда сидел на пассажирском сиденьи "Пятой Бэхи", возвращаясь с приятелем из Лозанны в Цюрих.

– Сотри блаженную улыбку с лица, - сказал ему местный житель.
– Ты наверняка думаешь, что побывал в раю?

– Точно. Была бы у меня вторая жизнь, я бы провёл её здесь. Да, что там вторая, я бы и первую тут провёл.

– Это потому, что ты себе не представляешь каким трудом этот уровень жизни достигнут.

– А с этого момента по-подробней, плииз, - попросил Джордж-канадец Джорджа-швейцарца.

– Я здесь с конца восьмидесятых живу и работаю, и только пару лет назад узнал, что такое система тотальной слежки.

– Контрразведка? Или соседи?
– заинтересовался гость.

– Да брось ты. Спецслужбы здесь ни при чём, а соседи следят лишь за шумом в ночное время и за правильной сортировкой мусора. Речь идёт о коллегах по работе, которые неусыпно контролируют друг друга. Заметь, я говорю не о руководителях различного уровня, у них это записано в перечне служебных обязанностей, а именно о коллегах. Я познакомился с системой в декабре позапрошлого года, когда меня в очередной раз "эвалюировали" за год работы и попросили рассказать о себе. Я ответил, что в свои шестьдесят три года не собираюсь заниматься самооценкой. На что менеджер по персоналу открыла файл и сказала:

– "Ну и правильно. Тут и без твоей помощи каждый твой шаг отмечен". Понял?

– Ни фига себе, - удивился канадец.

– Дедушка Форд, со своими конвейерами, отдыхает, по сравнению с производительностью труда швейцарских рабочих и служащих.

– Что я могу сказать? Канадский рабочий класс тоже работает без перекуров, но вот офисный планктон филонит по полной программе. Особенно государственные служащие.

Наглядный пример из собственного опыта хочешь услышать?
– гость был благодарен приятелю за тур по стране и хотел хоть немного развлечь, сидящего второй час за рулём, тёзку.

– Давай, - ответил швейцарец.

– В какой-то период своей жизни я бесплатно тренировал юношескую футбольную команду. Во время матчей обычно стоял у кромки поля, а не сидел на скамейке рядом с запасными игроками. Так как уровень был любительский, то родители зачастую подходили ко мне чтобы обсудить игру или судейство, либо задать вопрос об их отпрыске, типа: "А чё мой пацан меньше времени на поле проводит, чем сын Майкла?" Так вот однажды подошёл ко мне отец одного из игроков, встал рядом и молчит. Я оглянулся на него. Джентльмен был отлично одет. Длинное дорогое пальто, модный шарф, брюки отутюжены, стрелки как бритвы, и это после рабочего дня. На ногах чистые туфли баксов за триста, невзирая на осень и полдюжины футбольных полей в округе. Я задал ему самый обычный англо-саксонский вопрос: "Как дела?" А он мне в ответ: "Устал на работе до чёртиков". Ответ, надо сказать, был неординарный, потому как я ожидал услышать от него что-то вроде - "Всё пучком" или "Не всё так плохо, приятель". Тогда я повернулся к нему и уточнил: - "А что же ты делал сегодня, что так устал?". И получил в ответ убийственное - "НИЧЕГО. Я целый день делал НИЧЕГО, потому что я государственный служащий. И это НИЧЕГО измотало меня вусмерть".

– А ты ведь тоже госслужащий, - рассмеялся Джордж-швейцарец.
– Так стоит ли тебе завидовать местным жителям?

– Возможно ты прав. Везде есть свои плюсы и минусы. Я вот на самом побережье Атлантики живу, и меня уже достали зимние снегопады и осенние дожди. Планирую на юг уехать сразу после отставки, но когда переберусь на нижние широты, то наверняка начну жаловаться на летний зной.

– А ты на два дома живи. Как перелётная птица. Летом в северной резиденции, а зимой в южной. Вот мы и приехали, - подвёл черту под разговором швейцарский приятель остановившись у гостиницы "Велком Инн" на окраине Цюриха.
– Удачного тебе полёта. Отзвонись когда доберёшься домой.

– Обязательно. Спасибо тебе за всё.

– Рад был быть полезным, - ответил местный Джордж и его "Пятая Бэха" укатила в вечерний сумрак города-мечты.

За две недели путешествия новые впечатления вытерли из памяти Джорджа обещание сходить вместе на рыбалку, данное Юджину. Остаток лета не предвещал ему новых приключений.

– До сентября будет затишье, - сказал себе Джордж возвращаясь домой из аэропорта по ночному шоссе.
– Ни каких планов нет, разве что съезжу на океан окунуться в холодную воду.

Традицию плавать раз в год в умеренных широтах Атлантики он завёл пятнадцать лет назад, сразу после возвращения из Арктики. На краю земли он провёл пару лет работая пилотом местных авиалиний. Там, за полярным кругом, он познакомился с группой людей объединённых интересным хобби.

Многонациональное сообщество собирало не марки, не старинные монеты, не значки и не разноцветных солдатиков. Они коллекционировали сертификаты, подтверждающие их заплывы в различных морях и океанах. Канадское Заполярье было отличным местом для получения одного из наиболее уважаемых доказательств заплыва в Северном ледовитом океане.

– Жаль, что поздно начал, - сказал себе укутанный в большое махровое полотенце Джордж, получив в середине лета свой сертификат заплыва из рук вождя племени инувитов.

– Посёлок Тактояктак, Северо-Западные территории Канады, шестьдесят девять градусов двадцать шесть минут Северной широты, сто тридцать три градуса Западной долготы. Температура воздуха плюс девять градусов, воды плюс четыре, - прочитал Джордж отпечатанную на стандартном листе справку и усмехнулся своим мыслям.
– Неплохо, вот только знатным коллекционером мне всё равно не стать. Никто мне не выдаст такие же бумажки ни за остальные три океана, ни за чёртову дюжину морей, в которых я имел удовольствие оставить свой ДНК след.