Тунгусский Робинзон

Хрусталь, зеркала, мрамор говорили о серьезности хозяина этого скромного замка. Навстречу Сергею вышел пожилой мужичок в китайском халате, расшитым золотыми драконами. За его седой бородкой проскальзывали знакомые для Сергея черты. Через отвернутые лацканы халата его взору предстал девятикупольный храм, наколотый на груди старичка. По этой татуировке он узнал того деда, с которым восемь лет назад он встретился на Иркутском централе.

— Американец? — удивленно сказал Сергей, выпучив на него глаза. Никак он не предполагал, что судьба сведет его с этим человеком повторно. Благодаря ему, все инсинуации вокруг персоны Сергея мгновенно в тюрьме тогда утихли.

Дед, хитро прищурив глаза, всматривался в лицо Сергея, пока не сказал:

— А, служивый Лютый, какими судьбами? — сказал дед и протянул руку.

Сергей поздоровался и похлопал деда по плечу.

— Да вот, батя, пришел за помощью, мне ствол нужен.

— Давай, каторжанин, проходи. Я рад тебя видеть, смотрю мои уроки пошли тебе на пользу. Наслышан, наслышан я, Лютый, твоими подвигами. Не всякий мужик мог сладить с Росомахой, — сказал Американец, удивляя Лютого своей информированностью.

У Сергея, от сказанного старым вором, глаза стали вылезать из орбит, задыхаясь от удивления, он спросил:

— Слушай, откуда ты знаешь, батя, про Росомаху?

— А я, каторжанин, все знаю. Я даже знаю, кого ты будешь убивать из этого пистолета.

— Кого? Скажи?

— Э, браток, нет, это тайна как в швейцарском банке. Я вор, но не стукач. Ты же знаешь, в нашем мире так устроено все. Скажу одно, что ты без проблем решишь свои вопросы. Да и мне будет комфортней. Избавишь мою вотчину от беспредельщиков, — сказал вор. — Пошли, каторжанин, за мной, я что-то покажу тебе.

Американец по винтовой лестнице спустился в подвал, где был оборудован настоящий тир, как в американских фильмах. Открыв потайное помещение, он пригласил Сергея и показал ему весь свой арсенал.

— Выбирай, каторжанин, что твоей душе угодно.

Сергей растерялся от изобилия разнообразного оружия: макары, стечкины, беретты, револьверы, словно в магазине радовали глаз своим богатым ассортиментом.

— Слушай, откуда у тебя все это великолепие? — спросил Лютый, растерявшись от увиденного.

— Вопрос, каторжанин, неправильный.

Сергей понял, что ответ может последовать такой, как учил его этот старик восемь лет назад.

— Извини, Американец, я просто поражен до глубины души. Ты же знаешь, у меня рыло автоматное, как говорят ваши блатные.

— Блатной — это статус, а автоматное рыло профессиональная принадлежность. Вот ты, к примеру, за что уважение снискал на зоне? За то, что спину перед мусорами не прогибал. За то, что был хозяином своего слова. И за то, что свою пайку не жрал под подушкой, а делился с корешами. Поэтому и ты тоже блатной. Что тебе нужно, Лютый?

— Стечкин наверняка мне подойдет, — утвердительно ответил Сергей.

— Выбирай, у меня этого добра как грязи.

Сергей посмотрел на весь арсенал и выбрал тот пистолет, который ему «улыбнулся». Взяв его в руку, он со знанием дела мгновенно вытащил обойму и передернул затвор. По скорости движения его рук было видно, что Лютый не просто профессионал в этом деле, он ас.

— Сколько стоит? — спросил Сергей у старичка.

— Для тебя, каторжанин, как своему, всего пятьсот зеленых. Ведь ты мне, что брат родной. Мы же вместе на киче парились.

— Слушай, Американец, давай два по пятьсот и расходимся!?

— Бери, каторжанин, бери. Пробовать будешь?

— Да надо, я все же на дело собираюсь.

Сергей зарядил две обоймы патронами, которые тут же дал ему дедок. После чего, одев наушники, в доли секунды разрядил один пистолет в мишень «мента», висевшую в конце тира. После этого взял в руку другой пистолет и снова выпустил в него целую обойму.

Дед нажал на кнопочку, и мишень подъехала к огневому рубежу. В груди «мента» красовалась одна общая дыра. Вторая дыра была выбита в голове. Дедок внимательно, но без удивления посмотрел на мишень и без всяких эмоций сказал:

— Хорошее оружие выбрал, сынок, я вижу, ты толк в нем знаешь! — дед похлопал Сергея по плечу.

— Патроны тебе нужны? — спросил Американец.

— Конечно, нужны.

— Сколько брать будешь? Доллар — патрон.

— Давай штук двести, я думаю, что мне хватит перестрелять этих куропаток.

Дедок достал двадцать пачек патронов и положил их перед Сергеем.

— Слышь, Петрович, а у тебя есть взрывчатка? — спросил он хитро, глядя старику в глаза.

Дед улыбнулся и, подумав, сказал:

— Слушай, Лютый, ты, что на фронт собрался или решил в Москве алмазный фонд взять? — шутя, спросил дед.

— Да нет же, у меня жену украли, выкуп требуют в пятьдесят килограммов золота. Вот поэтому мне кажется, без войны тут никак не обойтись. Пятьдесят кило рыжъя, это не пятьдесят килограммов угля. Это очень большие деньги.

— Взрывчатки у меня, браток, нет. Я же не террорист, да и стар я для этих дел. Но у моих знакомых есть. Тебя устроит пластид? Только он по триста долларов за кило — ты имей ввиду, это товар специфический, дорогой.

— Это, батя, мой любимый товар, я возьму килограмм и штук десять детонаторов.

— Ладно, каторжанин, я желаю тебе удачи. Работай спокойно, не суетись. У тебя все получится, потому что ты стоишь за правое дело. А правда она всегда побеждает. Если, что будет надо, то приходи, я постараюсь помочь тебе. Иди в машину, я сейчас позвоню, и тебе принесут то, что ты хочешь, там с пацаном и рассчитаешься. Давай, держись, браток. А теперь откровенно. Желаю тебе, Лютый, удачи!!!

Сергей покинул воровскую хату и направился к такси. Через несколько минут к машине подошел цыган с целлофановым пакетом. Лютый, согласно договоренности, рассчитал пацаненка и удовлетворенный покупкой сказал дремавшему водителю:

— Давай, шеф, поехали!

Витя посмотрел на умиленную физиономию Сергея и понял, что визит в цыганский рай прошел довольно удачно. Спрашивать о покупках он не стал. Лютый хвастаться в присутствии таксиста вряд ли будет, да и ни к чему это. Все идет рабочим планом.

Дорога назад оказалась намного короче и уже через полчаса друзья прибыли к тому месту, где садились в такси. Спешить в «Приору» они не стали. Обойдя близлежащие магазинчики, убедились, что «хвоста» за ними нет. Виктор, сев в машину, проехал метров триста, подобрал Сергея, с которым он уже обговорил место встречи. Рисковать своей свободой, когда на кону стоит жизнь Виктории ни Сергей, ни Виктор не имели права.