Твари, подобные Богу

На подготовку к гаданию ушло минут десять, и негодование Александры постепенно угасло. Она понимала, что злится не на бестолковую девицу, а на урок, преподанный высшими силами с ее помощью. Сане словно показали: смотри и учись, чем не следует заниматься, не вздумай разлучать Макса с женой. А то попадешь из огня да в полымя, как эта вот дурочка.

Не дурочка — дурища. Мало, что при живом, молодом, видимо, очень симпатичном и перспективном муже связалась с трухлявым Протопоповым, так теперь еще неизвестно, чем за это поплатится. Накажут как пить дать. А спрашивается, что мешало заказать руну на восстановление семьи? Жила бы сейчас и горя не знала. Ладно, взглянем, может, не поздно помочь.

Александра, настраиваясь, разложила на столе все необходимое, пристально глянула на клиентку и вдруг поняла, что не помнит ее имени.

— Как тебя зовут, прости, запамятовала, — спросила. Удивилась, что перешла на «ты». Не иначе как от сострадания.

— Лео. Полное имя Клеопатра, — последовал ответ.

Лео привыкла, что ее имя вызывает у людей легкую оторопь, и иногда во избежание подобной реакции называлась иначе, но ситуация требовала полной откровенности.

Рука гадалки повисла в воздухе.

Александра медленно подняла глаза. Ей, разумеется, не составило труда сложить два и два, и она была искренне ошарашена. Но после долгого молчания взяла себя в руки, внутренне встряхнулась и тихо, угрожающе произнесла:

— Кажется, когда вы заказывали приворот, то назвали другое имя.

— Я? — Клиентка смутилась. — Ну да… Елена, — и затараторила: — При крещении по святцам назвали. Многие меня здесь, в Москве, так и зовут. Но вообще я Лео. Только самые близкие называют Клепка.

На ее губах появилась прозрачная, нежная улыбка: вспомнился самый-самый близкий человек Антошка…

— Елена, значит? Великолепно. Так вот что я вам скажу, Елена: зря вы заказывали амулет.

— Почему?

— Потому что заряжая его, я воссоздаю в голове ваш образ и ассоциирую с именем, под которым вы известны миру. И если имя чужое или, мягко говоря, не совсем ваше, амулет либо не сработает, либо, вероятней всего, сработает неправильно. И в вашем случае я даже не стану ломать голову над тем, к каким неожиданным, непредсказуемым, — она особенно подчеркнула последнее слово, — последствиям это приведет.

Александра подождала, пока ее слова дойдут до девушки.

— Что ж вы так заврались? Почему не сказали правды? Хоть в чем-нибудь?

— Но… — Лео растерялась. — Это действительно мое второе имя, а про мужа вы не спрашивали… Ни про моего… на кого я заказ делала…

— Он коллега еще одного вашего бывшего друга, — спокойно рубанула Александра.

Лео обомлела.

— Откуда вы?… Как вы?…

— Я все-таки колдунья, — тихо, но так, что от ее голоса по спине Лео поползли мурашки, ответила Александра и по вдохновению зловеще добавила: — И чуть-чуть ясновидящая.

Лео заметно съежилась от страха.

— Знаете, Елена, — продолжала источать сарказм Саня, — не следует уводить из семьи чужих мужей. И тем паче вводить это в привычку. Поверьте, не доведет до добра. Ведь… отец вашего ребенка — не первый, так? Ну вот. Хоть это признали. — Она спрятала колоду карт в коробочку и начала убирать остальное. — Я искренне надеюсь, что наверху вас простят. Но работать для вас не стану, себе дороже. Вы меня достаточно обманули — теперь расхлебывайте. Если помните, я сразу предупредила: можно поплатиться самым что ни на есть дорогим. Я вам этого не желаю, но советую: будьте начеку. Законы кармы пока никто не отменял.

— Но… — пролепетала Лео.

— Никаких «но»! И денег не возьму, не просите! — Черт, жалко, Татка не видит, как за нее расквитались. — Всего вам, Елена, наилучшего и, как говорится, в добрый путь. Я вас не задерживаю. — Это было произнесено таким тоном, что у Лео отшибло всякое желание настаивать на своем, и она поспешно выскочила из-за стола. Ноги бы унести, читалось на ее лице.

Одеваясь, бедняга суетилась, роняла вещи, не знала, куда деть глаза, и Александра — человек не злой, — успела ее пожалеть. Все, что она наговорила, хоть и верно, но не обязательно правда, точнее, не обязательно сбудется столь драматически. Возможно, дурында отделается легким испугом. Либо она — из того кармического балласта, которому дурные дела сходят с рук ради улучшения общей земной кармы. Но в сущности, наплевать, неважно! Пусть попотеет от страха, будет ей наука, как на чужое зариться. А раз беременная, лучше дойдет.

Впрочем, кажется, урок уже усвоен — вон какой ужас на лице.

— До свидания, Елена-Клеопатра.

Та, бледная, кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Потом выдавила:

— Вы только скажите, ребенку… ничего не будет?

— Откуда мне знать? Я не господь бог, — холодно отозвалась Александра, подавив сочувствие. Вот балда девка.

— А нельзя все-таки что-нибудь?…

— Девушка, у вас совесть есть? Не злите меня.

Та переступила порог квартиры, еще медля, еще надеясь на что-то, но Александра твердо закрыла за ней дверь. Пусть распутывает свои дела как хочет.

Она задержалась в прихожей, рассматривая себя в зеркале, но мыслями улетела за тысячи километров, и потому сильно вздрогнула от звонка, в тишине показавшегося оглушительным. Александра гневно распахнула дверь:

— Неужели еще что-то неясно?!..

Осеклась и сделала шаг назад.

— Ой. Входите.

Очень высокий, очень рослый, очень красивый викинг.

— Здравствуйте, — робко произнес уже знакомый чарующий баритон. — Мы договаривались.

— Да, да, знаю. Простите, я думала, это не вы. — Александра волшебно преобразилась: из колдуньи сделалась феей. Хотя судьбу, вставшую на пороге, узнают и колдуньи, и феи, и ведьмы, и даже некоторые простые женщины. — Заходите.

Молодой человек вошел, скромно улыбаясь, но было видно, что он хорошо знает себе цену. Во всех смыслах: мужском, человеческом, эротическом, эзотерическом.

— Вот, приехал учиться. Возьмете?

Она кивнула.

— Раздевайтесь, проходите.

Они встретились взглядами и оба вздрогнули от короткого электрического разряда.

Александра — у нее вдруг сильно закружилась голова, — про себя беспомощно усмехнулась: все за нас решено, не убежишь. Говорили же руны: все наладится.

А тернии с треволнениями пусть пока поживут в Америке.

Пропуская гостя вперед, Саня отвернула голову в сторону, на мгновенье застыла и словно бы отключилась, а через пару секунд еле слышно щелкнула пальцами.

Глава 5

— Ты чего, обалдел, на фиг оно мне нужно! — гневно бросил Цыпленок.

Андрей беспомощно вздохнул, беспомощно обмяк в красном кожаном кресле и так же беспомощно принялся размешивать сахар в кофе. Беспомощность для него вообще стала, что называется, знамением времени. Вот ведь вляпался.