Твое… величество - 2!
Шрифт:
— Колючку сюда! Живо!
Слуги кинулись исполнять приказ короля.
Анна сидела в саду и читала книгу.
Историю знать надо, тут мама была беспощадна. И учителя тоже. Так что Анна пробиралась через времена правления Сиртана Третьего, как кабан через камыши. Только что не хрюкала от возмущения.
Да кому оно надо? Подумаешь, жил тот Сиртан, а потом помер! Все жили и все помирают, судьба такая! Чего ей-то это все учить? И как его чуть дядюшка родной не сверг, и как Сиртан себе престол отвоевывал, и как с кочевым племенем договорился… войны
Вот мама как-то так умеет рассказывать, что интересно становится, а учителя — нет. Нудят и нудят себе, даты, цифры, войны, а живых-то людей за ними и не видно.
Анна коснулась пальцем куклы, которая лежала рядом.
— Тебе тоже скучно, Мари.
Куклу звали, почти как маму. Только вот мама сейчас занята, она у священника, и придет, когда освободится. С ней и история станет интереснее, точно.
Зашуршали по дорожке чьи-то шаги, Анна подняла голову. Мама?
Нет.
По тропинке между кустами роз шел его высочество Вернер. Анна невольно скривилась. Вот уж кого она видеть не хотела! А как прогнать?
— Ваше высочество, — Вернер поклонился, улыбнулся самым очаровательным образом.
Может, другая девочка от этого бы и растаяла. Только не Анна. И не в этой ситуации.
Анна уже поняла, как изменчива может быть судьба, и как опасно от кого-то зависеть. Уже почти похоронила маму и пережила предательство отца, познала пусть не травлю, но всеобщее пренебрежение… она стремительно взрослела. И смотрела на его высочество совсем иными глазами. Какие уж тут симпатии?
Что этому человеку от нее надо?
Всем надо, он исключением тоже не станет!
— Ваше высочество, — эхом отозвалась Анна.
— Позвольте преподнести вам этот скромный подарок, в знак моей глубокой и искренней симпатии, — Вернер, недолго думая, положил рядом с Анной на скамейку бархатный мешочек.
Анна к нему даже не прикоснулась.
— Ваше высочество, я не имею права принимать от вас подарки.
— Мы помолвлены, — не растерялся Вернер.
— Мои родители против помолвки, — качнула головой Анна. — И я тоже.
В первом Вернер и не сомневался. Но и сдаваться не собирался. Подумаешь, против они! Это-то и понятно, Иоанн почувствовал соперника. Но можно ведь очаровать саму Анну, чтобы она сбежала с ним, или согласилась на тайный брак, или… мало ли возможностей? Но… она против брака?
— Я вам не нравлюсь? — опешил юноша.
В его практике такое было впервые. Принц, пусть младший, все равно завидная добыча, у него уже и с женщинами опыт был, и все в один голос уверяли, что он умен, хорош собой, очарователен, что с ним легко… даже если поделить все сказанное на шесть, все равно Вернер пользовался успехом. И тут вдруг подобные слова, да еще от кого? Сопля малолетняя! Да как она смеет?!
— Вы гадкий, — холодно отозвалась Анна. — И я ничего от вас не хочу.
Бархатный мешочек так и продолжил лежать на скамейке.
— Я — гадкий? — опешил Вернер. Даже злость куда-то схлынула. — Но почему?!
Анна несколько секунд молчала.
А как объяснишь то, что она чувствует? Что сейчас ее пугает, тревожит, не дает жить спокойно? Как?!
В Вернере она чувствует то же, что и в своем отце — холодный и расчетливый эгоизм. Нужна она — Вернер будет
рядом, исчезнет необходимость, и с ней расправятся легко и быстро. С ним жить, это как с удавкой на шее, одно неосторожное движение, и она затянется, лишит дыхания, заставит беспомощно забиться в судорогах. И она не хочет, не желает такого для себя!— Потому что вам нельзя доверять, — наконец решилась она. — Вы можете предать, подставить, продать ради своей выгоды! И мне ничего от вас не нужно.
Вернер сдвинул брови. Анна-то говорила правду, но… обидно же! Когда тебя видят без маски и без прикрас, это всегда обидно! А уж если девчонка его еще и отвергла… да она счастлива должна быть, что Вернер на нее внимание обратил! А она?! Где восторги?! Просто — где?!
И все же, Вернер попытался еще раз. А вдруг Анна просто повторяет чужие слова? А сама по себе она ничего не соображает, и можно еще ее обработать?
— Я вам сделал что-то плохое? Или обидел? Ваше высочество, не знаю, что я сделал, чтобы вызвать такую антипатию, но честное слово… я исправлюсь, только скажите, как!
И тут Анна еще и разозлилась.
Она все же была и дочерью своего отца, а Иоанн не терпел, когда его считали идиотом. Понятно, он попадал впросак, и ошибался, и та же Диана им вертела, как хотела, но, когда он осознавал, что кто-то его обманывает, он приходил в ярость. И летело все в разные стороны. А слишком умные интриганы могли и головы лишиться. Вот и Анна поняла, что ее считают ребенком. Легковерной дурочкой, которой так легко рассказать всякие глупости, наврать, увлечь, влюбить в себя…
Будь Анна постарше, она бы реагировала иначе. Но ей было десять лет, а потому…
Как там мама говорила?
В следующую минуту Вернер опешил еще больше, потому что принцесса Анна подскочила со скамьи, и сделала шаг к нему. А потом прошипела:
— Да пошел ты, козел!
И нырнула между двумя кустами роз.
У нее было преимущество — размер и отличное знание сада. Она-то проскользнула, а Вернер, который рванулся за ней, с разлета влип в третий куст, и там застрял, осознавая, ЧТО ему сказали.
Он… козел?
И… его что — послали?!
Да придворные дамы, которым эта дрянь и в подметки не годится, да… грррррр!!!
Вернер рванулся так, что оставил на кусте чуть не половину своего жилета. Ах ты, дрянь! Догоню — уши надеру!
Ага, как же!
Догнал один такой!
Анны уже и след простыл. Будет она дожидаться, чтобы ей уши надрали! Как же! Ха!
— Отлично, будет на что маяки подновить, — Рикардо подписал еще одну платежку, и отложил письмо.
Да-да, Эрланд — государство с обширным побережьем, считай, полуморское. И обычное море рядом, и внутреннее, значит, что?
Правильно, где есть море, там и пираты заведутся, сволочи такие! Хуже тараканов!
Вот и придумана, и устроена сигнальная система маяков по всему побережью.
Маяки друг от друга стоят в зоне видимости, огни на них горят, а случись что, и система сигналов отработана. И медные зеркала есть, и факелы, и смотрители маяков, как правило, сами моряки, из тех, что покалечились на службе и на землю осесть не могут. Работай — не хочу! Дело всегда найдется.