Твое… величество!

Настоятельница выдохнула.

А, ну если так…

Если просто приехали передохнуть, а не приглядываются к ее монастырю, как к жилищу для ее величества после развода, если не собираются наводить здесь свои порядки и трепать нервы, тогда и потерпеть можно… немного.

Тогда — проходите.

— Сестра Юфимия, покажите ее величеству покои. Полагаю, ваше величество, и ваше высочество желают отдохнуть с дороги.

— Желаем, — согласилась Маша, опуская руку на плечо дочки, и притягивая Анну к себе. — Надеюсь, наши с дочерью покои соединены дверями? Если нет, мы готовы делить одну спальню на двоих, все же это монастырь, и умеренность здесь в почете.

— У нас есть подходящие покои, ваше величество. И для вас, и для ваших эрр, но вашим гвардейцам придется остаться за стенами монастыря. Вы понимаете, так принято…

Мария не стала спорить и требовать для себя привилегий. Посмотрела на эрра Леонидаса, и тот понятливо кивнул.

— У нас все есть, ваше величество. Палатки и прочее, мы тут хорошо устроимся.

— Полагаю, преподобная мать, ваши люди знают, где тут можно купить провиант для мужчин? — мило уточнила Мария. И вложила в руку женщины небольшой кошель с золотом. Потом еще один вручит. Муж ради отъезда едва не помершей супруги расщедрился.

Евгения улыбнулась. Привлекательнее ее это не сделало, но сама попытка уже заслуживала уважения. Мать-настоятельница поняла, что проблем, которых женщина сильно опасалась, не будет, и чуточку расслабилась.

— Мои люди все устроят. Ваше величество, прошу вас…

Настоятельница повела рукой, и рядом, словно из воздуха, соткалась хрупкая, почти бестелесная монахиня. Ишь ты, какая дрессировка! Один жест — и тут же человек прискакал! Интересно, что тут с ними Евгения делает, чтобы так бегали?

— Прошу вас, ваше величество.

Серая ткань рясы была измята внизу, как если бы монахиня ее заправляла за пояс и что-то делала, а потом расправила.

Может, так и было? Мало ли в монастыре работ? Явно скотным двором потягивает, когда ветер слева дует, да и огород тут свой, надо полагать, и мастерская…

Мария последовала за монахиней, стараясь не морщиться. Все же запах скотного двора, он… своеобразный. Воняет не по-детски. Да и вообще… здесь, конечно, не слишком типичное средневековье, моются здесь не слишком часто, но вот влажными полотенцами обтираются хотя бы раз в день, так что воняет умеренно. От людей. А вот скотину тут не моют, и этот запах Марию раздражал. Кто не верит — сходите, понюхайте свинарник. Есть от чего зафыркать.*

*- реально есть. Сельское хозяйство далеко не розами пахнет. Прим. авт.

Анна робко взяла мать за руку.

Да, не принято здесь такое. Вот в ее родном мире внуки постоянно бабушку за руку куда-то тащили, а тут… бедный ребенок. Совсем она не привыкла к ласке.

Мария погладила девочку по светлым волосам и подмигнула так, чтобы никто не видел. Анна улыбнулась в ответ. Теперь надо выяснить, где они будут жить.

* * *

Жилье — порадовало.

Мать Евгения отлично понимала, что паломники — это деньги. А если кто-то несет тебе деньги, то его лучше обеспечить удобствами. Тогда и попросить можно больше.

Так что для паломников в монастыре было отведено целое крыло, которое и заняла королева со свитой. Кельи, конечно, но достаточно большие, светлые и благоустроенные. И никаких соломенных тюфяков, сомнительных лавок вместо кроватей или, упаси Предмать — полена под голову. Все достаточно просто и скромно, но уютно.

Непритязательная мебель из светлого дерева, хоть и без украшений, но удобная. Тюфяки достаточно тощие, но они есть. Да и с собой Мария привезла… оказывается, оно нужно. Но арфу все равно надо было потерять по дороге. Просто так.

Может, подсказать матушке новый способ дохода? Пусть делает «стеганки» с кармашками и набивает перины гречневой шелухой? К примеру?

Гречневая шелуха, немного ароматных трав, грамотная реклама, и мать-настоятельница еще и деньги на этом поднимет. Правда, небольшие и ненадолго, патентного права тут не выдумали, так что идея быстро разойдется по миру. Ну и пусть, все поменьше бельевых клещей будет.

Для Марии, как для королевы, были подготовлена апартаменты аж из четырех комнат. Спальня с большой кроватью, на которой отлично поместимся мы вдвоем с дочкой, кабинет, в котором будет удобно посидеть и что-то почитать, комната для платьев и комнатка для прислуги. Маленькая, но с топчаном. Мало ли, понадобится мне что-то ночью…

Мария спорить с чужим уставом не стала, попросила все разложить, а сама прихватила Анну и отправилась в храм. Кто бы сомневался, что матушка-предстоятельница окажется рядом?

— Ваше величество, если вы дозволите составить вам компанию?

— Я буду рада, преподобная мать, — вежливо ответила Мария. Чего сразу-то свАриться? — Анна, ты не против?

— Я тоже буду рада, — согласилась принцесса.

Мария поймала себя на мысли, что у Анны это получается лучше.

Дрессировка, что поделать. Когда ребенок с рождения привыкает к мысли, что выше него только звезды, когда он элита уже в утробе матери, это сказывается. Что хочешь можно говорить, но есть вещи, которые видны издали.

Вот про себя Мария точно знала, она — Манька Белкина, Белка или Стрелка, за другие прозвища она мальчишек колотила нещадно. И выживала она сама, и пробивалась в жизни сама, и ее уважали. Мария может спокойно общаться хоть с кем, хоть с английской королевой, хоть с испанской герцогиней, и уважать себя она от этого меньше не будет, но есть вещи, которые ей просто недоступны.

Потому что Маше будут кланяться за ее заслуги, а английской королеве за то, что она вылезла на этот свет из нужного отверстия. Титулованного. И преотлично об этом знает. Даже если она ничего из себя представлять не будет, ей будут кланяться по праву рождения. А она будет знать о своем праве. И принимать это как должное. *

Просто — разные два слоя, как вода и масло. И они не смешиваются.

*- ИМХО, последней приличной династией в той же Англии были Плантагенеты. Потом — фу. Но я не настаиваю, мало ли, кто и кому нравится. Прим. авт.

Некоторое время две женщины и девочка шли молча, потом мать-настоятельница заговорила.

— Наш монастырь не слишком популярен, ваше величество. Паломников к нам притягивает старое святилище Предматери, которому уже больше тысячи лет. Если пожелаете, я вам его покажу.

— Мы будем очень благодарны, преподобная мать. Возможно, не сегодня, но на днях?

— Как пожелаете, ваше величество.

Мария чуть склонила голову.

— Преподобная мать, я не стану ходить вокруг да около. Я сейчас в смятении. Мне нужно место, в котором я смогу побыть наедине с собой, успокоиться, и возможно, принять сложное решение. Я не создана для монастырской жизни, но для размышления и уединения лучше места не придумаешь. Я просто хочу несколько дней пожить спокойно, ходить на службы, считать книги, разговаривать с дочерью — и этого довольно. Потом мы уедем, а монастырь заживет своей обычной жизнью.