Творения Великих.Пришлая

– Да что же это такое? – взмолилась матушка, нетерпеливо барабаня пальцами по рулю и нервно поглядывая на часы. – Не беспокойся, Лиза, мы успеем.

С трудом сдерживая зевоту, я помычала что-то в ответ. Подумаешь, опоздаю на очередное провальное собеседование. Экая беда.

– Ты отлично выглядишь, – постаралась приободрить мама. – Хорошо спала сегодня?

Силясь удержать очередной львиный зевок, я кивнула.

– Да. Давненько так чудно не высыпалась.

– Ну вот видишь, – заулыбалась матушка, – все наладилось, не правда ли?

Я настороженно покосилась на нее. Это что? Очередная попытка выяснить причину моего нервного срыва, случившегося почти полгода назад?

Но мама вполне миролюбиво поглядела на светофор, зажегшийся наконец зеленым, и плавно нажала на педаль газа.

«А глаза-то хитрые», – усмехнулась я.

– Да, верно. Все наладилось, – потерла я лоб и легонько шевельнула рукой, указывая на регулятор громкости магнитолы. – Можешь сделать музыку погромче?

– Разумеется, милая, – мама крутанула колесико, и из динамиков полился елейный голосок известной поп-певички.

О любви что-то пела. Впрочем, как и всегда. Весь мир круглосуточно кричит о любви. Грезит о ней. Жаждет ее.

Какой глупый мир.

Я поморщилась, борясь с желанием заткнуть уши, но деваться некуда. Пока играет песенка, есть призрачная надежда, что матушка не станет приставать с расспросами. И раз так, придется потерпеть.

Старательно сохраняя каменное лицо, я плавным нажатием приспустила окошко. Потоки прохладного утреннего воздуха, пахнущего мокрым асфальтом и выхлопным газами, тут же забрались в волосы.

Я с надеждой подставила лицо ветру, будто бы он один был способен унести из головы и души всю печаль. Унести все тревоги куда-то далеко-далеко. Унести туда, откуда не возвращаются ни люди, ни звери, ни даже сам ветер.

– Что-то ты совсем притихла, – озабоченно пробормотала мама, убавляя громкость. – Волнуешься?

Я ответила неопределённым кивком.

– Не беспокойся. На этот раз собеседование пройдет как по маслу! Ты только букой не будь, – рассмеялась она.

Я снова кивнула. Проще было согласиться с ней, чем спорить. Еще чего доброго вновь решит, что мне нужна медицинская помощь. Ведь лишь два месяца назад заботливая маменька выпустила меня из-под пристального наблюдения. Принудила при этом пройти весь комплекс обследований, словно я едва ли не на смертном одре побывала.

Однако осуждать, а уж тем более корить мать за чрезмерную заботу я не смела. Даже представить не могу, как повела бы себя я, если бы моя дочь билась в истериках и конвульсиях несколько месяцев кряду и несла бессвязный бред о магии, ведьмах и элементалях.

Горькая усмешка коснулась губ. Повезло еще, что в психбольницу не упекли. И на том спасибо.

Но пусть бредом это не являлось, как, спрашивается, объяснить и не вызвать при этом сомнений в своем психическом здоровье, что помимо нашего мира существует и другой мир под названием Иппор? Который, к слову, населен фантастическими расами эльфов, драконов, кровопийц и демонов с нимфами в придачу?

И, помимо прочего, как объяснить, что счастливой и размеренной жизни тебе здесь, как ни старайся, нет и уже никогда не будет? Ведь ты теперь незримыми душевными нитями связана с мужчиной, который…

Руки мелко задрожали, и я поспешила спрятать их под сумочкой, покоящейся у меня на коленях. Мельком взглянула на маму. Вдруг она это заметила, и меня ждет очередной поход к психотерапевту?

Но мама внимательно глядела лишь на дорогу, озадаченно качая головой и сетуя каждый раз, когда приходилось останавливаться на светофоре.

Стоило мне выдохнуть и немного успокоиться, как мысли и воспоминания снова зароились в мозгу. Перед глазами вновь стоял тот, к кому вопреки логике так яростно рвалась моя душа.

Хитрые с прищуром серые глаза, прямой точеный нос, тонкие губы с легкой усмешкой в уголках…

«Велор…» – губы сами собой шевельнулись в беззвучном зове, а в груди заныло так, что я едва белугой не заревела.

«Нет, нет, нет! – запричитала я, старательно удерживая порыв вцепиться в волосы руками. – Я не стану больше думать о тебе! Ты забрал мою душу, мой покой и даже призрачную надежду на счастье! Ты обманул меня, – мысленно кричала я образу высокого статного брюнета предо мной. – И раз так, я не стану больше думать о тебе! Никогда и ни за что! И знай, Велор Лайн-Этор: я ненавижу тебя!»

Широко распахнув глаза, я задержала дыхание. Лоб покрылся испариной. Последние слова выскочили сами собой, и я даже не могла понять, правдивы они, или я вновь лгу?

Откинувшись на спинку сидения, постаралась выровнять дыхание и расслабиться.

В последнее время я много лгала. Лгала родителям, друзьям и знакомым. Лгала себе. Лгала по нескольку раз на дню!

Я убеждала себя и окружающих в том, что я в полном порядке, а на деле, тешила себя напрасными надеждами, что мой Дракула из другого мира вернется. Непременно вернется! Ведь только так и бывает в волшебных сказках: все живут долго и счастливо. Так чем же я хуже? Разве я недостойна обрести счастье?

В груди вот уже в который раз вспыхнул жгучий огонек, питаемый тоской и обломками моих розовых мечт. Поэтому вопреки доводам рассудка, я день за днем искала знакомый силуэт в толпе, искала колдовской взгляд серых, почти стальных глаз. Но, увы.

Прошла зима, за ней нагрянула весна. Все вокруг зацветало, и лишь одна я незримо чахла. Внутри у меня поселилась темная горькая тоска, и я понимала, чем все закончится.

Высохну я, как дерево, изъеденное паразитами, обращусь в труху. Стану пустой, как выеденное яйцо. И уже ничто не сможет заполнить сей пустоты.

Ничто. И никто.

***

– Благодарим за то, что пришли, Елизавета. Мы примем решение и непременно вам позвоним, – протянула мне руку представительного вида женщина в очках с красной оправой, привстав с кресла.

«Мы вам позвоним, – скривилась я тоже поднялась на ноги. – Ну, ясно. Очередной провал».

– Хорошо, буду с нетерпением ждать, – выдавила я из себя улыбку и, взяв сумку, быстрым шагом направилась к выходу.

Выйдя из кабинета, я понуро побрела по коридору.

Вот уже полтора месяца кряду я изо дня в день ходила на собеседования, но все было безрезультатно. И если сперва мне было наплевать на несоответствие требованиям моих потенциальных работодателей, то теперь я искренне расстраивалась.

– Не хочу быть семье обузой.

Брови сами собой нахмурились, а на лицо налегла мрачная тень. Я уже даже подумывала вновь вернуться в книжный магазин, в котором работала когда-то, но стоило вспомнить о Грише, к горлу подступила тошнота.